Владимир Колышкин - Атолл

- А где ваши снасти?

- Мы надеялись, что на такой шикарной яхте обычно бывает все необходимое...

- Прошу прощения, но я не сдаю в аренду свое судно.

- Мы заплатим хорошие деньги, - настаивал Толстый, в то время, как Тонкий озирался по сторонам.

- Нет, - решительно отказал Джон, - мы отплываем строго по делу, и пассажиров на борт не берем.

Джон почувствовал себя увереннее, когда на причале появился бригадир швартовой команды Охам Дженкинс со своими мальчиками.

- Какие проблемы, господа? - Охам чутьем угадал напряженную ситуацию.

- Нет проблем, - фальшиво миролюбиво ответил толстяк, в то время как жилистый продолжал затравленно озираться.

- Охам, мы отходим, - сказал Джон.

- Понятно, - оживился Дженкинс. - Мальчики, за работу!

Причальная команда отвязала швартовы, Джон стоял у штурвала, велел Оайе принять концы. Мальчик, как заправский матрос сноровисто выполнил приказание капитана. Джон включил зажигание и завел сразу оба дизеля, чего обычно никогда не делал, дал задний ход. "Барокка" величественно развернулась, а потом, набирав крейсерскую скорость, понеслась в открытое море.

"Может, я зря паникую, и они не из ФБР? - подумал Джон, крепко сжимая деревянные ручки штурвала. - Этот толстый, этот человек, который уже давно не видел собственного члена, неужели он полицейский? Скорее они похожи на мафиози".

18

Первый раз в жизни он столкнулся с мафией, когда работал сторожем на аптечном складе. Это еще до встречи с Джулией. Ну, не с самой мамой-мафией, а с одним из многочисленных её отростков, про который сама мафия, может, ничего и не знала.

Как-то в начале ночи или около того, он стоял на территории склада, возле решетки ворот, закрытых на замок. Последняя складская машина ушла с территории, он закрыл решетку и теперь стоял, курил и смотрел на голубые канадские ели, стоящие в сквере напротив. Прохожих было мало. Только запоздалые машины с сумрачными салонами время от времени прошмыгивали по улице.

Тут появился какой-то малый, лет двадцати, с нездоровой, серой в прыщах кожей лица, один из тех, что ведут сумеречный образ жизни. Кейн уже научился их отличать, пожив в Нью-Йорке годик-другой. От таких он инстинктивно держался подальше.

- Привет! - сказал парнишка.

- Привет, - холодно отозвался Джон.

- Прикурить у тебя можно? - спросил парень, всовывая сигарету в узкую щель своего рта с синюшными полосками губ.

Кейн молча протянул ему сквозь дюймовые стальные прутья решетки свою горящую сигарету.

- А что, зажигалки-то нету?

- Прикуривай, - недружелюбно сказал Джон.

Парень наклонился, воткнул конец сигареты в подставленный огонек, своим напором согнул сигарету Джона, жадно потянул, запыхтел, затянулся.

- Спасибо, - кивнул парень.

- На здоровье, - ответил Джон, в том смысле, что теперь можешь проваливать.

Но парень проваливать не хотел, сделал вид, как будто ждет такси, но такси не было, и он заговорил с Джоном.

- Сторожишь, ага? - он кивнул на безмолвное с потушенными окнами двухэтажное здание аптечного склада, стоявшее особняком в глубине двора.

- Сторожу, - ответил Джон и сам не зная зачем, может, для пущей важности, положил руку на бедро, словно, там у него под курткой на поясе висела кобура с револьвером.

Но парня это движение ничуть не смутило. Он только усмехнулся, слегка искривив полоску губ. Видимо, парень знал больше об экипировке сторожей на этом складе, чем мог предполагать Джон.

- А где Сайерс? - спросил парень, частично раскрывая свои крапленые карты.

- Какой Сайерс?.. А-а этот... - Джон и в самом деле не сразу врубился, о каком мэне идет речь. Сайерсом звали предыдущего сторожа, на место которого приняли Джона. - А он уволился, - ответил Джон. - Вернее, его уволили... Надо полагать, за знакомство с такими, как ты.

А это уже была прямая грубость со стороны Джона. А ну и хрен с ним, подумал он. Между нами решетка, что он сделает? сигарета кончается, пора идти на пост.

- Ладно, мне пора на пост, - смягчив тон, чтобы как-то загладить выпад, сказал Джон, выкидывая окурок.

- Ага, иди-иди, - все так же дружелюбно отозвался парень, - счастливого дежурства!

И он растворился во тьме, как призрак полуночи.

После смены, отоспавшись, Джон вышел вечерком погулять. Заскочил в обычный бар на Пятой авеню. От богемного бара "Монпарнас" его уже тошнило. Будучи в роли настоящего мужчины, Джон заказал двойной "скрудрайвер" [коктейль из водки с апельсиновым соком]. Едва он пригубил из стакана, как к нему подсели двое. Это были серьезные белые мужчины, одетые, впрочем, не вызывающе: джинсы, кожаные куртки - удобная одежда на все случаи жизни: грабануть банк, подраться или с девчонкой поваляться в кустах.

- Привет чувак, - сказал один из них, смуглый, чернявый, с татуировкой на запястье левой руки.

- Привет, - эхом отозвался Джон.

- Вот какие дела, чувак... - протянул первый мужчина.

- Да, дела твои неважные, парень, - сказал второй - плечистый, с пшеничными волосами очень коротко подстриженный.

- А в чем, собственно...

- Ты обидел Бодди, - сказал чернявый.

- Какую Бодди? - не понял Джон и на всякий случай вылил в рот всю выпивку и ответил севшим голосом: - Не знаю никакую Бодди.

- Ни "какую", а "какого", - сказал белобрысый. - Это парень... Помнишь, он подходил к тебе, когда ты был на дежурстве.

- И ты ему нахамил, - сказал белобрысый.

Они говорили строго по очереди, и Джон вынужден был смотреть то на одного, то на другого, так как они сели у него по бокам, зажав в клещи.

- Я не хамил, просто там посторонним не полагается останавливаться... - Джон повертел пустым стаканом, лед звякал о стекло, добавить к сказанному было нечего.

- Да, ладно, - сказал чернявый, - мы скажем Бодди, что ты просишь прощения. Он добрый.

- Знаете, - решительно сказал Джон: ему ли бояться, ему ли, который на страницах своего рассказа насмерть бился с волчьей стаей, жрал мясо из тела товарища, ему ли трусить. - Знаете, я вовсе не прошу ни у кого прощения...

- Да поняли мы, поняли, - согласился белобрысый, - что ты парень не из трусливых. Потому и пришли к тебе с деловым предложением.

Джон по очереди вопросительно глянул на них, запрокинул стакан, втянул в рот кубик льда, пропитанные водкой и для устрашения приставал разжевал его с жутким хрустом.

- Предложение такого рода, - пояснил чернявый. - Не хотел бы ты получать пять сотен в месяц за пустяшную работу?

- Пять сотен за пустяшную?.. - Джон насторожился.

- Да, делать тебе ничего не надо. Именно за это и будешь получать бабки.

- Ну, что-то же все равно делать придется, а?

- Смотреть в другую сторону, - сказал второй. - Или закрыть глаза.

- Ну, разве что калитку открыть и впустить нас на территорию склада, когда мы придем...

Джон похолодел, он все понял. Его хотят подкупить и тем самым толкают на преступление.