Хилари Мантел - Чернее черного

— О боже, — сказала Мишель. — Эван тоже об этом не говорил. Наверное, не хотел меня пугать. Что же делать? Позвонить в совет?

— Вызови службу борьбы с вредителями, вот что я тебе скажу. Они придут с мелкими-мелкими сетями и огородят ваш сад.

— А у вас сети есть?

— О да. Вот украсим сад и одновременно поставим сети, чтобы не перекапывать все тут по два раза.

— А платить за них надо?

— Увы, да. Но дело того стоит, верно?

Она вернулась домой и похвасталась:

— Эл, я сказала Мишель, что гигантские ядовитые червяки придут и съедят ее малявок.

Эл оторвалась от расклада Таро и нахмурилась:

— Зачем ты это сделала?

— Хотела посмотреть, как она в штаны наложит. — Тут она вспомнила: — Кстати, тот сон, что мне снился, это не сон. Эван тоже видел утром какого-то парня у нашего сарая.

Элисон положила карты. Надо заново обдумать ситуацию, поняла она. Обдумаю, решила она, когда Колетт уйдет.

На кухне, за пределами слышимости Колетт, звенела посуда, оставшаяся после завтрака; маленькая призрачная женщина двигала тарелки по столу, хотела помочь, хотела прибраться, но не знала как.

— Простите, простите, — повторяла она, — вы не видели Морин Харрисон?

Хватить себя обманывать, подумала Эл. Колетт не нужен духовный проводник. Я должна найти время, взять Морин Харрисон и запулить ее на следующий уровень, подальше от Колетт, потом схватить ее бедную маленькую подружку и метнуть вслед. По большому счету я окажу им услугу. Но она представила, как хрупкая старая плоть съеживается в мешковатых рукавах их кофт (воображаемых кофт), когда она берет их за руки крепкой хваткой медиума; представила, как старушки рыдают и рвутся, как слабые косточки ломаются в ее пальцах. Эл обнаружила, что, когда надо отослать духа, насилие применяют крайне редко. Можешь сколько угодно называть его решительностью и думать, что действуешь им же во благо, но им-то самим все равно так не кажется. Она знает медиумов, которые в крайних случаях вызывают священников. Но это все равно что натравливать судебных приставов — постыдно. Это как пичкать слабительным людей, которые не могут добежать до стульчака.

Зазвонил телефон. Эл взяла трубку и громко сказала:

— Привет, ну как дела у Наташи таким прекрасным утром? А у царей? Хорошо, хорошо. — Она доверительно понизила голос. — Привет, Мэнди, милая, как поживаешь? — Она ухмыльнулась: ну кому нужен АОН? Колетт, вот кому. Она поймала на себе сердитый взгляд Колетт, словно та подозревала ее в чем-то.

Когда Колетт вышла из комнаты, она сказала Мэнди:

— Знаешь что? Я решила, что Колетт видела духа.

— А она видела?

— Да вроде нет. Больше похоже на взломщика.

— О боже, что-то украли?

— Нет, он так и не залез в дом. Просто побродил снаружи.

— А почему она решила, что это дух?

— Дело было этой ночью. Она думала, что спит. Это я решила, что он — дух. Когда она сказала, что видела на улице мужчину в лунном свете, я решила, что ко мне явился новый проводник.

— Моррис не объявлялся?

— Нет, слава богу.

— За это надо выпить.

Правда, мне снятся кошмары, хотела сказать Эл, но кому они не снятся, в нашем-то ремесле?

— Так ты позвонила в полицию? — спросила Мэнди. — На побережье ужас что творится. Могут спереть даже зубы изо рта.

— Нет, не стала. Да и нечего им сказать. По-моему, я тоже видела его. Он показался мне безобидным. Если это был один и тот же человек. Вдруг по нашему саду болтается несколько мужчин. Что вполне возможно, конечно.

— Лучше не рискуй, — посоветовала Мэнди. — Ладно, Эл, не хочу отнимать у тебя время, так что перейду сразу к делу. В Корнуолле открылся новый спиритический магазин, у них очень привлекательные цены плюс парочка спецпредложений для новых клиентов. И еще какое-то время бесплатная упаковка и доставка. Меня Кара на них навела. Она купила чудесные руны и, говорит, проверила на постоянных клиентах — все пучком. Время от времени нужны перемены, верно? Без разнообразия никак.

Элисон записала адрес.

— Хорошо, — сказала она. — Я передам Колетт. Ты настоящий друг, Мэнд. Жаль, мы так редко видимся.

— Приезжай, — сказала Мэнди. — Отправимся куда-нибудь на девичник.

— Не могу. Я больше не вожу.

— Да ладно, делов-то. Поезжай до Доркинга, потом прямо по А-двадцать четыре…

— Я неуверенно себя чувствую. За рулем.

— Позвони, когда выедешь, и я за тебя помолюсь.

— Я не могу. Я не могу провести ночь вне дома. Не могу оставить Колетт.

— Черт побери! Садись в машину и дуй ко мне, Эл! Ты не ее собственность.

— Она говорит, какой тост мне можно.

— Что?

— Какой толщины кусок. Масла нельзя. Ни капли. Это ужасно.

— Господи, ну и командирша!

— Но она мне помогает. Прекрасно управляется с налогами. Сама-то я не умею, понимаешь. Так что приходится мириться с ней.

— Ты про бухгалтеров когда-нибудь слышала? — язвительно поинтересовалась Мэнди. — Как по-твоему, для чего существуют бухгалтеры? Кидай свои чертовы счета в конверт и тащи в ближайший почтовый ящик. Я так и делаю.

— Она ужасно расстроится, — возразила Эл. — У нее такая пустая жизнь. Да еще этот бывший с грязной аурой, я только глянула на нее, и меня чуть не вывернуло. Я нужна ей, пойми. Ей нужна хоть капелька любви.

— Ей нужна порка! — отрезала Мэнди. — И если я услышу, что она не завязала с тостами, я лично примчусь в ваш Уокинг и высеку ее.

Гость в сарае не укрылся от орлиного взора Эл. Что-то затаилось там. Или кто-то — возможно, парень в шапке. Вероятно, подумала она, я должна взять что-нибудь для самообороны, мало ли как он себя поведет. Она отправилась на кухню и, немного помедлив, выбрала ножницы для бекона. Лезвия уютно легли в ладонь, ярко-оранжевые рукоятки выглядели игриво-грубыми, какими-то аляповатыми — прекрасное оружие, чтобы разогнать драку на детской площадке начальной школы. Если меня кто-то увидит, подумала она, то просто решит, что я собираюсь провернуть какую-нибудь мудреную садовую операцию: подпилить стебель, отщипнуть почку, срезать цветок — правда, срезать пока нечего, до цветов мы еще не дошли.

Открывая дверь сарая, она морально готовилась к тому, что юноша бросится на нее в надежде проскочить и сбежать. И наверное, это был бы лучший вариант. В таком случае надо сделать шаг назад и пропустить его. Вот только если кто-то сидит в моем сарае, хотелось бы знать на кой черт.

В сарае царил полумрак, маленькое окошко было забрызгано, словно недавно прошел грязевой дождь. Скорбная куча тряпья в углу едва шевелилась, не говоря уж о том, чтобы бросаться на людей. Парень скорчился в позе эмбриона, обхватив колени; его взгляд замер на предмете в правой руке Эл.

— Я тебя не обижу, — сказала она и растерянно оглядела его. — Хочешь чаю?