Стивен Кинг - Кошачье кладбище

По небу, цветом что вытертые джинсы, плыли белые облака. А кругом поля, уже отдыхающие после летних тягот, но еще живые, желто-бурые.

— Великолепно! Ты верное слово нашла! — проговорил наконец Луис.

— В старину этот холм называли Холмом Будущего, — сказал Джад. — Кое-кто и по сей день так называет, да только поуезжали все в город, что им теперь этот холм. Мало кто сюда захаживает, думают: невелик, что с него увидишь? Но, вот, убедитесь сами. — Он повел рукой и умолк.

— А увидишь отсюда все на свете, — подхватила Рейчел, задумчиво и благоговейно. Повернувшись к мужу, спросила: — Дорогой, это НАШ холм?

Луис не успел ответить, его опередил Джад:

— Это часть ваших угодий.

Да если б и не наш, не все ли равно, подумал Луис.

В лесу оказалось много холоднее. Широкую тропу устилала хвоя, справа и слева попадались букетики в пустых кофейных банках, правда, цветы уже завяли. Тропа повела под гору. Пройдя с четверть мили, Джад окликнул Элли.

— Здесь, конечно, девчушкам раздолье, — добродушно проворчал он. — Но ты уже папе с мамой пообещай: в следующий раз пойдешь сюда, с тропы ни-ни!

— Обещаю! — с готовностью отозвалась Элли. — А почему?

Старик взглянул на Луиса, тот остановился передохнуть: Гейдж хоть и маленький, а увесистый, и даже в тенистых елях и соснах отцу стало жарко.

— Вы хоть знаете, где мы сейчас?

Луис перебрал в уме самые очевидные ответы, но ни один ему не понравился: в Ладлоу; в Северном Ладлоу; за моим домом; между шоссе номер пятнадцать и центральной автострадой. Покачал головой, дескать, не знаю.

Джад ткнул большим пальцем за спину.

— Там — город и всякая суета. Здесь и пятьдесят миль окрест — сплошь леса. Леса Северного Ладлоу, так и называются, хотя краешком и Оррингтон задевают, и до Рокфорда доходят. Кончаются там, где земельные угодья штата, те, что индейцы себе обратно вытребывают. Смешно подумать: ваш уютный домишко с телефоном, электричеством, кабельным телевидением и всякой всячиной, можно сказать, соседствует с местами дикими и дремучими. Это я к тому, что в наших лесах не очень-то разгуляешься. Тропу потеряешь, считай — заблудился!

— Я не потеряю, мистер Крандал! — доверчиво и уважительно, но без страха, как показалось Луису, прошептала Элли. А Рейчел смотрела на Джада с тревогой, да и самому Луису сделалось не по себе. Видно, все горожане сызмальства впитали страх перед лесом. Луис со времен скаутского отряда не держал в руках компаса. Больше двадцати лет тому. Сейчас уж забыл, как определять стороны света по Полярной звезде, по замшелым стволам, как вязать морские узлы.

Джад оглядел их, улыбнулся.

— Не бойтесь, с тридцать четвертого года никто в этих лесах не пропадал. Во всяком случае, никто из местных. Последним был Уилл Джепсон. Невелика потеря. Разве что для кабатчика. Уилл — пьяница, каких поискать.

— Вы говорите, «никто из местных», — беспокойно заметила Рейчел, Луису так и слышалось продолжение: НО МЫ НЕ МЕСТНЫЕ. Пока не местные.

Джад помолчал, потом кивнул.

— Каждые два-три года какой-нибудь турист в лесу пропадает. Воображают, раз рядом шоссе, им сам черт не страшен. Но рано или поздно все находятся. Будьте спокойны.

— Здесь, наверное, и лоси водятся? — опасливо спросила Рейчел. Луис улыбнулся. Если жена что вобьет в голову, ее ничем не успокоить.

