Лорел Гамильтон - Кровавые кости

– Я собираюсь позвонить копам, а потом поспать.

– И что ты им скажешь? – поинтересовался Джейсон.

– Сообщу им о Ксавье.

– А Жан-Клод сказал, что ты можешь это рассказать полиции?

Я глянула на него в упор:

– Я не спрашивала его разрешения.

– Жан-Клод будет недоволен, что ты позвала полицию.

Я глядела, не говоря ни слова.

Он моргнул.

– Но, пожалуйста, не надо этого делать только потому, что я попросил не делать.

– А он хорошо тебя знает для всего двух встреч, – заметил Ларри.

– Трех, – поправила я. – И два раза из трех он пытался меня съесть.

Ларри раскрыл глаза чуть пошире.

– Ты шутишь?

– Она такая аппетитная, – объяснил Джейсон.

– Слушай, хватит! – сказала я.

– А что такое? Жан-Клоду и Ричарду можно тебя поддразнивать?

– С ними обоими я встречаюсь. А с тобой – нет.

– А может, у тебя слабость к монстрам? Я могу быть страшен не хуже всякого другого.

Я поглядела на него в упор.

– Нет, – сказала я. – Не можешь. Потому ты и не альфа. Потому ты и собачка Жан-Клода, что недостаточно страшен.

В бледно-голубых глазах что-то мелькнуло, что-то злобное, опасное. Он сидел все в той же позе, подцепив вилкой кусок омлета, с банкой колы в руке, и вдруг стал иным. Словами это нельзя было передать, но волосы у меня на шее встали дыбом.

– Остынь, волчонок, – сказала я тихо и осторожно. Между нами был всего фут расстояния. На этой дистанции он бы свалил меня как нечего делать. Рука у меня была в дюйме от браунинга, но это кажущееся преимущество. Схватить пистолет я бы успела, но направить – ни в жизнь. Я видала, как движется Джейсон, и знала, что мне не успеть. От недосыпа я стала слишком доверчива или глупа, что, впрочем, одно и то же.

Послышалось низкое прерывистое рычание Джейсона. У меня быстрее заколотилось сердце.

Вдруг пистолет Ларри мимо моего носа уперся в лицо вервольфа.

– Не надо, – сказал Ларри голосом низким, ровным и очень серьезным.

Я соскользнула с табурета, выхватывая браунинг. Не надо мне, чтобы пистолет Ларри рявкнул у меня над самым ухом.

Почти небрежным жестом, одной рукой уставив пистолет в грудь Джейсона, я сказала:

– И никогда больше мне не угрожай.

Джейсон глядел на меня, и зверь метался в его глазах, как морская волна, бегущая к берегу.

– Начни только покрываться мехом, и я не стану проверять, блефуешь ты или нет.

Ларри встал коленом на табурет, держа ствол ровно и неподвижно. Я надеялась, что он не поскользнется и не пристрелит Джейсона случайно. Уж если так получится, то пусть это будет намеренно.

У Джейсона опали плечи. Кулаки разжались, вилка и стакан остались на стойке. Закрыв глаза, Джейсон целую минуту просидел совершенно неподвижно. Мы с Ларри ждали, не отводя стволов. Ларри стрельнул глазами в мою сторону, я покачала головой.

Джейсон открыл глаза и выдохнул глубоким, печальным вздохом. Он снова приобрел нормальный вид и с ухмылкой сказал:

– Я должен был попробовать.

– Ну, попробовал. И что?

Он пожал плечами:

– Ты надо мной доминант.

– Только и всего?

– А ты бы хотела, чтобы я заставил тебя со мной драться?

Я покачала головой.

– Но ведь я ее поддержал, – сказал Ларри. – Она была не одна.

– Без разницы. Ты ей предан, ты рискуешь жизнью ради нее. Быть доминантом – это больше, чем кулаки или пистолеты.

Ларри не понял:

– А что значит – доминант? Я что, упустил что-то из разговора?

