Светлана Крушина - Пока смерть не заберет меня

Алан сдержал слово и выступил в мою поддержку, когда я сказал, что желаю занять место Кристиана. При этом он без всякого смущения сообщил, что уступает мне в силе, и это заявление вызвало удивленные перешептывания. Любопытство во взглядах носферату стало еще более жгучим, теперь они там и ели меня глазами. Но мне было наплевать. Мысли занимало одно: заставить Хэтери заплатить за убийство.

Никто не стал возражать против моего назначения "на пост". Напротив, мне показалось, кое-кто вздохнул с облегчением; никому не хотелось брать на себя мороку управления чужим кланом. Правда, вопрос с кланом Хэтери, который вот-вот должен был лишиться хозяйки, оставался открытым… Что до самой Хэтери, то ее судьба была окончательно определена. С замиранием сердца я ждал только, когда озвучат решение. Но все молчали. Странное дело, никому из страшных и бессердечных кровопийц не хотелось брать на себя роль палача. А я вдруг обнаружил, что не могу выговорить ни слова, хотя мне было что сказать…

— У меня есть предложение, — заявил вдруг Алан, нарушая тишину. — Смерть Кристо поразила всех нас, но Илэра Френе она задела больнее всех. Вы все знаете, что Кристо был его опекуном и другом, и другом его отца. Поэтому мне кажется справедливым, если судьбу убийцы решит именно Илэр.

— Согласен, — кивнул Дерек.

— Согласен! Согласен! — послышались еще голоса.

— Илэр? — требовательный взгляд Алана обратился ко мне, а следом за ним и остальные повернули головы.

Кровь разом отхлынула от лица. Я поднялся с места. Нужно было что-то сказать, но я не знал, что…

— Оставьте ее мне, — вот и все, что я смог едва слышно выговорить.

…Когда хоронили Кристиана, Хэтери все еще была жива и оставалась пленницей в собственном доме. Причиной тому была вовсе не моя нерешительность. Нет. Я никогда никого не убивал, но знал, что рука у меня не дрогнет. Я только ждал, когда Агни оправится настолько, что можно будет разорвать ее связь с хозяйкой без риска для ее жизни. Пока что она была слишком подавлена горем и потрясена превращением, состоявшимся без ее согласия… Честно говоря, я подумывал, когда с Хэтери будет покончено, предложить Агни свою защиту — раз уж так все сложилось, и мне суждено оставаться носферату ныне, и присно, и во веки веков, — но мы еще об этом не говорили. Время терпело. Теперь нам некуда было торопиться… К тому же мне не хватало уверенности, что после всего случившегося Агни примет мое предложение.

Организацию похорон я взял на себя, поскольку она была явно не в состоянии заниматься этим. Печальные хлопоты со мной разделил Алан, от которого я не ожидал ничего подобного. Он был как-то особенно сумрачен, и особенно удивляло его поведение с Агни — никогда я не видел, чтобы он с кем-то обращался настолько мягко. Будь это кто-то другой, можно было подумать, что он питает к Агни нежные чувства. Но Алан и влюбленность — несовместимы. Нет, здесь было что-то другое… дружеское участие? Уважение? Черт его знает. Я внимательно наблюдал за Аланом и надеялся со временем раскусить его маневры. На всякий случай я предупредил его, что если он хоть пальцем тронет Агни, то будет иметь дело со мной.

— О, не сомневаюсь, — насмешливо сверкнул он глазами. — В гневе ты страшен… Не беспокойся, Илэр, Агни ничто с моей стороны не угрожает.

И который раз я против воли поверил его словам.

…Как и предсказывал Алан, Мэвис прибыла как раз вовремя, чтобы присутствовать на траурной церемонии. Закрутившись в вихре печальных забот, я совсем позабыл о ней, и ее появление стало для меня полной неожиданностью. Я даже не сразу смог сообразить, как изложить ей ситуацию. "Ты опоздала, Крис мертв", — эти слова упорно крутились на языке, но было бы слишком глупо и слишком жестоко бросить их в лицо Мэвис без всяких объяснений. Она и без того была напугана и растеряна, обнаружив в доме Кристиана гнетущую тишину, хотя в нем было полно людей (или, вернее, нелюдей), и занавешенные кисеей зеркала. И снова меня выручил Алан. Вынырнув из какой-то боковой комнаты, он только быстро взглянул нам в лица, и тут же ухватил Мэвис под руку и увлек за собой, бросив мне на ходу: "Я все объясню". Не знаю, что и как именно он ей объяснил, но, когда я увидел ее после их разговора, на ней лица не было. А выражение ее глаз убедило меня окончательно: хотя ничего и не было высказано, с Кристианом Мэвис связывали более сильные и глубокие чувства, чем со мной.

Я молча сжал ее руку, а потом, поколебавшись, обнял и прижал к себе. Она не пыталась освободиться. Дыхание ее было бурным и неровным, словно ее душили рыдания.

— Ты знал, что так и будет? — прошептала она сдавленным голосом. — Потому и просил меня приехать?

— Нет, не знал…

Наверное, это была ложь. Ведь кольнуло же меня какое-то предчувствие во время одного из последних наших разговоров с Кристианом. Но я подумал, что Мэвис необязательно об этом знать.

Кристиана похоронили рядом с Лючио. Мне подумалось, что это будет справедливо. Невзирая на все зло, сотворенное Лючио, Кристиан все равно продолжал любить его, и после его смерти скорбел о нем. Не зря же на могиле Лючио лежали такие же цветы, как и на могиле моего отца; и я знал, кто приносит их.

Теперь на одном кладбище лежали трое людей, без которых я не стал бы тем, что я есть теперь — носферату, высший кровопийца и хозяин клана. Адриен Френе, мой отец. Лючио, убийца моего отца. И Кристиан Лэнгли, который когда-то был другом и партнером Лючио, потом — другом моего отца и моим другом и наставником. Не знаю, сколько мне отпущено лет — сто, двести или, быть может тысяча. Но когда-нибудь придет и мой срок, и я тоже лягу на этом старом кладбище рядом с теми, кого я любил.

Но об этом еще рано думать. Есть и другие, кого я люблю, и они еще живы. И будут жить, надеюсь, долго и счастливо. Да и мне есть чем заняться следующие несколько столетий, пока смерть не заберет меня.

Май — ноябрь 2007 года.