— Изредка попадаются, но они людей не обижают, Рейчел. Когда у них спаривание, тогда они, конечно, сердитые — не тронь! А обычно лишь посмотрят-посмотрят да идут себе дальше. Правда, выходцев из Массачусетса недолюбливают. Почему — и сам не знаю.

Луису показалось, что старик шутит, но по виду не догадаться.

— Сколько раз сам видел, — продолжал Джад, — сидят бедолаги-туристы на деревьях, от лосей спасаются, орут, что их чуть целое стадо не затоптало, а каждый лось — что грузовик огромный. Видно, лоси чуют, что из Массачусетса. А может, все из-за всяких новомодных тканей, из чего одежду шьют, не знаю уж. Вот бы кто из студентов об этом работу написал, да где там!

— Что такое спаривание? — спросила Элли.

— Узнаешь со временем. — Рейчел подошла к Луису и добавила: — И без взрослых, пожалуйста, в лес не ходи.

Джад огорчился.

— Я не хотел пугать ни вас, Рейчел, ни вашу дочку. Здесь нечего бояться. Тропа всегда выведет. Разве что по весне раскисает, а так, хоть и хлюпает под ногами, — не беда. Лишь один год сухая была, в пятьдесят пятом лето необычно знойное выдалось. А так лес хороший, ни одного ядовитого кустика или ягодки, не то что у вас на школьном дворе: там сумах растет, желтинником его еще называют.

Элли захихикала, прикрыв рот ладошкой.

— Говорю вам, это надежная тропа, — повторил Джад, обращаясь к Рейчел, на лице у нее читалось недоверие. — Гейдж бы и тот не заблудился. К нам из города много детишек приезжает, я уж говорил, тропу блюдут. Сами, без подсказки, без наущения. Жаль, если лес Элли радовать не будет. — Он нагнулся к девочке, подмигнул. — Ведь так и в жизни: не сворачивай со своей тропы, и все образуется. А собьешься с пути, сразу все наперекосяк, заблудишься, жди, пока кто придет и из беды выручит.

Они все шли и шли. У Луиса уже болела спина — натерло алюминиевой рамой сынишкиного «седла». Гейдж то хватал отца за волосы, очевидно, проверяя на прочность, то весело пришпоривал его, колотя ножками по почкам. Неугомонные комары вились у лица и шеи, монотонно и заунывно пищали, отчего хотелось плакать.

Тропа вела вниз и вниз, петляя меж старых елей. То вдруг ширилась, когда приходилось преодолевать колючие, непролазные кусты. Под ногами уже хлюпало, попадались крохотные болотца, через которые перебирались, прыгая с кочки на кочку. Противнее ничего не придумать. Но вот тропа взяла круто вверх, деревья смыкались все теснее, отстаивая лесные рубежи. Гейдж сразу показался Луису килограммов на пять тяжелее, а осенний день — по мановению той же незримой волшебной палочки — градусов на десять жарче. Пот уже градом катился с лица Луиса.

— Устал, милый? Может, я немного понесу? — предложила Рейчел.

— Да я как огурчик, — слукавил Луис, хотя сердце у него скакало в груди галопом. Да, он больше привык предписывать физические нагрузки, нежели испытывать их на себе.

Джад шагал бок о бок с Элли. Желтые брючки «бананы» и красная рубашка ярко выделялись среди буро-зеленого сумрака леса.

— Как по-твоему, Лу, он сам-то знает, куда ведет? — встревоженно прошептала Рейчел.

— Конечно.

Джад весело крикнул через плечо:

— Уже недолго осталось… Выше голову, Луис!

БОГ МОЙ! СТАРИКУ ЗА ВОСЕМЬДЕСЯТ, А, ПОХОЖЕ, ОН ДАЖЕ НЕ ВСПОТЕЛ!

— Выше некуда! — откликнулся он чуть задиристо. Да хвати его удар, он прохрипел бы из последних сил те же слова — какая-никакая гордость все-таки осталась. Он улыбнулся, подправил свой заплечный «груз» и бодро зашагал дальше.