Стивен Кинг - Исход (Том 2)

Глен: Это действительно потрясающе.

Ник: «Стэн по моей просьбе сделал ему одно постгипнотическое внушение, когда мы пробовали это около пяти дней назад. Внушение было таковым, что, когда Стэн скажет: «Я так хотел бы увидеть слона», Том почувствует назойливое желание пойти в угол и встать на голову. Стэн привел внушение в действие спустя полчаса после того, как разбудил Тома, и Том поспешил прямо в угол и встал на голову. Все игрушки и шарики выпали из карманов его брюк. Затем, сев, он улыбнулся и сказал: «Интересно мне, почему Том Каллен пошел и сделал это?»

Глен: Могу себе представить, как он сделал это.

Ник: «В любом случае, вся эта сложная гипнотическая ерунда просто является вступлением к двум очень простым моментам. Первый: мы можем сделать Тому постгипнотическое внушение, чтобы он вернулся в определенное время. Вероятнее всего увязать это с луной. С полнолунием. Второй момент: введя его в состояние глубокого транса по возвращении, мы получим определенно точный отчет обо всем увиденном им».

Ральф: На этом конец записям Ника. Уф-ф-ф!

Сьюзен: У меня к тебе вопрос, Ник. Не смог бы ты также запрограммировать Тома — по-моему, это подходящее слово, — чтобы он не выдал никаких сведений о том, что делается у нас?

Глен: Ник, позволь мне ответить на этот вопрос. И если твои рассуждения не совпадут с моими, ты просто покачай головой. Я бы сказал так — Тома вовсе не нужно программировать. Пусть себе выложит все и вся, что он о нас знает. Все равно все наши дела, имеющие отношение к Флеггу, постоянно в камере, и мы ничего не можем сделать такого, о чем бы Флегг сам не догадался… даже если его хрустальный шар барахлит.

Ник: «Совершенно верно».

Глен: Отлично, я немедленно поддерживаю предложение Ника. Думаю, мы ничего не потеряем, а только выиграем. Это чрезвычайно смелая и оригинальная идея.

Стью: Выдвинуто и поддержано. Если вы пожелаете, мы можем еще немного подискутировать, но совсем немного. Иначе так можно просидеть всю ночь напролет. Есть желающие продолжить обсуждение?

Франни: Можешь не сомневаться в этом. Глен, ты сказал, что мы ничего не потеряем, а только выиграем. Ну, а как же Том? Как же насчет наших божественных дум? Может быть, вас никого не волнует, что те люди будут загонять… что-то… под ногти Тому и пропускать через него электрический ток, но это волнует меня. Как вы можете сохранять подобное хладнокровие? А ты, Ник, собираешься загипнотизировать его так, что он будет вести себя как… курица, голову которой завернули под крыло! Тебе должно быть стыдно! А я-то думала, что он твой друг!

Стью: Франни…

Франни: Нет, я уж все скажу. Я не собираюсь, умыв руки, выйти из состава комитета или же с обиженным видом уйти, если за меня не проголосуют. Неужели вы на самом деле собираетесь такого милого, туповатого парня взять и превратить в человеческий вариант самолета «У-2»? Неужели никто из вас не понимает, что это равносильно тому, чтобы заново начать все это старое дерьмо? Неужели вы этого не видите? Ник, а что мы будем делать, если его убьют? Что мы будем делать, если их всех убьют? Взлелеем какие-нибудь новые безумные идеи? Усовершенствованный вариант Капитана Мертвая Хватка?

В полной тишине Ник написал свой ответ.

Ник (зачитывает Ральф): «То, что сказала Франни, глубоко потрясло мою душу, но я настаиваю на кандидатуре Тома. Нет, мне совсем не по душе то, как Том стоял на голове, и мне совсем не по душе отправлять Тома на такое, где его могут замучить и убить. Я хочу только выделить главное: он будет делать это ради матушки Абигайль, ее идей и ее Господа, но не ради нас. И я также глубоко уверен в том, что мы должны использовать любые имеющиеся в нашем распоряжении средства, чтобы покончить с угрозой, которую представляет собой то существо. Он там распинает людей. Я твердо знаю это из моих снов, и я знаю, что кое-кто из вас тоже видел такие сны. Матушка Абигайль тоже видела такой сон. И я знаю, что Флегг — это зло. Если кто-то и придумает новую версию Капитана Мертвая Хватка, так это он, и он испытает ее на нас. Мне хотелось бы, чтобы мы, пока еще можем, остановили его».

Франни: Все это верно, Ник. Я с этим не спорю. Я знаю, что он зло. Насколько я понимаю, он, возможно, отпрыск Сатаны, как говорит матушка Абигайль. Но мы нажимаем на ту же кнопку, чтобы остановить его. Помните «Звериный питомник»? Они смотрели то на зверей, то на людей и не могли понять, в чем между ними разница. Мне кажется, я хочу только одного — чтобы ты сказал, что если нам действительно необходимо нажать на одну и ту же кнопку, чтобы остановить его… то, если мы сделаем… так, это больше никогда-никогда не повторится. Ты можешь так сказать?

Ник: «В этом я не уверен. Не уверен».

Франни: Тогда я голосую против. Если мы должны отправлять людей на Запад, то, по крайней мере, таких, которые понимают, на что идут.

Стью: Кто еще желает высказаться?

Сьюзен: Я против, но по более практичным соображениям. Если мы решимся сделать шаг, на который нас толкают, то все равно распрощаемся со стариком и недоумком. Извините, Том мне тоже нравится, но именно таковым он и является. Я против, а теперь я замолкаю.

Глен: Давайте голосовать.

Предложение было принято пятью голосами против двоих — Франни и Сьюзен.

Франни: Я хотела бы переголосовать. Если мы действительно должны отправить Тома на такое, то лучше нам это сделать сообща. Ник, извини, что я устроила всю эту кутерьму. Я понимаю, как тебе больно — я вижу это по твоему лицу. Это просто безумие! Ну почему все так получилось? Здесь, конечно, все совсем по-другому, чем на выездном заседании женского землячества, вот что я вам скажу. Франни за.

Сьюзен: Тогда и я тоже. Рот-фронт. Никсон стоит твердо и говорит: «Я вам не плут». За.

Стью: При повторном голосовании предложение принято единогласно. Возьми платок, Франни. И я хотел бы, чтобы в протоколе было записано, что я люблю тебя.

Ларри: На этом, я думаю, нам следует отложить заседание.

Предложение об отсрочке было принято единогласно.

— Идешь спать, Стью?

— Да. Уже поздно?

— Почти полночь.

Стью вошел с балкона в комнату. На нем были одни плавки, казавшиеся на фоне его загорелой кожи ослепительно белыми. Франни, опершись на локти, приподнялась в кровати. Рядом на ночном столике горел газовый ночник; она в очередной раз удивилась невероятной глубине того чувства, которое испытывала к нему.

— Все думаешь о заседании?

— Да. Думал. — Стью налил в стакан воды из графина, стоявшего на ночном столике, и сморщился от пресного кипяченого привкуса.

— По-моему, из тебя получится удивительный председатель собраний. Глен тебя спрашивал о том, согласишься ли ты председательствовать на общем собрании, да? Тебя это беспокоит? Ты отклонил предложение?