Влад Костромин - Змеиный узел

Люди подходили к гробу, где лежало тело, накрытое с головой красным флагом. Хоронить в закрытом гробу родные не согласились, но и выставлять на всеобщее обозрение изуродованный труп тоже не решились.

– Родные простились? Все простились? Ну, неси… С Богом!

Вера Андреевна, закутанная в черный платок, вынесла на тарелке граненый стакан, наполненный прозрачной жидкостью. Отец Василий одни махом опустошил его. Широким взмахом руки швырнул поднесенный стакан в закрытые ворота. Брызнули осколки стекла:

– Понеслась душа в рай! Отошел к Господу нашему! Понесли, христиане!

Люди подхватили гроб, и мрачная процессия длинной змеей двинулась по деревне к кладбищу, расположенному в роще за озером.

– Мрачная смерть вырвала из наших рядов одного из лучших, – комкая в руке коричневую фетровую шляпу, выступал директор, – мы не сберегли будущего строителя коммунизма, будущего защитника Родины. Он мог бороться с СОИ 12 12 Стратегическая оборонная инициатива (СОИ, SDI – Strategic Defense Initiative) – объявленная президентом США Рональдом Рейганом 23 марта 1983 года долгосрочная программа научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ. Основной целью СОИ являлось создание научно-технического задела для разработки широкомасштабной системы противоракетной обороны (ПРО) с элементами космического базирования, исключающей или ограничивающей возможное поражение наземных и морских целей из космоса. https://ru.wikipedia.org/wiki/Стратегическая_оборонная_инициатива , мог нести народам Африки и Азии освобождение от гнета колониализма, но, увы… Но мы отомстим, – повысил он голос, – мы отомстим по всей строгости закона. Спи спокойно, дорогой товарищ, твоя жертва не была напрасной. Следствие вытащит этих подлых мокриц, этих сколопендр на дневной свет. Товарищи, мы отомстим!

– Андрей, на кого ты меня покинул?! – начала голосить мать убитого. – Андрей!!!

– Вера, не надо, – положил ей на плечо руку мрачный отец убитого. – Не надо, Вера.

Вера Андреевна замолчала. В проход меж могильных оград вышел, распространяя сильный запах нашатырного спирта, мужичонка лет сорока, одетый в картуз с лаковым козырьком и темно-синий пиджак.

– Кого хороним? – звонко спросил он.

– Ты чего, Володя, совсем что ли? – ответил смуглый, как цыган, коренастый мужик в черном замасленном комбинезоне и танкистском шлеме. – Андрюху Родина хороним.

– Эх, ма! – Володя, сорвав картуз, хлопнул его о землю. – Жизнь моя, жестянка! А ну ее в болото! Андрюха!!! – он с криком бросился к гробу, по пути задев невысокого мужика, стоявшего рядом с кудрявой поваром-секретаршей Валентиной.

– Ты чего, Печкин? – возмутился невысокий, хватая Володю за рукав. – Ослеп что ли?

– Отстань, Корявый, – движением плеча вырвал рукав Печкин, – не до тебя.

– Кто Корявый?! – раненым медведем взревел невысокий. – Ах ты падла! – немедленно последовал мощный удар в правое плечо, развернувший Володю.

Володя, используя инерцию, ударил противника левой в лицо. Тот отшатнулся, но потом, пригнувшись, бросился на Печкина и оба, сцепившись, упали на землю.

– Сережа, не надо! – кричала над ними Валентина.

Участковый и следователи, переглянувшись, двинулись к драке. Но, их вмешательство не потребовалось. Рослый директор, словно ледокол «Ленин», продавился, рассекая толпу, и оказался там раньше.

– Совсем совесть потеряли! – словно нашкодивших котят тряся их за шкирки, приговаривал Виктор Владимирович. – Такой день, а вы льете воду на мельницу мирового империализма! Премии лишу, уроды!

«Уроды» пристыженно молчали и лишь их головы качались в ответ. Со стороны директор напоминал неумелого кукловода, впервые взявшегося выступать на публике.

– Завтра оба ко мне в кабинет! – напоследок сказал он и отпустил драчунов.

Они, злобно посмотрев друг на друга, разошлись и стали в толпе, демонстративно не глядя по сторонам.

Гроб на вожжах опустили в могилу. Она словно вздохнула, принимая гроб.

– Закапывайте, – махнул рукой отец и отвернулся.

Сильный порыв ветра вдруг сорвал целое облако розовых лепестков с куста шиповника, росшего на соседней могиле, и швырнул в могилу, словно букет из роз. Люди в толпе начали усиленно креститься и бормотать молитвы.

– Это Вова Лучкин по кличке Клопик, он же Печкин, – негромко просветил участковый, заметив, что Андрей Иванович рассматривает драчунов, – местный киномеханик, бывший почтальон. Он часто ночует на этом кладбище. Второй – Сергей Старостенко, по кличке Корявый, механизатор.

– А в шлеме кто? – спросил Слава.

– Это Паша Кондураке по кличке Танкист, молдаван из Басарабяски.

– Пройдемся? – предложил Андрей Иванович, видя, что люди потянулись к свежей могиле – поминать покойного.

– Давайте.

– Странно, тут одни осины растут, – заметил Слава.

– Местный обычай, – пожал плечами участковый. – В Афоньевке такая же картина на кладбище, да и в окрестных деревеньках тоже.

Они отделились от толпы и неспешно начали осматривать кладбище, разглядывая забытые полустертые имена на надгробьях. Внимание глазастого Славы привлекла покрытая мхом каменная могильная плита.

– Железнодорожный мастер Николай Ефимович Бельский, – прочел он надпись с ятями, – 1825 – 1875 год. Откуда тут железнодорожный мастер?

– Железка через Дроновку проходит.

– Где Дроновка и где Карловка?

– Не так уж и далеко.

– Сколько же лет Карловке?

– Никто не знает точно, но лет двести-двести пятьдесят как минимум.

– Для такой старой деревни слишком маленькое кладбище, – заметил Андрей Иванович.

– Может, раньше в другом месте хоронили? – пожал плечами участковый. – Народ тут скрытный, никто ничего толком не расскажет.

Какая-то птичка монотонно нудела: «рю-пинь-пинь-рю».

– Зяблик «рюлит», – сказал лейтенант. – К дождю.

– Это зяблик? – спросил Слава.

– Так точно.

– Я городской, птиц не знаю, – признался Слава.

– А я почитай, что и не уезжал из деревни, только в армию, – ответил Владимир Семенович. – Пойдемте, – кивнул он на толпу, селедочным косяком потянувшуюся в сторону деревни.

Поминки, куда волей-неволей попали участковый и следователи, проходили в столовой. Людей стало заметно меньше.

– У всех налито? – спросил Родин-старший. – Тогда помянем. Земля ему пухом.

Люди сидели понуро, хороня взгляды в тарелки, глотали кто что. После третьей за столами появились первые робкие улыбки, после пятой – послышался смех. Следователи и участковый пили воду, заранее налитую предусмотрительным лейтенантом в бутылку из-под водки.

– Да разверзнутся над содеявшим это злодеяние хляби небесные! – прогудел раскрасневшийся отец Василий. – Да прольется над ним дождь из серы кипящей, как над городами Содом и Гоморра, да поглотит его геенна огненная! Аминь!