Стивен Кинг - Исход (Том 1)

— Франни! — позвал Гарольд, подняв голову и заметно обрадовавшись.

— Привет, Гарольд! — Франни подошла к Пери, — Как он?

— Спит, — ответила Перион, но Марк не спал; даже Франни заметила это. Он был без сознания.

— А куда подевались остальные, Пери? Ты знаешь?

Ответил ей Гарольд. Он подошел вслед за ней, и Франни почувствовала, что он хочет прикоснуться к ее волосам или положить руку ей на плечо. Но ей не хотелось этого. Гарольд стал раздражать ее.

— Они отправились в Канкл. Поискать кабинет врача.

— Они считают, что смогут найти там какие-нибудь медицинские книги, — сказала Пери. — И какие-нибудь… инструменты. — Она вздохнула, в горле у нее захрипело. Пери снова стала прикладывать ко лбу Марка влажное полотенце.

— Всем нам так жаль, — стеснительно произнес Гарольд. — Знаю, звучит это дерьмово, но это правда.

Пери взглянула на Гарольда с вымученной улыбкой.

— Я знаю, — сказала она. — Спасибо. В этом нет ничьей вины. Конечно, если только нет Бога. Если же Бог все же есть, значит, это Его вина. И когда я увижу Его, то изо всех сил пну Его прямо в живот.

У Перион было грубое лицо и крепкое тело крестьянки, Франни, которая прежде всего подмечала все наиболее привлекательное в людях (у Гарольда, например, были красивые руки), заметила, что волосы Пери, слегка рыжеватого оттенка, были просто великолепны, а ее темные глаза цвета индиго прекрасны и умны. Пери рассказала им, что изучала антропологию в университете, принимала участие в политическом движении, включая борьбу за права женщин и за равные права жертв СПИДа. Она никогда не была замужем. Марк, как однажды призналась она Франни, был для нее настолько хорош, чего она никогда не ожидала от мужчины. Другие, которых она знала раньше, либо игнорировали ее, либо огульно называли, как и других девчонок, «поросенком» или «телкой». Пери признала, что Марк мог бы принадлежать к той группе мужчин, которые игнорировали ее, если бы условия не изменились, но теперь все по-другому. Они встретились в Олбани, где Перион проводила лето с родителями, в последний день июня и после непродолжительной беседы решили выбраться из города, прежде чем все эти вирусы, гнездящиеся в разлагающихся тепах, не сделают с ними то, что не удалось супергриппу.

Итак, они уехали, а в следующую ночь стали любовниками, скорее от давящего чувства одиночества, чем от настоящего влечения (все это были девичьи разговоры, и Франни даже не записала их в дневник). Он был таким хорошим с ней, призналась Пери своей наперснице нежным и несколько удивленным тоном простой женщины, обнаружившей порядочного мужчину в таком жестоком мире. С каждым днем она все больше любила его.

И теперь вот это.

— Забавно, — сказала Перион. — Все здесь, кроме Стью и Гарольда, окончили колледж; и ты, и Гарольд, конечно, закончили бы, если бы все шло своим чередом.

— Да, думаю, что это правда, — согласился Гарольд.

Пери повернулась к Марку и снова принялась промокать ему лоб с такой любовью и нежностью, что Франни это напомнило цветную иллюстрацию в их семейной Библии — трое женщин готовят тело Иисуса к захоронению, умащивая его маслами и благовониями.

— Франни изучала английский, Глен был преподавателем социологии, Марк писал работу по истории Америки, ты, Гарольд, тоже стал бы изучать английский, готовясь к писательской карьере. Мы могли бы собираться вместе и вести интересные беседы, Да, так оно и было бы, не правда ли?

— Да, — согласился Гарольд. Его голос, обычно такой пронзительный, звучал еле слышно.

— Обучение свободным искусствам учит думать — где-то я читала об этом. Жестокость, которую познаешь позже, вторична по отношению к этому. Самое важное, что ты усваиваешь в школе, это как быстрее всего прибавлять и вычитать.

— Это хорошо, — сказал Гарольд. — Мне понравилось.

Теперь его рука действительно опустилась на плечо Франни. Она не сбросила ее, но все равно ей было неприятно осознавать его присутствие.

— Но это не хорошо, — яростно возразила Пери, и удивленный Гарольд убрал руку с плеча Франни. Она сразу же почувствовала себя намного лучше.

— Нет? — довольно робко переспросил Гарольд.

— Он умирает! — негромко, беспомощно и зло выпалила Пери, — Он умирает, потому что все мы тратили свое время на обучение тому, как бы получше забалтыватъ друг друга. О, я могу столько рассказать вам о жителях Новой Гвинеи, а Гарольд объяснит литературные приемы, используемые современными английскими поэтами, но разве этим можно помочь Марку?

— Если бы среди нас был медик… — попыталась было начать Франни.

— Да, если бы. Но его среди нас нет. У нас нет даже автомеханика или кого-нибудь, кто учился бы в сельскохозяйственном колледже и хотя бы раз видел, как ветеринар лечит корову или лошадь. — Пери посмотрела на них, ее глаза цвета индиго стали еще темнее. — Несмотря на всю мою любовь к вам, думаю, что с этой точки зрения я поменяла бы всех вас на одного Мистера Костоправа. Все вы даже боитесь прикоснуться к нему, хотя и осознаете, что случится с ним, если не сделать этого. И я такая же — и я не исключение.

— По крайней мере, двое… — Франни замолчала. Она уже хотела было сказать: «По крайней мере, двое мужчин отправились», но затем эта фраза показалась ей неудачной, ведь Гарольд остался здесь. — По крайней мере, Стью и Глен отправились на поиски. Это хоть что-то, не так ли?

Пери вздохнула.

— Да — это хоть что-то. Но ведь это было решением Стью? Единственный из нас, кто наконец-то решил, что хоть что-то попробовать все же лучше, чем просто стоять, заламывая руки. — Перион взглянула на Франни. — Стью рассказывал, чем он зарабатывал на жизнь раньше?

— Он работал на заводе, — быстро ответила Франни, не заметив, как нахмурились брови Гарольда. — Он вставлял схемы в электронные калькуляторы. Думаю, можно сказать, что он был компьютерным техником.

— Ха! — воскликнул Гарольд и кисло улыбнулся.

— Он единственный из нас, кто понимает суть происходящего, — сказала Перион, — То, что намереваются сделать Стью и мистер Бейтмен, убьет Марка. Я почти уверена в этом, но все-таки будет лучше, если он умрет, пока кто-то пытается помочь ему, чем если он умрет, пока мы будем молча смотреть на него… как будто он собака, сбитая машиной.

Ни Франни, ни Гарольд не нашли что ответить. Они стояли позади Перион и смотрели на бледное, застывшее лицо Марка. Немного погодя Гарольд положил свою потную руку на плечо Франни. Ей захотелось закричать.

Стью и Глен вернулись без четверти четыре. Они ездили на одном мотоцикле. К багажнику был привязан черный саквояж врача с инструментами и несколько огромных черных книг.

— Мы попробуем, — Это все, что сказал Стью.