Артем Тихомиров - Приход ночи

— Артур, я теперь говорю только чтобы осадить саму себя. Я неправа. Я выпила, поэтому немного не соображаю. Мысли собрать трудно.

— Могу уйти, если хочешь, — сказал Артур. Его слова были осторожны и мягки, словно кошачья поступь. За это я готова была отхлестать его по щекам, а потом поцеловать.

— Нет, ты не уйдешь. В общем, так… — Я набрала полную грудь воздуха.

Неожиданно у меня словно открылось второе дыхание. Я словно зачерпнула из какого-то прохладного источника заряд бодрости. Вся скованность прошла.

Вектор моего настроения резко изменился от пессимизма к радужному, малообоснованному оптимизму. — Я сказала то, что хотела, даже больше. Прости меня, если забралась тебе под кожу вместо того, чтобы поблагодарить, ведь ты пробовал поднять мне настроение. Ты очень помог — правда. Я веду себя словно ненормальная. Я слишком долго ни с кем не общалась. Видимо, потеряла сноровку.

— Для меня это ничего не значит, — сказал Артур.

— Надеюсь. Потому что я чуть все не испортила.

Артур хотел что-то ответить, но тут я встала из кресла.

— Подожди. Я ненадолго.

— Плохо?

— Нет. Просто в туалет хочется.

— А…

Я вышла из комнаты, ощущая, как меня кружит против часовой стрелки.

— Помочь? — спросил Артур сзади.

— Я знаю квартиру наизусть.

В туалетную дверь я врезалась со всего маха, плечом. Меня занесло, ноги заплелись. Я чуть не оказалась на полу. Только бы Артур не вздумал мне помогать. Не предполагала, что я настолько пьяна, что с трудом хожу.

Я давно избавилась от привычки включать свет, но почему-то сейчас моя рука потянулась к выключателю. Я одернула ее, подавив смех. Ну и денек!

Конечно, я хотела непринужденного общения, но не удержалась и перегнула палку. Позволила человеку придти, а сама веду себя хуже некуда. Защелкнув шпингалет, я расстегнула молнию на джинсах. Представила, как стою в темном туалете, собираясь помочиться. Вот уж дикая картинка — Артур, наверное, уже на полу валяется от смеха…

Что я мелю? Я удержалась от того, чтобы врезать себе хорошую пощечину.

Если я собираюсь заставить Артура переспать со мной, надо взять себя в руки.

Никому из нас не нужно, чтобы любовник был вдрызг пьян.

Я села на унитаз. Отработанные движения, доведенные до автоматизма.

Чтобы не упасть, уперлась левым локтем в стену.

В комнате Артур включил бумбокс и что-то заиграло, я не смогла определить. Во мне скопилось огромное количество жидкости, моча все лилась и лилась. Я встала, а затем поняла, что лежу на полу. Хватило мгновения, чтобы, отключившись, упасть. Мне повезло ни о обо что не удариться, хотя здесь проще простого разбить голову о стену или бачок.

Пол холодный, я почувствовала его голым задом. Встала на четвереньки, потом на ноги, натянула джинсы. Тьма вокруг меня вдруг стала знакомой серой мутью, сквозь которую начали проступать предметы. Из-под двери просачивался тонкой полоской свет, дававший возможность кое-что видеть.

«Внутреннее зрение» вернулось. Я стояла, прислонившись спиной к стене, и мое сердце билось с неимоверной быстротой, так, что было больно. Пот, кажется, покрывал меня с ног до головы. Одежда приклеилась к коже — отвратительное чувство.

«Видение» вернулось — и вместе с этим я ощутила, как сила, влетевшая мне в кровь, выгоняет из нее алкоголь. Может быть, это был адреналин, может, какая-то мистическая сила, но я поняла, что стала другой. Со мной произошло те же самые метаморфозы, что и вчера, только гораздо более разительные.

Я опустила глаза и уставилась на полоску света. Мозг воспринимал его вполне адекватно. Полоска желтоватого сияния, образуемого солнечными лучами, попавшими в коридор из кухни. Я вижу. Могла я добиться этого сама? Почему опять это появилось?

Сейчас я понимала единственное: нужно пользоваться моментом, пока все не исчезло. Если Артур намерен остаться для того, чтобы переспать со мной, то надо начинать разведку боем. Я не рассказывала ему о невидимке, который приходил сюда раньше, и не спрашивала его о Лене. Все это лишнее, второстепенное. Имела значение только моя плотская одержимость. Ради того, чтобы ее удовлетворить, я была готова на все.

Повернув голову, я различила в сумраке очертания унитаза и бачка, полочки, прибитые наверху между стеной и трубой, а на них всякую всячину.

Шпингалет я отодвинула рывком и почти выпала за порог. Пространство надвинулось на меня. Коридор, стены, обои, потолок. Все это словно разом свалилось мне на голову и придавило. Я вцепилась обеими руками в ручку туалетной двери. Слишком все быстро, слишком неожиданно для моего сознания, почти смирившегося с потерей зрения. Квартира казалась мне незнакомой — и это естественно, потому что я привыкла воспринимать ее на ощупь. Геометрия Таниного жилища — я до сих пор его так и воспринимала, не как свое, — выглядела настолько необычно, что решила, будто мне кажется. Все то же самое — и в то же время масса отличий.

Закрыв дверь туалета, я постояла рядом с ним. Я испытывала сейчас примерно то же, что и в тот день, возвращаясь из больницы на такси.

Наверное, это и называется агорафобией. Казалось, пространство обладает немыслимым весом, который усиливается с каждой минутой, давя на сердце и не давая дышать.

Мой мозг играл со мной в опасные игры. Я думала, что через секунду-другую упаду в обморок. Этого мне не нужно ни в коем случае, только не сейчас. Я справлюсь. Привыкну. Только не надо этого сумасшествия.

Успокоиться!

— Люд?

Я обернулась на звук. И увидела его. Артур стоял у выхода из большой комнаты, держась за косяк левой рукой.

То же самое лицо, но с бородкой-«эспаньолкой». Длинное, с красными пятнами на щеках — от выпитого и… возбуждения. Видеть человеческое лицо после целого года темноты! Артур казался мне самым прекрасным существом на Земле. Еще немного, и я бы тронулась умом, если бы он не подошел и не взял меня за руку.

— Ты что?

— А?

— Нельзя гостя так надолго оставлять, — засмеялся он. — Пойдем. Мне скучно так просто сидеть.

Сказать ему о том, что у меня появилась способность видеть мозгом?

Поймет ли он это? Не знаю, не уверена, что стоит идти на такой риск.

Мне пришлось притвориться прежней. Я не выдергивала руку из его горячих пальцев, потому что мне было приятно. И еще потому, что чувство давления пространства отступало перед этим контактом. Артур вытаскивал меня из болота собственных жутких беспочвенных фантазий.

Когда мы вернулись в комнату, я поняла, что головной боли уже нет. От чувства легкости хотелось прыгать, танцевать, вопить во все горло.

— Можно? — спросила я, протянув руку в сторону его лица.

Артур поднял брови.

— А, потрогать? Валяй…

Его глаза были внимательными, я заметила, что они почти не отцепляются от меня, исследуя раз за разом фигуру, ноги, руки. Этот взгляд был осязаемым и возбуждал, вселяя надежду, что все у нас получится. Если Артур до сих пор меня любит, он останется. Мне подумалось, что я слишком самонадеянна.