Ким Харрисон - Санкция на черную магию

– Они мне не нравятся, – сказал колдун, глядя на гораздо более высокого фэйри.

Пирс и я были размером с пикси, что делало фэйри выше нас на два дюйма. Или на две ноги, как выражались пикси.

– Да, и мне тоже, – сказала я, вспомнив тот отравленный дротик, который Пирс выжег из меня. Но когда Дженкс достал свой меч, я почувствовала беспокойство.

– Полегче, Дженкс, – пробормотала я, не желая повторения этого утра. – Давай послушаем, что он хочет сказать.

Сидерал опустился на ноги, его выражение было болезненным, когда он пошевелил плечами и поправил свою рваную, словно паучья паутина, одежду. Он выглядел так, будто чувствовал какую-то вонь, его губы разошлись, демонстрируя зубы, как у вампира. Честно говоря, с их бледной кожей, длинными лицами и этими зубами, предназначенными, чтобы есть насекомых, фэйри были самыми страшными внутриземельцами, которых я когда-либо видела.

– Я бы поблагодарил тебя за то, что ты выпустила нас из тюрьмы, но это покажет мою слабость, – сказал фэйри, шепелявя из-за своих длинных зубов.

– Я бы извинилась за то, что сожгла ваши крылья, но это покажет то же самое, – отозвалась я, желая, чтобы Дженкс отошел немного назад, но понимая его. Они убили его жену.

– Ты… я должен был перерезать тебе глотку! – закричал Дженкс, его крылья размылись, когда он мгновенно поднялся над землей. – Вы убили мою Маталину!

Фэйри снова обнажил свои зубы, и я почувствовала панику.

– Дженкс, это я виновата, что Маталина погибла, – сказала я. – Это из-за меня они напали. Прости меня! Если бы я могла вернуть… – я закрыла глаза, медленно моргнув и стараясь не заплакать. Черт возьми, это все была моя вина.

Лицо Дженкса тут же посерело.

– Это не то, что я имел в виду.

– Но это правда, – заметила я, не зная, что я могла бы сделать по-другому… не считая убийства фэйри. – Они бы никогда не напали, если бы не я.

Пирс незаметно приблизился к Дженксу, следя за напряжением между Сидералом и пикси.

– Дженкс, – сказал он осторожно. – Мы можем поговорить с тобой наедине?

Дженкс нахмурился, явно осознавая, что Пирс пытается разделить их. Его угловатые черты лица были напряжены, его пальцы двигались на рукоятке меча. Сидерал зашипел, и я посмотрела на Дженкса умоляюще.

«Не надо, пожалуйста, больше не надо. Только не сегодня».

Внезапно Дженкс развернулся и неловко пошел прочь, опустив голову. Пирс положил руку ему на плечо и ушел вместе с ним, его голова была близко, пока он говорил. Испытывая беспокойство, я повернулась к Сидералу, вновь удивленная его высоким ростом. Представьте семифутового (≈ 2 м 14 см) худощавого вампира в белой рваной одежде и с двумя рядами острых зубов, и вы меня поймете.

Сидерал наблюдал, как горит дом Дженкса, его лицо выражало растерянность.

– Никогда бы не подумал, что он сожжет свой дом. Наверное, пикси все-таки могут быть цивилизованными.

Гнев заворочался во мне. Дженкс сжигал не свой дом, он сжигал свое прошлое.

Я прочистила горло, и Сидерал посмотрел на меня, его темные глаза отражали огонь и казались красными, как глаза демона, но с круглым зрачком.

– Должны ли мы уходить? – спросил Сидерал, когда наши глаза встретились. – Обрекаешь ли ты нас на медленную смерть? Смерть от голода или холода зимы?

Его внимание скользнуло к Дженксу и Пирсу. Вполне вероятно, они слышали нас благодаря подслушивающему заклинанию Пирса.

– Мммм, – сказала я, посылая Пирсу взгляд, заставивший того поежиться. – Ты не хочешь присесть?

Сидерал вздохнул.

– Должно быть, плохие новости, – сказал он. – Я никогда не прошу никого присесть, пока не собираюсь сказать что-то плохое.

Слабая улыбка скривила мои губы, и я направилась к лавочке размером с пикси. Неподалеку стояли ткацкий станок и цистерна, где Маталина вымачивала гнезда пауков для паутины. Это заставило меня упасть духом. Скамейка была слишком мала для Сидерала, и после того, как он посмотрел на нее и предпочел стоять, я села, задрав одну замерзшую ногу на лавочку, чтобы согреть ее. Ступни моих ног были черными, но меня это не волновало; главное, на них не было демонских меток.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я, и вспышка боли пересекла лицо Сидерала, когда он передернулся. Я запоздало поняла, что он пытался пошевелить крыльями, в фэйрийской версии пожатия плечами.

– Уже лучше, я наелся и могу писать не на виду у людей, – сказал он сухо.

Я кивнула, воспоминания об Алькатрасе на мгновение всплыли в моем сознании.

– Если бы вы могли жить в безопасном месте, с жилищем по росту, вы бы могли остаться такими, какие есть? – спросила я, и Сидерал напрягся.

– Я не стану просить своих людей жить на милость пикси. Ты можешь вылечить нас. Ты задолжала нам…

– Ничего, – перебила я спокойно, опуская одну ногу, чтобы поднять вторую. – Я защищала свой сад. Вы напали, а я пощадила ваши жизни. Я ничем вам не обязана, кроме того, что требует моя совесть, и вы будете довольствоваться тем, что я вам дам.

Он зашипел на меня со своими длинными зубами, и я понизила голос – прежде чем Дженкс вернулся и перерезал бы ему горло.

– Я хочу попросить об услуге, – сказала я тихо.

Шипение Сидерала остановилось, и его серебряные брови поднялись.

– Услуге? У побежденного тобой?

Мои внутренности тряслись. Боже, надеюсь, он пойдет на это. Мне действительно необходимо, чтобы из этого вышло что-то хорошее.

– Что ты думаешь о ней? – спросила я, указывая подбородком на Кери, стоящую сейчас рядом с Айви и разговаривающую с тремя детьми Дженкса.

Выражение Сидерала стало осторожным.

– Она сплела проклятие, которое сделало тебя маленькой.

Я кивнула.

– Еще она была третьей в заклинании, которое должно было вас убить. Она злится на меня за то, что я остановила ее. Что ты думаешь об этом?

– Я бы тоже злился, если бы воин, которому я доверяю, остановил мою руку, – сказал он осторожно. Я могла понять его дилемму. Кери пыталась убить его, но она также могла излечить их, и он знал об этом.

– Я слышал, что когда-то эльфы были отважными войнами, – добавил Сидерал.

– Она мой друг, – сказала я, снова подтянув первую ногу, чтобы скрестить ноги, поскольку боль у меня в коленях совершенно пропала. – Она самостоятельно решила жить среди моих врагов, в качестве шпиона. Она хочет вернуться, но с собой ей нужны глаза. Я хочу, чтобы вы пошли с ней. Вы все.

Сидерал посмотрел на Кери, потом на меня.

– Зачем мне помогать ей? – сказал он, в его шепелявости слышалась злость.

– Об этом вас прошу я, а не она.

Сидерал провел рукой вдоль своего подбородка, и догадываясь, что фэйри спросит про условия, я сделала вздох:

– Она живет в садах Каламака.

Его серебряные брови снова поползли вверх. Он был заинтересован, и я почувствовала пробуждение надежды.