Нэнси Фармер - Дом скорпиона

Пытаясь согреться, Мария пододвинулась к нему поближе, привалилась плечом. У Матта защемило сердце. Среди голубоватых теней компьютерного зала девочка была чудо как привлекательна! Как же он по ней соскучился!

— Спасибо,— сказал он.

— Но ты должен пообещать, что будешь вести себя хорошо.

— Ладно,— сказал Матт.

Он был готов пообещать все, что угодно.

— Я говорю серьезно, брат мой Волк. Больше никогда не залезай в курятник и не воруй цыплят!

— Хорошо, не буду. Как мне тебя теперь называть? Святой Марией?

— О нет! — сказала Мария.— Я не святая. У меня целая куча грехов.

— Да ну? — удивился Матт.

Тогда Мария поведала ему, каких трудов стоит ей не терять терпение с Эмилией, как она списала у кого-то домашнюю работу и как ела мороженое в постный день. Матт никогда не задумывался о том, хорошо он себя ведет или плохо, и вообще считал размышления о грехах пустой тратой времени.

— Ты крещеная? — спросил он.

— Да. Меня крестили, когда я была совсем маленькая.

— Это хорошо?

— Да, конечно. Без этого не попадешь на небеса.

Матт мало что знал о небесах. В его любимых передачах по телевизору ад упоминался гораздо чаще.

— А почему священник назвал меня некрещеным отродьем Сатаны? Что это значит? — спросил он.

Мария придвинулась еще ближе и вздохнула.

— Ох, Матт. Даже не знаю, что сказать... Я уверена, святой Франциск согласился бы с ним. Ты не плохой, просто...

— Просто что?

— У тебя нет души, поэтому тебя нельзя крестить. Таковы все животные. По-моему, это нечестно, и иногда я в это не верю. В конце концов, представляешь, какая скука была бы на небесах, если бы там не было ни птиц, ни собак, ни лошадок... А цветы и деревья? У них ведь тоже нет души. Но не может же небо быть похожим на бетонированную автостоянку. Наверно, монахини назвали бы это теологической проблемой...

— Значит, животные, когда умирают, попадают в ад? — спросил Матт.

— Да нет же! Конечно нет! Туда тоже нельзя попасть, если у тебя нет души. Наверное — я много думала об этом, когда умер Моховичок,— наверное, ты просто берешь и исчезаешь. Гаснешь, как свечка. Я думаю, это совсем не больно. Просто вот ты есть — а через мгновение тебя уже и нет. Давай не будем больше говорить об этом!

Матт с удивлением заметил, что девочка плачет. Она часто плакала, он это помнил. Он обнял ее и поцеловал в залитые слезами щеки.

— Вот и хорошо,— прошептал он.— Если бы у меня была душа, я бы, наверное, попал в ад...

Они долго сидели молча. В комнате было так холодно, что оба дрожали.

— Мне очень нравится с тобой,— наконец сказала Мария.— У меня в классе больше ни с кем нельзя вот так запросто поговорить.

— Ты сможешь приехать ко мне еще разок? — спросил Матт.

— Папа говорит, мне надо держаться от тебя подальше. Он считает... О боже! Сюда кто-то идет.

Матт и Мария дружно вскочили и кинулись к двери. Девочка споткнулась о провода, Матт подхватил ее и буквально впихнул в темный коридор. Едва он закрыл за собой секретную панель, дверь в дальнем конце комнаты отворилась. Дети затаили дыхание.

— Наконец-то я согреюсь,— довольно прошептала Мария, потирая ладони.

Матт внимательно прислушивался к доносящимся из комнаты голосам.

— Это Том,— одними губами произнес он.

— Правда?! Где глазок? Дай посмотреть...

— Мне казалось, ты не любишь подсматривать.

— Только разок гляну— Мария прильнула к глазку.— Это и вправду Том. И Фелисия.

Матт прижался ухом к стене, чтобы лучше слышать.

— ...найти их... если они... в доме,— медленно и, по обыкновению, запинаясь говорила Фелисия.

На миг Матту почудилось, что она знает о секретном коридоре, но потом он услышал шорох отодвигаемого стула и тихий гул компьютера.

— Это салон,— сказал Том.— Там никого нет. Эль-Вьехо остался один.

— Никому до него нет дела,— пробормотала Фелисия.— От него... как всегда... никакой пользы.

— Что ты хочешь сказать? — спросил Том. Фелисия рассмеялась — резко, тревожно.

— Его печень... износилась. Сердце... иссохло. Нельзя получить трансплантаты от больного раком...

— Теперь он годится разве что на компост,— расхохотался Том.

Фелисия тоже засмеялась.

Матт был потрясен до глубины души. Он, конечно, не рыдал при известии о смерти Эль-Вьехо, но все же ему было жаль старика, будто изможденная птица одиноко лежащего среди шелков в гробу. Матт отстранил Марию. Та, вопреки ожиданиям, не протестовала. Казалось, девочка не меньше его оглушена услышанным.

Матт прильнул к глазку и увидел, что один из компьютерных мониторов ярко светится. Неожиданно он понял, что это никакой не компьютер, а что-то вроде экрана камеры слежения. Он увидел Эль-Вьехо с острым, будто птичий клюв, носом... Затем изображение задрожало и сдвинулось. Том лихорадочно крутил ручки настройки.

— Музыкальная комната,— сказала Фелисия. Матт увидел пианино, стопки нот и... черную шляпку Марии на столе.

— Они здесь были! — заорал Том и передвинул объектив так, чтобы заглянуть во все углы комнаты.

Фелисия оттолкнула его. Казалось, у нее гораздо больше опыта в обращении с обзорным экраном. Она быстро перемещалась по дому, заглянула даже в комнаты слуг и в кладовые. В квартире Селии она задержалась чуть дольше. Селия без сил лежала в большом мягком кресле, Тэм Лин стоял неподалеку.

— Куда же они запропастились? — ворчал Тэм Лин, расхаживая взад и вперед по комнате.

Голос телохранителя был еле слышен. Фелисия увеличила громкость.

— Может, их вообще нет в доме,— предположила Селия.

— Он бы не повел ее туда,— сказал Тэм Лин.

— Откуда ты знаешь? У него хватит храбрости...

— Осторожнее,— произнес Тэм Лин и посмотрел прямо в экран.

Селия тотчас же сменила тему и принялась обсуждать похороны.

— Проклятье! — воскликнул Том.— Они знают о камерах.

— Тэм Лин... знает все,— пробормотала Фелисия.— Эль-Патрон в нем души не чает.

— Куда, ну куда он ее повел?! — заорал Том и шарахнул кулаком по столу, заставленному укутанными в целлофан компьютерами.

Что-то упало и разбилось. Фелисия схватила сына за руку.

Матт понял, о чем говорила Селия. Наверное, Тэм Лин рассказал ей о тайном оазисе в горах. Матт и не думал вести туда Марию, да и вряд ли это удалось бы, раз все за ними охотятся...

— Они могли... выйти из дома,— сказала Фелисия и снова принялась крутить ручки.

На экране появились конюшни, бассейн, сад... Затем Матт увидел лотосовый пруд, возле которого лениво расправляла крылья пара ибисов.

— Дай посмотреть,— шепнула Мария.

Матт послушно отодвинулся и снова прижал ухо к стене, стараясь не пропустить ни слова.

— Припоминаешь? — спросила Фелисия.

— Это то самое место, где сдох Моховичок, верно? — сказал Том.

Мария ахнула: должно быть, на экране появилась насосная станция.