Дж Уорд - Освобожденный любовник

Было непривычно оказаться на месте пациента, а держать рот закрытым — того хуже. Блин, что-то скрывалось за этими неловкостями и словами….

Темная комната. Мужчина в кровати. Ее рассказ… рассказ о… похоронах Ханны.

Очередная вспышка боли охватила ее, и она резко втянула воздух.

— Вот черт.

Манелло отпустил ее запястье и положил ладонь на лоб.

— Жара вроде нет. — Он опустил руки на обе стороны ее шеи, прямо под подбородком.

Когда он нахмурился и начал пальпировать, она сказала:

— У меня нет ангины.

Находясь На Другой Стороне, Вишес пристально рассматривал Кормию, и его одолевало желание отстрелить себе ногу. После ее стеснительного признания в том, что она никогда раньше не видела мужчину, он почувствовал себя ужасно. Ему не приходило в голову, что она знала только женщин, но если учитывать, что она родилась сразу, после того как погиб последний Праймэйл, то как она могла встретить кого-то противоположного пола?

Конечно же, он вызывал в ней ужас.

— Иисус Христос, — пробормотал он, глубоко затягиваясь самокруткой, а затем щелкнул по ней. Пепел падал прямо на мраморный пол амфитеатра, но его это абсолютно не заботило. — Я совершенно не подумал, насколько тяжело это будет для тебя. Я думал…

Он думал, что она будет желать его или испытывать хоть что-то подобное, но в протест, она ощущала то же, что и он.

— Да, мне чертовски жаль.

Ее нефритовые глаза от удивления распахнулись и заблестели.

Он надеялся, что тон, которым он с ней пытался разговаривать, был мягким:

— Ты хочешь это…? — Он указал рукой, держащей сигарету, на расстояние между ними. — Это соединение?

Она промолчала, и он покачал головой.

— Послушай, я вижу это по твоим глазам. Тебе хочется бежать от меня, и не только потому, что ты испугана. Ты хочешь сбежать от того, что мы должны будем сделать, я прав?

Она поднесла свои руки к лицу, тяжелые складки одежды соскользнули вниз по ее тонким рукам и повисли на сгибах ее локтей. Тихим голосом она сказала:

— Я не посмею подвести Избранных. Я… я сделаю то, что должна сделать на благо всех.

Да, эта песня была явно на двоих.

— Как и я, — пробормотал он.

Ни один из них не произнес ни слова, и он не знал, что делать дальше. У него всегда плохо получалось завязывать отношения с женщинами, а сейчас, когда он чувствовал себя разобранным на части после ухода Джейн, все стало намного хуже.

Внезапно он повернул голову, понимая, что они не одни.

— Ты, за колонной. Выходи. Сейчас же.

На свет вышла Избранная, опустив голову, ее тело под традиционной белой мантией было напряжено.

— Господин.

— Что ты здесь делаешь?

Избранная кротко уставилась на мраморный пол, и мысленно он взмолился Господу о своем спасении от их раболепства. Забавно, во время секса он нуждался в нем. Теперь это дерьмо его чертовски раздражало.

— Хорошо, если ты пришла, чтобы успокоить ее, — прорычал он. — И если ты здесь по какой-то другой причине, то тебе лучше уйти.

— Для успокоения, — мягко сказала Избранная. — Я волнуюсь за нее.

— Как тебя зовут?

— Избранная.

— Твою мать! — Они обе подскочили от его крика, и он постарался засунуть свой нрав поглубже в задницу. — Как твое имя?

— Амалия.

— Хорошо, тогда так, Амалия. Я хочу, чтобы ты позаботилась о ней, пока я не вернусь. Это приказ.

Когда Избранная начала кланяться и клясться, он в последний раз затянулся самокруткой, затем облизал два пальца и прижал их к кончику сигареты. Он положил окурок в карман мантии, в голове у него возник вопрос: за каким дьяволом на Этой Стороне все должны носить эту долбанную пижаму?

Он бросил взгляд на Кормию.

— Увидимся через пару дней.

Не оборачиваясь, Ви вышел, потом по белой траве поднялся на холм, избегая белых шелковых дорожек. Когда он пришел во двор покоев Девы-Летописицы, то молился, чтобы ни в коем случае не столкнуться с ней, и поблагодарил Бога, что ее не оказалось поблизости. Последнее, в чем он сейчас нуждался, это афте-пати с Мамзиллой 121 121 Мамзилла — мать, чьи материнские инстинкты, такие как забота о других и, я-знаю-все-лучше-чем-все носят массовый и гигантский характер, что сильно раздражает других людей, вызывая желание не общаться с данным человеком ни минуты. Пошло от сочетание "мама" + "Годзилла". Синоним — Momster. .

Под бдительным взглядом певчих птиц, он материализовался обратно в реальный мир, но не в особняк.

Он появился именно там, где не должен был быть: принял форму на улице напротив квартиры Джейн. Это была чертовски плохая идея, проблема гигантского масштаба: он был чуть живой от горя и не мог мыслить здраво, кроме того, ему было наплевать на все. Даже на границы между его и человеческой расами, которые ни в коем случае нельзя было нарушать.

Ночь была холодная, одежда для гребаной церемонии едва ли грела, но и это его не интересовало. Он настолько оцепенел, а в голове творился такой бардак, что он мог запросто стоять голышом в снежный шторм и не замечать этого.

Что за хрень?

На подъездной дорожке к ее дому стоял автомобиль. Порше Каррера 4S. Такой же, как у Зи, только у Зи он был цвета серый металлик, а этот — серебристый.

Ви не намеревался подходить слишком близко, лишь пересечь улицу, но этот план с треском провалился, когда он почувствовал запах мужчины, что шел из кабриолета. Это было тот доктор, что клеился к ней в больничной палате.

Ви дематериализовался под клен на ее дворе и заглянул в окно кухни. Работала кофемашина. Сахара не было. На кухонном столе лежали две ложки.

О, черт, только не это. Твою мать, только не это.

Со своей позиции Ви не мог видеть большую часть квартиры, и он стал обходить дом с другой стороны, под его босыми ногами скрипела ледяная корка. Из окна квартиры по соседству выглянула старушка, она как будто заметила его, поэтому он выпустил мис в качестве меры предосторожности — ну и для того, чтобы доказать самому себе, что у него остался хоть грамм мозгов.

Стопроцентно, эти замашки преследователя вовсе не делали из него преступника!

Когда он подошел к окнам заднего двора, и заглянул в гостиную, то увидел смерть другого человека так же ясно, как будто убил его в режиме реального времени. Человеческий мужчина, тот самый врач, стоял на коленях и плотно прижимался к Джейн, сидевшей на диване. Одна рука парня была прижата к ее лицу, другая обхватила шею, и он сосредоточено уставился на ее рот.

Ви потерял концентрацию, мис исчезла, и, не задумываясь, он двинулся вперед. Не рассуждая. Не колеблясь. Сейчас он был лишь кричащим инстинктом связанного мужчины, что ломился в стеклянную дверь, готовый убить…

Вдруг, прерывая атаку, из ниоткуда перед ним возник Бутч. Обхватив Ви за талию, он оттащил его от квартиры. Это был опаснейший шаг, даже для лучшего друга. Только автопоезд мог встать между связанным мужчиной и целью его агрессии: инстинкт нападения Ви мгновенно сместил акценты. Он обнажил клыки, замахнулся и нанес своему ближайшему другу удар по голове.