Стивен Кинг - Исход (Том 1)

— Конечно, это могло произойти только потому, что Стью рассказал нам о его сне, — сказал он, немного покраснев, — но сон был на удивление идентичным.

Гарольд ответил, что сон снился именно по этой причине, но туг Стью сказал:

— Минуточку, Гарольд, — у меня появилась идея.

Его идея заключалась в том, чтобы все мы взяли по листку бумаги и записали все, что сможем вспомнить из виденного во сне за последнюю неделю, а затем сравнить записи. Это был вполне научный подход, поэтому Гарольд не стал возражать.

Что ж, единственный сон, который преследовал меня, я уже записала раньше, и я не хотела бы повторяться. Я только скажу, что записала его, включая то, что касается тела моего отца, но исключив все, что касается ребенка.

Когда мы сравнили записи, результат оказался просто ошеломляющим.

Гарольду, мне и Стью, всем нам, снился «темный человек», как я назвала его. Стью и я представляли его как мужчину в монашеском одеянии, без определенных видимых черт — его лицо всегда оставалось в тени. В записи Гарольда говорилось, что этот мужчина всегда стоял в темном проеме двери, маня его «как сводник». Иногда он видел только его ноги и сверкание глаз — «как глаза ласки», так Гарольд описал это.

Сны Глена и Стью о старой женщине были очень похожи, и точек соприкосновения было очень много. В любом случае, оба они пришли к согласию, что живет она в округе Полк, штат Небраска, хотя и не могли сойтись в точном названии городка — Стью говорил, что это Хемингфорд Хоум, Глен же утверждал, что городок называется Хемингуэй Хоум. Но достаточно близко. Кажется, оба они считают, что смогут отыскать это место. (Запомни, дневник: я считаю, что это Хемингфорд Хоум.)

Глен сказал: «Это действительно удивительно. Такое впечатление, что все мы участвуем в некоем сложном психическом эксперименте». Гарольд, конечно, бурчал, но вид у него был такой, будто ему дали достаточно пищи для размышлений. Он согласился поехать только лишь на том основании, что «должны же мы ехать хоть куда-то». Мы выехали утром. Я была испугана, взволнована, но больше всего была рада убраться подальше из Стовингтона, который был мертвым местом. И потом я предпочитала эту старушку темному мужчине.

Не забыть : «Виси свободно» — значило не расстраиваться. «Класс» или «тип-ток» — означало, что все хорошо. «Без пота» — означало, что вы не беспокоитесь ни о чем. «Оторваться» — это хорошо провести время, и многие люди носили футболки с надписью ВСЕ ДЕРЬМО, так оно и было… так оно и есть. «Я на мази» — было совсем новым выражением (я услышала его впервые только в этом году), которое означало, что все идет очень хорошо. «Берлога» — старое британское выражение, было заменено на «конуру», что означало место, в котором вы жили до того, как разразился супергрипп. Было очень невежливо сказать: «Я рою твою берлогу». Глупо, правда? Но такова была жизнь.

Было уже за полдень.

Перион забылась тревожным сном рядом с Марком, которого они осторожно перенесли в тень два часа назад. Он то приходил в сознание, то снова терял его, и для всех было легче, когда Марк впадал в забытье. Остаток ночи он отчаянно боролся с болью, но после рассвета сдался и, когда он находился в сознании, от его криков у всех в жилах стыла кровь. Они только беспомощно смотрели друг на друга, Есть никому не хотелось.

— Это аппендицит, — сказал Глен. — Считаю, не осталось никаких сомнений на этот счет.

— Может быть, нам следует попробовать… ну, прооперировать его, — сказал Гарольд. Он смотрел на Глена. — Я не думаю, что вы…

— Мы убьем его, — мрачно ответил Глен. — И ты знаешь это, Гарольд. Даже если нам удастся разрезать его так, что он не истечет кровью до смерти, мы не отличим аппендикс от поджелудочной железы. Знаешь, там же нет никаких надписей, обозначающих органы.

— Но мы убьем его, если не сделаем этого, — возразил Гарольд.

— Ты хочешь попробовать? — язвительно спросил Глен. — Иногда ты поражаешь меня, Гарольд.

— Не вижу, чтобы вы придумали что-то стоящее в данной ситуации, — вспыхнув, отреагировал Гарольд.

— Прекратите, — прервал их Стью, — Что хорошего делаете вы оба? По крайней мере, пока кто-то из вас собирается вспороть его. Но об этом не может быть и речи.

— Стью! — почти выдохнула Франни.

— Что? — спросил он и пожал плечами, — Ближайшая больница находится в Моми. Нам не удастся довезти его туда. Не думаю, что мы сможем донести его даже до дорога.

— Конечно, ты прав, — пробормотал Глен, потирая рукой заросшую щетиной щеку. — Извини, Гарольд. Я так расстроен. Я знал, что такое могло случиться, — простите, обязательно случилось бы, — но я знал это только чисто теоретически. Здесь все совсем по-другому, не так, как в старом, уютном кабинете.

Гарольд пробормотал что-то в ответ и отошел, глубоко засунув руки в карманы. Он был похож на угрюмого десятилетнего переростка.

— Почему мы не можем перевезти его? — растерянно спросила Франни, переводя взгляд с Глена на Стью и обратно.

— Из-за того, что теперь его аппендикс уже сильно раздался, — ответил Глен. — Если он лопнет, то выбросит в организм такое количество яда, каким можно убить десятерых.

Стью кивнул:

— Перитонит.

У Франни помутилось в голове. Аппендицит? Это было пустяком в былые дни. Пустяком. Иногда, если вы оказывались в больнице по поводу воспаления желчного пузыря, вам заодно удаляли и аппендикс, раз уж вас все равно разрезали. Она вспомнила, как одному из ее школьных приятелей, Чарли Биггерсу, которого все называли Бигги, удалили аппендикс во время летних каникул после пятого класса. Он пролежал в больнице всего два или три дня. Операция по поводу аппендицита было пустяком, говоря медицинским языком.

Точно так же, как и рождение ребенка.

— Но если вы не станете его тревожить, — спросила она, — не лопнет ли он все равно?

Стью и Глен, смущенно переглянувшись, ничего не ответили.

— Тогда вы действительно такие плохие, как говорит Гарольд! — ожесточенно выкрикнула она. — Вы просто обязаны сделать что-нибудь, даже если это придется сделать с помощью обыкновенного ножа! Вы просто обязаны!

— Почему мы? — зло спросил Глен. — А почему не ты? Никто из нас даже не держал в руках медицинских книг!

— Но вы… он… это не должно случиться вот так! Считается, что удаление аппендикса — это пустяк!

— Возможно, раньше так и было, но теперь все изменилось, — ответил Глен, но Франни, рыдая, уже убежала от них.

Она вернулась часам к трем, пристыженная своим поведением, готовая извиниться. Но ни Глена, ни Стью не было в лагере. Гарольд уныло сидел на поваленном дереве. Перион, скрестив ноги, сидела рядом с Марком, промокая ему пот с лица полотенцем. Она была бледна, но взяла себя в руки.