Василий Кнежин - Игра в людей

Закончив на кухне, я взял с пола свою рубашку и пошел в комнату Вероники. Она лежит в болезненной позе, под ней скопилась небольшая лужа. Кровь затекла под комод с зеркалом. Лицо перепачкано расплывами моей крови и слез. Я вытер ее лицо. Потом, стараясь не глядеть на Веронику, я пошарил по ящичкам комода. Слава богу, кусочки ваты и клейкая лента нашлись. Я отправился в ванную осмотреть закровившиеся раны. Таких оказалось три: на солнечном сплетении глубокий колотый порез, его я залепил в первую очередь. Пришлось долго возиться с боковыми порезами по ребрам. К счастью они неглубокие, словно резали бумагой. Но длинные, ваты извел на них до остатка. Я одел рубашку, пригладил волосы. Слабыми пальцами поправил воротничок. Из зеркала над раковиной на меня смотрит другой человек, постаревший на много лет. Под глазами залегли тени, скулы заострились.

Выходить из квартиры страшно, но оставаться в квартире с трупом еще страшнее. Удостоверившись в полной тишине на лестнице, я потянул холодную ручку. Тишина мертвецкая. Я задержал дыхание, но тут в комнате Вероники зазвонил телефон. У меня едва не разорвалось сердце, я закрыл дверь, метнулся туда. Мой телефон от вибрации танцует на кровати. Боюсь представить, что было бы, забудь я его здесь! Дрожащими от возбуждения пальцами я не глядя отклонил вызов. Скорее убраться отсюда, как можно дальше от чертова места!

Я услышал шорох у себя за спиной. Пытаясь внушить себе, что это занавеска, я медленно двинулся к выходу из комнаты. Но шорох повторился. За спиной послышались скользящие по жиже движения. Животный ужас поднял мои волосы по всему телу. Отчаянную мысль "беги со всех ног!" заглушил тупой интерес "а что будет". Из-за него я уже попался с женой босса. И сейчас я сделал маленький шажок вперед и обернулся.

— Ты жив!..

Вероника стоит, ее конечности изогнуты. В любой миг могут подломиться ноги. Вся грудь и живот в крови. Она похожа на изнасилованную и растерзанную школьницу. Руки протянуты ко мне, пальцы медленно перебирают по воздуху.

— Ты жив… — Повторила Вероника. Голос клокочущий, из уголка губы потянулась вспененная кровавая слюна. Вероника сделала еще шаг вперед.

Я не могу оторвать от нее взгляда. Из ее груди торчит нож. Наверно, я брежу от количества ран и потерянной крови. Но ее глаза… Они живые. Злобы в них хватит, чтобы стереть с лица земли весь этот город. Эта злоба направлена на меня. Вероника умрет, проклиная меня, думая, что я обхитрил ее и мужчин необходимо уничтожить всех до единого. Грязные, расчетливые и хладнокровные игроки!

Я вышептал:

— Прости…. Я хотел не этого!

Вероника распахнула глаза, словно захотела сжечь меня взглядом. Вместо слов с ее губ сорвался сгусток крови. Она пошатнулась в моем направлении. Нас разделяют сантиметры плотного, горячего воздуха. Вероника стала заваливаться на меня. Я не могу шевельнуться. Ее пальцы схватили мой воротник как последнюю соломинку. В панике я замахнулся мобильником в руке и с силой опустил Веронике на висок. Хрустнула обшивка телефона. Под мои ноги рухнуло тело. Вероника упала лицом вниз, нож вошел в нее по самую рукоять, рассек худенькое тельце насквозь и натянул футболку со спины.

Не помня себя, я ринулся на кухню, отрезал ножом окровавленный воротник, протер ручку ножа. Перед глазами стоит мертвеющий облик Вероники, вцепившийся в меня. В ее глазах надежда утащить меня с собой. Мне чудится, как я снова и снова бью ее по виску.

Опомнился я только в электричке. Королев с гулом оказался за спиной, поезд мчится на Москву. Жажда что-либо сделать толкнула меня посмотреть, чей звонок спас меня. Звонила Аста. Умничка, сказал я про себя и нажал кнопку вызова.

— Привет, Аста. — Сказал я нежно. — Говорить можешь?

— После того, что я сейчас увидела — вряд ли.

Я смолк на полуслове. Она серьезно разозлена, но что я такого сделал?

— Поясни.

— Что пояснить? В прошлый раз я забыла взять у тебя мою карту памяти и сегодня решила за ней зайти. Дверь у тебя оказалась открыта… и что я вижу? Миленькую оргию, к которой самым обаятельным образом мне предложили присоединиться! Видеть тебя не желаю!

Я бросил трубку. Злость горячими волнами пошла по телу, мое лицо вспыхнуло. Вместе с этим я испугался, что больше не увижу Асты. Не разгадаю ее тайны. Не поцелую ее… От воспоминаний о ее поцелуях и том, как хорошо мне вместе с ней ко мне вернулась уверенность, но злость, увы, осталась и жжет изнутри.

На Ярославском вокзале я пересилил свою нелюбовь к машинам и взял такси до дома, приказал гнать, что есть сил. У подъезда я расплатился с таксистом, веселым жирдяем лет сорока. Он сочувственно посмотрел на рваный воротник рубашки, дрожащие руки. Предупреждая вопросы, я захлопнул дверь такси и устремился домой. Я открыл дверь и обомлел: меня встретил Гош. Вид у него виновытый, наверно остался, чтобы поговорить об Асте. ва переступив порог, попросил сделать кофе, крепкий, без сахара и без корицы. Гош удивленно сказал:

— Что с твоим воротником?

— Я был на модном показе, дизайнерша сказала, что мне так пойдет. Высокий стиль, Гош, ничего не поделаешь.

— А-а… — Протянул Гош.

Я отправил его готовить кофе, а сам взял чистое белье, рубашку и штаны. На кухне взял ножницы и отправился в душ. Он ничего не сказал, кивнул и все. Я насторожился. Неспроста он не допрашивается в своей привычной манере.

В ванной я разделся рывками. В зеркало смотреться страшно. Мерещится, что оттуда выскочит призрак Вероники с ножом в руке. Меня едва не вывернуло. Я стиснул рот ладонями и зажмурил глаза.

Реберные порезы выглядят сносно, но грудь кровоточит по капле в минуту. Я влез в ванну ради душа и провел рукой по вентилям, регулируя напор теплой воды. Приготовившись к боли, я направил теплые струи на себя. Новые раны застонали, но слабо. Омывшись и осторожно вытершись, я оделся и вышел к Гошу.

Гош встретил меня с повеселевшим лицом:

— Другое дело! А то ворвался как ядовитое облако.

Я поблагодарил улыбкой и с жадностью набросился на кофе и приготовленные булочки. После злоключений сегодняшнего дня скромная закуска показалась мне роскошным пиром.

Гош опустил глаза. Вопрос, который он задал по выходу из думы, озадачил даже меня:

— Пока тебя не было, приходила твоя подруга. Кто она?

Я оставил чашку, слизнул капли кофе с губ. Локти поставил на колени, моя голова легка на трон из ладоней.

— Я не знаю, кто она. Не знаю, Гош…

— Хорошо. — Он набрал в грудь воздуха и навесил на себя, как доспех, решительный вид. — Помнишь, ты мне говорил, что Мир сталкивает людей для того, чтобы они взяли что-то друг от друга? Так вот, все, что можно, я от тебя взял и… ухожу.

Я поднял на него распахнутые в ужасе глаза. Влажные после душа волосы зашевелились как змеи.