Деннис Уитли - И исходит дьявол

— Расскажи мне, пожалуйста, об этом человеке.

— О, ему лет пятьдесят, лысый, очень любопытные светло-голубые глаза и брюшко, которому позавидовал бы и Дон Горенфло.

— Я знаю, — нетерпеливо перебил герцог, — я же видел его. Расскажи мне, что он за личность.

— Извини, я забыл, — Саймон виновато поднял руку. — У меня сейчас такое чувство, как будто все последние недели я сам не знал, что делаю. Как будто я спал и все это мне снилось. Но вернемся к Мокате. Он обладает исключительной силой характера и, когда пожелает, — может очаровать любого. Он, конечно же, умен — необычайно умен — и настолько начитан, что, может показаться, нет такой книги, о которой бы он хотя бы не слышал. И что еще меня крайне поразило — так это его потрясающий успех у женщин. Я могу назвать с десяток имен, кто от него, что называется, без ума.

— А что ты знаешь О его прошлом?

— К сожалению, немного. Его настоящее имя — Дэмиен, по национальности — француз, мать — ирландка. Получил духовное образование и даже был посвящен в сан, но жизнь священника ему не подошла и он от нее отказался.

— Я так и думал. — Де Ришло кивнул в подтверждение своим мыслям. — Только вступивший в духовный сан священник может выполнять Черную Мессу. А уж если он стал таким сильным адептом Тропы Левой Руки — это лишний раз свидетельствует о том, что в свое время он явился отступником римско-католической церкви. Но что еще тебе о нем известно? Любая, самая, казалось бы, незначительная информация может сейчас нам помочь, потому что безопасность твоя, и ты, Саймон, не должен об этом забывать ни на минуту, во многом условна. Схватка продолжается, и противник еще не употребил свое оружие.

Саймон зябко поежился и медленно продолжил:

— Он любит и умеет заниматься рукоделием: вышивание, канва и прочее, ну ты понимаешь? А еще он страшно скрупулезно следит за чистотой своих маленьких пухлых рук. В обществе и как приятель Моката очарователен. Не знаю, считать ли недостатками то, что он безо всякой меры льет на себя дорогие духи и с жадностью школьника бросается на сладости. Когда мы жили на Сент-Джонс-Вуд, ему дважды в неделю из Парижа приходили огромные посылки с конфетами, пирожными и засахаренными фруктами.

В обычном плане Моката — вполне нормален. Вежлив, обходителен. Однако время от времени случаются непонятные приступы раздражения. При мне это бывало примерно раз в месяц. После приступа, когда он может целые сутки кипеть и брызгать слюной, Моката, как правило, куда-то исчезал. На два, три дня и больше. Не знаю, где он в эти дни скрывался, но как-то утром я на него наткнулся в саду. Он вернулся из очередного «загула», и состояние было ужасным: немытый и нечесаный, несколько дней не брился, одежда изорвана и, чувствовалось, — с сильным перегаром после тяжелой пьянки. У меня было впечатление, что он не спал все это время и валялся в грязи и нечистотах где-нибудь в трущобах Ист-Энда.

Как гипнотизер — Моката потрясает. Он постоянно следит за всем, что происходит в Париже, Берлине, Нью-Йорке и многих других местах. С этой целью он вводит в транс регулярно навещающих его женщин. Одна из них — Танифь — изумительно милое создание. Ты ее, может быть, видел тогда на вечеринке. Моката говорит, что она для него самый лучший медиум и он использует ее почти как телефон — подключает куда захочет. И никогда, как с другими, не бывает ни обрывов и ни задержек.

— Ты, конечно, тоже позволял ему себя гипнотизировать?

— Да, для получения финансовых результатов.

— Этого-то я и опасался, — проговорил де Ришло, — добровольно пойдя на это, ты через какое-то время дал ему возможность в любой момент отключать и контролировать твое сознание, управлять твоими мыслями. Потому-то ты и не отдавал себе отчета в происходящем. Это все равно, как если бы он вколол тебе наркотики.

— Угу, — безвыходность положения удручала Саймона все больше. — Меня тошнит от мысли, но боюсь, что это так — он постепенно готовил меня к Ритуалу Сатурна и попытался его осуществить две ночи назад, когда… — в эту секунду Саймон прервался, потому что меж двух ближайших монолитов показался Рекс.

Улыбаясь от уха до уха, американец развернул покупки: серые фланелевые шорты, рубашка цвета хаки, шерстяные чулки с черно-белым шахматным узором, ядовито-красный галстук, пара болотных сапог, крикетная шапочка из четырех треугольных лоскутков оранжевой и розово-лиловой ткани и короткая, темно-голубая накидка с капюшоном, которыми обычно пользуются велосипедисты.

— Это единственное, что удалось достать, — заявил он громким и бодрым голосом. — Те, кто работает в местном кооперативе, живут далеко, поэтому я поднял на ноги торговца спортинвентарем.

Де Ришло не выдержал и, откинувшись назад, расхохотался. Саймон задумчиво перебирал и ощупывал непривычные для него предметы одежды.

— Ты шутишь, Рекс, — запротестовал было он вяло и неуверенно, — не могу же я показаться в Лондоне в этих глупых тряпках.

— Джентльмены, в Лондон мы не едем, — объявил в этот момент герцог, — мы направляемся в Кардиналз Фолли.

— Что?.. В гости к Мэри Лу? — удивился Рекс. — И когда же тебе в голову пришла эта идея?

— Я так решил во время разговора с Саймоном, пока ты ездил.

Саймон критически покачал головой.

— Мне это совсем не нравится. Нельзя ни в коем случае. Никогда не прощу себе, если по моей милости с ними что-то случится.

— Пожалуйста, делайте, что вам говорят, — сказал де Ришло тоном, не допускающим возражений. — Из всех людей, кого я знаю, Ричард и Мэри Лу — самые в умственно-душевном отношении здоровые. Домашняя атмосфера счастья и благополучия будет для нас лучшей защитой, а кроме того — они нам всегда рады и всегда ждут. Если принять определенные меры предосторожности — в их доме ничего плохого не случится. А их праведность и здравомыслие придадут нам так необходимую сейчас дополнительную силу. И еще одно — они, по-моему, единственные люди, кому можно все рассказать так, как есть, и кто после этого не примет нас за сумасшедших. Встань, Саймон, и поторапливайся, посмотрим, подходит ли тебе костюм олимпийского чемпиона.

Пожав узкими плечами, их друг исчез в камнях, а Рекс тем временем обратился к герцогу.

— Я согласен. Только сначала заедем в местную гостиницу — я заказал яичницу с ветчиной, и вкус ее у меня уже во рту.

— Яичницу и фрукты, — оборвал его герцог, — никакой ветчины. Нам всем сейчас жизненно необходимо избегать мясного. Подвергнув наши физические тела посту, мы таким образом набираем астральную силу.

Рычание Рекса было ответом.

— Ну почему же, Саймон, ну почему? И сунуло ж тебя увлечься каким-то Талисманом, из-за которого вот так приходится страдать! Когда я гонялся по России за драгоценностями Шулимова и ты пришел мне на выручку, тогда по крайней мере тебе ничто не мешало как следует питаться.