Джим Браун - Точка разрыва

Доббс улыбнулся, обнажив мелкие ровные зубы:

– Нечестно выкапывать мертвецов.

Он схватил Дина за шиворот и поставил на ноги. Белые волосы развевались на ветру, пребывая в странной гармонии с бескровным лицом.

– Я очарован твоей к ней привязанностью, – Доббс покосился на могилу. – Стыдно так опаздывать.

Дин вырвался. Сделал шаг к могиле.

– Нет, нет…

Неожиданно между ними мелькнул нож. Вибрирующее сияние серебристого лезвия молнии усиливалось обнаженным светом прожекторов.

– У нас полно дел. Тик-так, тик-так. Время. Сколько времени?

Дин повернулся, осматривая гребень холма Хокинса. Воздух буквально взрывался от водоворотов и вихрей – воронки возникали буквально в каждом атоме пространства. Он нащупал взглядом нужное место, но сразу за ним…

Натан. Мэр лежал на земле в луже крови. Винтовка бессильно валялась рядом. Дин помчался к другу.

– О, он жив, – произнес сзади Доббс. – Так, небольшой порез, всего-то.

Натан попытался встать. Дин опустился рядом с ним на колени и помог сесть, прислонив к дверце джипа. Ногу Натана окрасила кровь. Глубокая рана кровоточила как раз на бедре.

– Держись, дружище. Ты поправишься.

– Ублюдок. Его нож. Слишком быстр.

Дин расстегнул ремень и обмотал им ногу Натана повыше разреза, чтобы остановить кровотечение или хотя бы замедлить его.

– Пайпер? – спросил Натан.

Он прочел ответ в глазах Дина, бессильно уронил голову и тихонько заплакал.

– Ублюдок…

– О, у-у-у, у-у-у, – передразнил Доббс. – Часики тикают, мальчики, а у меня все расписано.

Время?

«Пять минут и двадцать две секунды», – моментально среагировали мысленные часы Дина, не прекращавшие своей работы ни на минуту.

Пять минут.

– Мы помешаем ему, – шепнул он Натану.

– Предвидишь следующие шаги, мистер Ученый? – спросил Доббс.

Дин медленно поднялся.

– Нет. Но опять же, я не спятивший маньяк вроде тебя.

Правый глаз Доббса дернулся. Единственный признак зарождающегося гнева. Дин двинулся в сторону намеченного им пункта, надеясь увести Доббса от Натана.

Доббс извлек из кармана пару хромированных наручников и маленькую металлическую коробочку.

– Знаешь, что это?

Дин знал, что это устройство для перенаправления неорадиации. Но он прикинулся дурачком, решив дать Доббсу выговориться и потратить лишнее время.

– Нет? – сказал Доббс. – Как же так? Ты сам это создал – ах да! – или создашь.

Дин молча двигался вперед.

– Эта маленькая коробочка сделает меня обычным человеком, а тебя – частью истории. В буквальном смысле, – Доббс откинулся назад и рассмеялся над своей шуткой.

Дин неумолимо двигался к центру круга.

– В путешествие отправишься ты, – прокричал сзади Натан. Он снова поднял винтовку. Не имея возможности встать, Натан прижался спиной плотнее к джипу и прицелился в Доббса.

– Путешествие в ад!

– Нет! – завопил Дин, подбегая к своему другу.

Он ударил Натана по руке, сбив прицел, и выстрел пришелся в небо. Винтовка упала на землю. Дин затолкал ее под внедорожник.

Глаза Натана полыхнули, лицо его явно говорило о том, что он не простит Дину предательства.

– Почему? – тяжело выдохнул он. – Я мог убить его.

– Ты не понимаешь. Убив его, ты только все испортишь. Единственный выход покончить со всем этим – дать ему то, что он хочет.

Сзади послышался звук аплодисментов. Уайти Доббс хлопал в ладоши.

– Отлично, отлично. Ты послушно выполняешь программу. А скажи мне, Джимми Дин, чего я хочу?

Дин повернулся лицом к человеку вне времени и вне пространства.

– Ты хочешь, чтобы я занял твое место. Ты снова хочешь стать человеком.

Доббс даже всплеснул руками.

– Как ты догадался?

– Радиация, удерживающая тебя в потоке времени, привязана к твоему биоэлектрическому полю, – сказал Дин. – Я полагаю, что при определенных обстоятельствах это неоизлучение можно перевести на любого человека.

Внезапно Натан понял:

– Тогда один из нас станет призраком – человеком, зажатым между временными отрезками.

– А Доббс станет простым человеком. Хотя и опасным, но человеком. Которого можно убить.

– Почему сейчас? – спросил Натан.

– Очень подходящие условия. Сегодня ночью в этом месте мы находимся в как раз в центре временной бреши, спровоцированной взрывом «Энекстех». Даже сейчас мы подвергаемся воздействию радиации. Но ее недостаточно, чтобы постоянно отражаться на нашем поле. И все же повышенный уровень радиации облегчит для Доббса процесс перевода неорадиации.

– Эй, послушай, мистер Крутой Всезнайка, – прервал Дина Доббс. – К твоему сведению, были и другие возможности, но я предпочел эту. Не знаешь, почему?

Дин искоса взглянул на человека с живым ножом.

– Потому что меньше чем через шесть месяцев на свет появится младенец, по-видимому – из неизвестности. Его назовут Илия.

Доббс изумленно приподнял брови, ошарашенный выводами Дина.

– Илия? – переспросил Натан. – А какое он к нему имеет отношение?

Дин посмотрел на друга. Тот больше не думал о предательстве.

– Илия и Доббс настолько напичканы радиоактивным излучением, что не могут появляться в одном и том же месте в одно и то же время. Но, в отличие от Доббса, Илия уже родился таким. Всю свою жизнь он вне рамок времени. Однако, оставаясь человеком, Доббс не может причинить вреда младенцу.

– И убить его, – добавил Доббс.

Дин улыбнулся. Эта улыбка была настолько неуместна, что Доббс в недоверии покачал головой.

– Есть над чем посмеяться, Джимми Дин? Поделись с нами.

– Это не сработает.

Теперь пришла очередь Доббса улыбнуться.

– О, ты собираешься помешать мне?

– Не имеет значения, вмешаюсь я или нет. Твой план убийства Илии таким путем не сработает.

«Две минуты и тридцать четыре секунды», – подсказало Дину сознание, и он молился, чтобы не просчитаться.

– Какого черта? Почему я не смогу убить его? Ты только взгляни на меня, сукин ты сын. Я из него отбивную сделаю.

Дин рассмеялся.

Натан нахмурился, с тревогой вглядываясь в его лицо.

– Почему тебе, черт подери, так смешно? – прогремел Доббс.

– Дин? – позвал Натан.

– Извините, просто нашему другу не мешало бы иногда посещать уроки физики.

Костяшки пальцев правой руки Доббса, сжимавшей рукоятку смертоносного ножа, побелели.

Чтобы отвлечь его, Натан спросил:

– Послушай Доббс, почему ты так ненавидишь Илию? Ночь давила тишиной. Даже ветерок притих, прислушиваясь.

– Потому что Илия – мой сын, – Доббс посмотрел на Дина, и в его глазах засветился насмешливый огонек. – Сын мой и Джуди Трумэн.

Бог разделил небо молнией пополам.

Две минуты.

Дину показалось, что со дна его души поднимается волна, цунами настоящих эмоций, с холодной неумолимостью наполняя его вены, устремляясь по ним к сердцу, мозгу, а там разбрызгиваясь леденящими каплями. Уайти Доббс только подтвердил то, о чем Дин уже догадался около часа назад.