Едика Кабаг - Эпоха альтернативно живых

Самвел вышел на улицу, осмотрелся, вздохнул и тронулся в сторону ближайшей остановки автобуса. Может быть привычка, может еще что-то но заказывать такси по телефону он не любил, а ловить прямо на улице ему не нравилось. На остановке он договорился с водителем двадцатилетнего «народного вагона» до везти его до нужной заправки у МКАДа, там где его должен был подобрать троюродный брат Акоп – водитель междугороднего автобуса. Водитель в характерной кепке и с характерными жестами долго сопротивлялся, пытался накрутить цену, но в итоге волшебная бумажка с Петром Первым в Архангельске сделала свое дело.

Ему повезло, через час он уже сидел на «своём» месте в сине-сером «Неоплане», наблюдая за тем, как водитель пытается лавировать между машинами, мерное урчание двигателя усыпило достаточно быстро, в набежавшей дрёме, как наяву, проявилась картинка сорокалетней давности.

Ребятня обсуждала победу местной футбольной команды, матч по мотивам закончился пару минут назад в связи с утерей в придорожных кустах важнейшего спортинвентаря – консервной банки, и вдруг воздух прорезал родной и добрый голос бабушки Сирушо: «Акоопчик, иди дамой кушать очень. Бабушька уже селёдка зарезаль весь. И Сомика с собой веди, он уже худой стал, и рука боится будет, если жить хочет!»

Толчок остановившегося автобуса отогнал сон, дверь мягко пшикнула, впуская в салон бледную девушку с забинтованной кистью. «До Тулы добросите?» – «Шисот писят». Неловко кивнув головой, пассажирка села на свободное место через проход от Самвела, слова из сна вновь прозвучали в голове «Рука боится будет. Если жить хочет.» Вспомнились вчерашние слухи о непонятном бешенстве, охватившем столицу. Возможно, именно с этим и связано предупреждение бабушки, учитывая звонок Гамлета – второе за сутки. Откуда-то изнутри вдоль позвоночника поползли мурашки, но в районе шеи остановились и механик вновь провалился в сон.

– Твою мать, это ж надо, а? Отмахать почти десяток километров вдоль Оки, чтобы в другую речку уткнуться? – Я перебил рассказ Самвела. – И что делать? Куда теперь ехать?

Самвел посмотрел на меня и покачал головой, ну конечно, не каждый день увидишь человека бьющего руль машины из-за того что план полетел ко всем чертям, хотя…

– А мы сейчас, маневр сделаем. По полю на юг, а там, глядишь, опять дорога будет. – Я улыбнулся, переключил передачу, выжал газ, отпустил сцепление. – Обманная хитрость, мы типа заблудились и р-р-раз в другую сторону. Да? Извини, отец что перебил, дальше-то что было?

Большие чёрные тараканы, напуганные внезапно засветившейся лампочкой, с тихим шорохом в ужасе разбегались из центра кухни, куда вошёл Самвел. Русские товарищи в Москве ему рассказывали про этих тварей, но в живую в таком количестве до этого момента их видеть не приходилось. Возможно, виной тому была врождённая чистоплотность Сэма, а быть может новый дом, где он снимал комнату. И по причине новизны самого дома постоянные обитатели квартир ещё не успели в него заселиться. Здесь же всё было иначе – шевелящиеся усы, торчащие из-за раковины, шелест пакета с мусором, который хозяин собирался вынести на помойку, да так и не вынес – всё буквально кишело проклятыми насекомыми. Из-за них механик не мог уснуть вот уже третий час. Да и полулежащий около батареи труп хозяина, с проломленной Самвелом головой, тоже не сильно добавлял оптимизма. Ещё вчера, вспоминая о причинах поездки, механик проклинал всё на свете. Но последняя передача по телевизору, с улиц умиравшей на глазах Москвы, помогла понять – останься он там, и шансов не осталось бы вовсе. Не то, что ещё раз увидеть семью брата, но и просто выжить – в той цитадели мёртвых, в которую превращалась столица, выжить могли только тренированные солдаты при поддержке не менее тренированной техники.

Акоп нестерпимо вонял ацетоном, и Сэм, налив воды из-под крана в пластиковую бутылку, вернулся в комнату. Надо было ещё раз продумать план эвакуации, оставаться в квартире дальше было нельзя – холодная вода текла уже тонкой струйкой, горячая час назад перестала течь совсем. Нестерпимо горячие батареи добавляли ко всем неприятностям ещё и мерзкий запах быстро разлагающегося тела. «Хорошо, что на трассе не остались», подумал механик, на улице всё таки прохладно ещё, особенно ночью. Мысли о дороге вновь напомнили события трёхдневной давности – и угораздило же родственника подобрать ту девчушку, мало того, когда Сом закрывался от набросившегося на него непонятного окровавленного создания, брат, вместо того, чтобы, открыв дверь, предоставить путь к свободе и жизни, полез на бывшую пассажирку с кулаками. Хорошо хоть автобус остановить успел. Паника в салоне поднялась неимоверная, но усилиями четверых взрослых мужиков девушку зафиксировали в кресле ремнями и ручками от сумок. Сэм, будучи напуганным сном, не принимал участия в усмирении строптивой – очень хотелось жить.

Но в итоге дальнейший маршрут оказался под большим вопросом – все четверо, плюс к ним и водитель, получили рваные раны кистей и предплечий, недолго посовещавшись, пассажиры принялись оказывать своим спасителям первую помощь. Через полчаса, добравшись до Домодедово, Акоп, почувствовавший себя плохо, остановил автобус около своего дома и, с разрешения пассажиров, побежал в квартиру за аптечкой. Ещё через пятнадцать минут умер первый из мужчин, но через пару минут, как ни в чём не бывало, открыл глаза и с утробным звуком принялся грызть горло соседке, сидевшей у окна. «Акоп, он тоже станет такой!» – мелькнула мысль, и механик, на автомате подхватив свою сумке, выскочил из автобуса и побежал по следам троюродного брата. Почти успел, бледный водитель сидел, прислонившись спиной к батарее, и пустыми глазами таращился в телевизор, передающий в прямом эфире смерть мира. Вяло повернув голову в сторону вошедшего родственника, Акоп попытался что-то произнести и уронил голову на грудь.

«Примерно через минуту он встанет, и упокоить его можно лишь нарушив целостность головного мозга» – заявил с экрана человек в белом халате. Минуты Самвелу хватило с лихвой, пробуждение «зомби», а именно так назвали тварей в телевизоре, механик встретил с газовым ключом наперевес. И когда смерть взглянула из глазниц умершего родственника – руки сами собой преодолели сопротивление разума и таки нарушили упомянутую целостность того самого мозга. Упырь жалобно пискнул и затих, без конвульсий, без каких либо вообще признаков умирания, а уж на эти признаки Сэм вдоволь насмотрелся в родном Карабахе вот уже почти два десятка лет назад.

– Подожди, подожди. Я чего-то не допонял, то есть Акоп, ну, обратился, ты его сам упокоил и три дня с уже мёртвым в одной квартире жил? – Я вытащил прикуриватель и попытался раскурить сигарету. – Или я что-то не так понял?