– Джейсон, почему ты так стараешься не быть человеком? – спросила я.

Он улыбнулся и вернулся к еде.

– Ответь, Джейсон.

Он доел омлет и сказал:

– Не отвечу.

– Что происходит? – спросил Ларри.

– Состязание, кто кого перемудрит, – ответила я.

Ларри фыркнул:

– Объяснил бы мне кто-нибудь, почему я должен брать на мушку того, кому полагается быть на нашей стороне?

– Жан-Клод твердит мне, что Ричард не более человек, чем он сам. Вот этот маленький спектакль Джейсона должен был это проиллюстрировать. Так, волчонок?

Джейсон сосредоточенно доедал завтрак, будто нас здесь и не было.

– Отвечай!

Он повернулся на табуретке, заложив руки за спину.

– Анита, у меня сейчас достаточно хозяев. Мне не нужен еще один.

– А у меня слишком много монстров, с которыми приходится возиться. Не старайся попасть в этот список, Джейсон.

– А это у тебя шорт-лист?

– Именно. И он становится все короче и короче.

Он улыбнулся и слез с табурета.

– Интересно, кто-нибудь, кроме меня, от этого когда-нибудь устанет?

Мы с Ларри поглядели на него. Он не казался усталым – в отличие от нас, просто людей.

Джейсон не собирался отвечать на мои вопросы, и они не были настолько важны, чтобы его за это застрелить. Патовая ситуация.

– Ладно, где ты спишь? – спросила я.

– В комнате Ларри, если ты мне доверяешь, что я его не съем.

– Не пойдет.

– Но ты же не хочешь, чтобы я находился с тобой в одной комнате?

– Я ему сказал, что он может остаться у меня, когда мы приедем, – сказал Ларри.

– Это было до того, как он стал играть в оборотня.

Ларри пожал плечами:

– У тебя в койке валяется Мастер Города. Я думаю, что как-нибудь управлюсь с одним вервольфом.

Я так не думала. Но обсуждать это в присутствии вервольфа не хотела.

– Нет, Ларри.

Он вдруг рассвирепел:

– Что я должен сделать, чтобы ты мне стала доверять?

– Остаться в живых.

– И что это значит, черт побери?

– Ларри, ты не стрелок.

– Я готов был его застрелить! – Ларри ткнул пальцем в сторону улыбающегося вервольфа.

– Знаю.

– Только потому, что я не стреляю направо и налево, ты мне не доверяешь самому о себе заботиться?

Я вздохнула.

– Ларри, прошу тебя. Если Джейсон средь бела дня перекинется волком и тебя загрызет, я никогда себе этого не прощу.

– А если он загрызет тебя?

– Не загрызет.

– Почему? – спросил Ларри.

– Потому что Жан-Клод его за это убьет. Если он нападет на тебя, его убью я, но я не знаю, станет ли мстить за тебя Жан-Клод. А Джейсон боится Жан-Клода больше, чем меня. Так, Джейсон?

Джейсон присел на край дивана на одеяло.

– О да!

– Не понимаю почему, – сказал Ларри. – Ведь это ты убиваешь для Жан-Клода. Он, кажется, никогда никого сам не убил.

– Ларри, кого бы ты больше боялся, меня или Жан-Клода?

– Ты не стала бы на меня нападать.

– Если бы тебе пришлось враждовать с кем-то из нас, кого бы ты выбрал?

Ларри посмотрел на меня долгим взглядом. Гнев улетучился, сменившись выражением какой-то застарелой усталости.

– Его.

– Бога ради, почему?

– Я видел, как ты убивала многих, Анита. Куда больше народу, чем Жан-Клод. Он мог бы напугать меня до смерти, а ты бы просто убила.

У меня отвалилась челюсть – чуть-чуть.

– Если ты в самом деле думаешь, что я опаснее Жан-Клода, тогда ты просто был невнимателен.