Олег Северный - 2012. Танго для Кали

— Якова Брюса, сына Вильяма Брюса.

— Какое отношение к нему имеете вы?

— Можно сказать, что он в некотором роде мой учитель. — Антон замолчал, давая возможность собеседникам оценить его слова.

Они оценили.

— Вам известен девиз этого рода? — Джейкоб прищурился, внимательно следя за реакцией Антона.

— Fuimus. «Мы были».

— А вы знаете истинное значение этих слов?

— Нет. — Теперь уже Чёрный уставился на собеседника.

Они долго молча смотрели в глаза друг другу, наконец, Джейкоб произнёс, подчёркивая каждое слово:

— Род Брюса ведёт начало от народа Камбера.

Видимо, у Антона загорелись глаза, потому что его собеседник улыбнулся, показывая, что он его понял.

— Больше я ничего не вправе вам рассказать. Но вы можете чувствовать себя в безопасности на нашей земле.

— Спасибо! — от всей души поблагодарил Чёрный, и Wilkes присоединилась к нему.

Джейкоб сделал знак, Тайл поднялся и покинул пещеру. Он вернулся через несколько минут и сообщил, что машина гостей цела и что с ней теперь всё будет в порядке. Они провели в подземелье несколько часов, пока не утихла непогода. Усталая Таня прикорнула на диване, Тайл укрыл её тёплым клетчатым пледом, а Антон до самого утра рассказывал о России, эта тема вызвала большой интерес. Хозяева старались говорить медленнее и ближе к классическому произношению, чтобы гость мог их понимать. Антон рассказал в том числе и то, что, как ему известно, род дерини по-прежнему существует и действует на российской земле. Похоже, именно это Джейкоб и ожидал услышать.

Наконец рассвело, Джейкоб сказал, что дорога растаяла и езда по ней безопасна. Таня отдохнула в тепле, чашка горячего кофе окончательно поставила её на ноги и подняла настроение. Хозяева проводили их до машины. Навигатор так и не заработал, но Тайл взглянул на простую карту Wilkes и ткнул пальцем в то место, где они сейчас находились.

— Вам нужно будет проехать вот так и вот так, и вы попадёте на шоссе. А дальше — ориентируйтесь на указатели.

— Спасибо, — обрадовалась Wilkes. — Дальше я разберусь.

— Доброго пути!

Они развернулись на узкой дороге и двинулись вниз и, пока не ушли за поворот, могли видеть в зеркалах обзора две фигуры, что стояли у края дороги и смотрели им вслед.

Антон почти сразу заснул, возмещая бессонную ночь, и открыл глаза, когда они уже миновали Рединг. Потянулся, посмотрел на раскинувшиеся по обе стороны дороги поля, вспомнил всё, что услышал за вчерашний день, и решил, что жизнь удалась.

— Выспался? — поинтересовалась Татьяна.

— Ага. — Он зевнул напоследок и бодро выпрямился на сиденье.

— Антош, а давай заскочим на круги сейчас? Сделаем небольшой крюк, зато больше не понадобится возвращаться?

— Как скажешь. — Он достал расчёску и приводил в порядок растрепавшийся хвост.

— Так и скажу. — И она свернула направо на перекрёстке с указателем «Солсбери».

Почти через час они добрались до холма, под которым как будто неведомым геометром на классной доске был прочерчен большой круг с линиями внутри. По небу ползли толстые важные облака, то, закрывая солнце, то, вновь пропуская к земле его лучи, и Антон мог полюбоваться и матовым и резким видом картины. Озимые были ещё невысоки, густого зелёного цвета, и под солнцем тени, обрисовывающие контур круга, казались выведенными чёрным фломастером на зелёном листе.

— Об этом рисунке пока мало кто знает, — взялась пояснять Татьяна. — Это хорошо — не вытоптали. К тому же здесь частная земля, лучше по росткам не ходить, возможны проблемы.

Чёрного вдруг потянуло туда. Он кивнул Wilkes, а сам начал спускаться с холма прямо к середине круга, словно вдоль невидимой нити. Формация была небольшой, не больше двадцати метров в диаметре. Антон осторожно, стараясь не смять лишних растений, вошёл в круг. Сразу же в животе зашевелились бабочки. Это не был страх грозного фермера, сейчас это вообще не было тревогой, просто внешне похожая реакция на что-то, что находилось во внутренней части круга и чего не было вовне.

Он присел и осмотрел растения. Всё как положено — «узелки» сочленений на первом коленце стеблей не повреждены, не сломаны, а резко изогнуты под одним и тем же углом. Круг был настоящим.

Антон медленно приблизился к центру круга, встал и почувствовал, как сами по себе закрылись глаза. Мысли ухнули вниз, в пустоту, как бывает при засыпании. Но он не заснул, он стоял в полной тишине и внутри и снаружи, и только бабочки метались и бились в бездонности его живота. Потом возникло какое-то шевеление. Внутри оболочки того, что было его телом, возникли и потекли ручейки, и такие же ручейки перемещались вокруг него. Чёрный открыл глаза, не позволяя возникнуть мыслям. И обомлел: стоял полный штиль, но вокруг него явственно колыхалась трава. Колосья поднимались и выпрямлялись, как на пружинах. Через несколько секунд он стоял посреди девственно-ровного поля. Он замер вместе с ручейками внутри и вовне. По шоссе проехала машина, но он не услышал шума, ни одного звука не достигало его ушей. Снова тронулись ручейки, и колосья зашевелились, падая в другую сторону, складываясь, как костяшки домино, образуя новый рисунок. Теперь он оказался почти таким же по размеру, но закрученным в другую сторону и с другим расположением линий внутри. Если в первом были простые расходящиеся лучи, то в этот оказался вписанным треугольник. Чёрный не шевелился. Через несколько секунд всё снова пришло в движение. Колосья поднялись, постояли, как будто отдыхая или примериваясь, и пошли укладываться веером, прихватывая и те, что до сих пор пребывали в неподвижности. Новый круг получился раза в два крупнее предыдущих. Кроме того, в него с невероятной точностью была вписана гексаграмма. Прямо в её центре сейчас и стоял Антон.

Похоже, представление закончилось, он почувствовал, как возвращается привычное течение мыслей, уходят ручейки, исчезает странное единение между «внутри» и «вне». Затем услышал, как ему что-то кричит Татьяна. Она подпрыгивала возле своей машины и восхищённо махала руками. Антон представил, какое невероятное зрелище довелось ей только что наблюдать. Он улыбнулся и, не торопясь, пошёл к шоссе. Не доходя до вершины холма, обернулся и ещё раз полюбовался получившимся новым рисунком. Красиво! Ничего не скажешь.

Wilkes тараторила на двух языках сразу, Антон шутливо прикрыл уши и замотал головой. Она перешла на русский.

— Как?! — был её первый и основной вопрос. — Как ты это сделал?!

— Я ничего не делал, — развёл руками Антон. — Просто стоял в центре. Оно само!

Он улыбнулся, показывая, что не лукавит ни в чём. Он на самом деле не понимал, как получилось то, что получилось.

— Невероятно! — выдохнула Татьяна, забираясь за руль.