Едика Кабаг - Эпоха альтернативно живых

– Да, все правильно, так и было. – Ответил механик.

– Да уж, а я то думал у меня все плохо было. – Я сбавил немного скорость, повернул на более широкую дорогу. Все полумертвые или совсем заброшенные деревни остались позади. Сердце в груди пыталось выскочить наружу от неимоверной радости свободы. Ни люфтвали, ни бронетанки нас не преследовали, никаких патрулей, разъездов – ничего! Коричневая рука «Бронетанковых кулаков» досюда не добралась. Деревья вдоль обочины кончились, слева появилась напрочь сожженная заправка, а впереди была эстакада. Возле указателя на перекрестке я притормозил, сейчас надо принять судьбоносное решение. Куда ехать по М-4, то ли в сторону Москвы, на север, то ли в Армавир, на юг.

– Самвел, у меня к тебе просьба. – Я повернулся к старому механу.

– Какая?

– Поможешь кота найти?

Самвел заколебался, посмотрел на указатель, оглянулся, прислушался. Очевидно решение давалось ему непросто, как будто он ждал чьего-то совета, послания свыше. Мне очень не хотелось торопить, но все же я подтянул к себе свой автомат, пара нежитей с заправки двинулась в нашу сторону. Механик закряхтел и выдал:

– Канешна, дарагой! Я тебе кота помогу найти, тебе будет приятно, а раз тебе будет приятно, то и мне будет приятно. – Он задрал палец вверх– Я так думаю!

– Отлично, спасибо. – Нива тронулась, переедем мост в сторону Каширы, а после сразу же свернем налево и поедем на Москву. – А раз решили, то продолжай, а потом и я о себе расскажу.

– Э, продолжать уже мало совсем осталось. Из города я выбрался быстро, машин брошенных много, а я любую завести могу. Влез в неё, сидель, сидель, потом взяль и поехаль. Дороги нету, пробка везде много, а я по газонам и пустырям. На трассу выехаль, а там колонна, «МАЗ» синий и ещё другой «МАЗ», не синий. Я к ним и присоединилься – на Юг ехать. Потом ещё автобус присоединилься, в Воронеж, а потом три джипа. Но джипы не присоединились, они стрелять чуть-чуть стали, и тогда мы к ним присоединились. – Самвел заметно разволновался, акцент стал проявляться почти в каждом слове. – На джипах «братки» оказались, Пряник их узналь.

– Погоди, какой Пряник? Толик? – Я заинтересовался. – А, так это ты тот самый механ, что ему «Мазая» оттюнинговал? Да, что ни говори, а мир тесен.

– Вот-вот. Сначала я автобус делал, бронировал немного, чтобы людей из города увозить. А потом до «МАЗа» дело дошло. А потом меня украли.

– Фашисты?

– Да, они. Я два раза убегать хотел, но поймали. А потом, когда тебя уже привезли, мне бабушька Сирушо снова приснилься. И сказаль «Сомик, один ты у меня осталься, не ехай в Армавир больше, тут нет никто». И я бежать передумал – куда? Зачем?

– Так вот ты чего такой вялый и потерянный был, теперь понятно. – Я сочувственно поцокал языком. – А отбивать меня как решился?

– Да так и решилься. Бабушька в ухо как закричаль «Ударь его по голове!!!» Я взяль клуч и удариль. А потом понял, что мы уже убегать начнём, и даже обрадоваться начал.

Какое разнообразие запахов! Чувствительный крысиный нос подергивался. Вокруг Свои, и Еда. Много Еды. Надо только подобраться поближе. Теплая Еда, с кровью. Стая давно поняла, что холодная Еда опасна. Те Свои, которые пробовали холодную Еду, умирали. И становились Чужими. Они неприятно пахли и были опасны. Стая таких делала Холодными. Надо только прокусить голову и Холодный-Опасный станет просто Холодным. Вместе со Своими безопасно. Еда. Своих много. Я-Свой получу Еду после Свой-Сильный. Что-то не так. Почему Свой-Сильный похож на Еду? Неправильно. Еда-Свой-Сильный должен стать просто Едой. Убить Свой-Сильный!

Получилось! Архигениально! Впервые я внушил живому существу мысль о немотивированном нападении. Правда, попробовал пока на крысах, благо, вокруг этого народца хватает и недостатка в подопытных нет. Восприняв всерьез слова Распутина, я задумался– а что я могу предпринять для защиты? Физическое уничтожение противника с помощью Измененных, этой личной гвардии Чекиста? Сомнительно, сейчас Живые стали намного осторожней, объединяются и успешно защищаются от Измененных. Да и материала для постройки все меньше. Нет, пусть Измененные остаются здесь. Здесь они нужнее. Строительство Мира закончено. Я достиг своей мечты – Коммунизм! От каждого – по способностям, каждому – по потребностям. Мертвецы работают, за это я дал им защиту в виде Измененных. А эти, в свою очередь, получили доступ к неограниченному пищевому ресурсу: отработанные особи идут в пищу, да и огромного количества живности, оставшейся в Городе, хватит надолго. Что же касается меня– потребностей в пище у меня теперь нет совсем. Это получилось случайно. Когда я впервые вступил в контакт с лаборантом, в его голове крутилась мыслишка о том, что я – гриб. Бред. Потом оказалось, что эта мысль есть у многих. Я даже нашел того, кто придумал этот розыгрыш. Забавно, как правильно поданая, заведомо ложная информация, обретает достоверность. Недавно я вновь вернулся к этой мысли и решил попробовать. А что я теряю? Тела у меня нет, постоянно находиться в чреве Боксера неудобно и небезопасно. Те волокна, которые я прорастил в тело Боксера, с успехом заменили корни грибницы. С Кепкой и Чекистом я общаюсь ментально, и личное их присутствие в том месте, где я «пустил корни» (ха, забавный каламбур) абсолютно бессмысленно.

Но… Распутин. Я материалист, поэтому его предупреждение связываю не с какими-то потусторонними силами, а исключительно с приобретенными мною феноменальными способностями. Поэтому я решил не заканчивать День Шестой, а посвятить время поиску тех, кто, по словам Распутина, способен меня уничтожить.

Адская работа! Впервые, со времен, когда я еще был в собственном теле, я чувствовал усталость. Проверять мысли сотен тысяч живых Живых, копаться у них в головах, пытаясь вычислить потенциальную опасность для себя – это, скажу я, нетривиальная задача. Когда становилось совсем невмоготу, я вспоминал любимую мелодию. «Апассионата». Гениальная, нечеловеческая музыка!

Но всякая работа рано или поздно завершается. Я нашел их! Пять человек. Пятерка– древнейший символ законченности, замкнутости, нерушимости. Не зря пятиконечная звезда так популярна. Пять абсолютно уникальных людей, в чём то они похожи друг на друга – в последнее время это принято было называть «Безбашенностью», но тут не совсем тот случай. Скорость принятия решений, а также нестандартность подхода к оному – вот что настораживает. Даже я, не обременённый телом, иной раз не так быстро просчитываю ситуацию, а тут вообще. Да и подборка, что надо – тут тебе и крестьянство, и рабочий класс, и наука, и медицина. Даже есть один военный, хоть официально и не состоявшийся, но по духу – мало какой генерал может сравниться.