Роберт Стайн - Последний крик

«Я уже могла бы проводить экскурсии по местам страшных событий, — горько подумала Дайдра. — Можно было бы начать у клетки со львами в зверинце, там, где был растерзан и съеден служитель. Далее мы могли бы двинуться к Зеркальному павильону, где взорвалась бомба и разлетевшиеся осколки разбитых зеркал убили двенадцать человек.

Хорошо бы здесь и закончить экскурсию, но теперь не миновать Колеса Обозрения. И я показывала бы посетителям, где мой папа… где папа…»

Тут Дайдра разрыдалась.

Какие горькие мысли! Она тряхнула головой, чтобы их отогнать. Затем встала из — за отцовского стола, поставила на место его кресло, вышла из вагончика и столкнулась с Робином Фиаром.

— Привет, Дайдра! Я как раз шел к тебе.

Темные волосы упали ему на лоб. Его карие, серьезные глаза смотрели ей прямо в лицо. На Робине была черная майка большого размера и мешковатые китайские брюки.

— Робин, я не могу сейчас говорить. Я собиралась в госпиталь.

Он положил руку ей на плечо.

— Я только хотел узнать, как твой отец?

— Я… я не знаю, — запинаясь, пролепетала Дайдра и почувствовала, что слезы подступают к глазам. Но она справилась с ними. — Он все еще в коме, Робин.

Неужели это ее слова? И она говорит их про своего папу? Такого большого, сильного как медведь? «Все еще в коме».

— А что говорят доктора? — Спросил Робин, впиваясь взглядом в ее глаза.

Дайдра пожала плечами.

— Они ничего не знают. Говорят, что он может прийти в себя в любое время и выздороветь. А может и никогда не прийти в себя… Они… — Она перевела дыхание. Ей было трудно говорить об этом.

Робин печально покачал годовой и опустил глаза,

— Мне так жаль, Дайдра. Я чувствую себя виноватым. Я ведь старался удержать его, когда он падал. Но не успел. И мне… мне не по себе…

«Какой он хороший, — подумала Дайдра. — Такой серьезный, заботливый и хороший».

— Робин, ты не должен упрекать себя, — заговорила она. — Ведь ты сделал все, что мог.

— Но теперь — то парк уж точно придется закрыть, — его голос дрогнул от печали. — Я так огорчен за тебя, Дайдра. Ты так старалась…

— Я не собираюсь закрывать парк, — заявила Дайдра. У Робина отвисла челюсть.

— Прости, я не понял.

— Я не закрою Парк Страха, — повторила она. — Папа не хотел бы, чтобы я его закрыла. Кроме того, у меня нет выбора.

Его темные глаза испытующе смотрели на нее.

— Нет выбора?

— Мы разорены, — вырвалось у Дайдры. — У нас нет ни пенни, Робин. Парк должен работать, чтобы я могла оплатить папины счета в госпитале. У нас даже нет страховки.

Он остолбенел, как от удара.

А Дайдра подумала: «Робин так привязан ко мне. Он такой хороший друг. Он так огорчился из — за меня и выглядит совершенно расстроенным».

— Если бы только я мог помочь, — тихо сказал он, Дайдра посмотрела на часы.

— Мне надо бежать. Мне надо в госпиталь.

Она повернула в сторону главных ворот, но вдруг остановилась.

— Мне опять звонил странный голос, — сообщила она Робину.

Его глаза расширились от удивления.

— Спрашивал обо мне? Ну, ненормальный! И что он сказал на этот раз?

— Все то же самое, — вздохнула Дайдра. — Сказал, что собирается рассказать мне о тебе правду.

Она заметила, что подбородок у Робина дрогнул. Он прикусил нижнюю губу.

— Ну, ненормальный, — повторил он. — Ну, ненормальный.

— Ты прав, — согласилась Дайдра. — Но кто бы это мог быть?

Робин пожал плечами.

— Не могу даже представить. С какой стати предупреждать тебя обо мне?

— Я немного боюсь, — призналась Дайдра. — На свете так много ненормальных, у которых крыша поехала. Что если…

— Да нет, это просто глупая шутка, — прервал ее Робин. — И ничего другого.

Однако она заметила, что он задумался и сжал челюсти.

— Мне надо бежать. Ты позвонишь мне потом? — заторопилась она.

— Конечно. Потом, — повторил он за ней. Дайдра зашагала к центральным воротам, но тут увидела высокого худощавого рыжеволосого парня и остановилась от неожиданности. Он уставился на нее, и странная, кривая усмешка появилась на его лице,

Ее сердце быстро — быстро забилось. Дайдра стояла, не двигаясь, и ждала, когда он подойдет.

«Кто же может звонить Дайдре? — терялся в догадках Робин. — Кто знает правду обо мне? Должно быть, тот самый человек, что послал ей вырезку из газеты 1935 года с моей фотографией».

Робину повезло — ему удалось тогда убедить Дайдру, что это фотография его деда. Но что, если в другой раз ему так не повезет? Надо обязательно выяснить, кто пытается ее предупредить.

«Конечно, не Меган. Меган просто дура. И она никогда ничего не сделает, чтобы разрушить мои планы. К тому же она не знает моих действительных планов. Нет, не Меган. Но кто же тогда? Кто еще знает, что на самом деле я не юноша? У кого может быть старая газетная статья, которую прислали Дайдре? Кому понадобилось ей звонить?»

Внезапно ему в голову пришла другая мысль: «А может, кто — то из прошлой жизни меня преследует? Может быть, кто — то из тридцатых годов тоже нашел способ оказаться в будущем? Кто — то, кто знал всю эту историю? Кто хочет сорвать все мои планы».

Робин не хотел даже думать, что такое возможно. Но другого ответа не было.

Какой ужасный и тревожный день, подумал Робин. Сначала Дайдра сообщила ужасную новость, что она решила сохранить Парк Страха. Потом выяснилось, что до него хочет добраться кто — то из прошлого…

Голова у него шла кругом, и Робин направился к выходу.

Но не прошел и семи шагов, как увидел рыжеволосого парня, который неуклюже выражал Дайдре свою благосклонность.

Не тот ли самый парень, на которого тогда указывала Меган? Да, похоже, он. Робин отступил в тень за вагончик Брэдли. Он прикрыл глаза от яркого солнечного света, который хлынул со стороны центральных ворот.

Вот это да! Что происходит? Откуда Дайдра знает парня?

Он отступил еще глубже за вагончик. Робин не хотел, чтобы кто — то из них увидел его.

Дайдра и тот парень, казалось, говорили одновременно. «Нервничают», — заметил Робин. Он украдкой выглянул. Да, они оба кажутся очень напряженными.

Рыжеволосый парень продолжал держать руки в карманах широких шортов, потом вытащил их на секунду и опять засунул в карманы. Дайдра беспокойно переминалась с ноги на ногу.

«Почему они так нервничают?» — размышлял Робин. Потом он решил, что парень рассказывает Дайдре что — то такое, чего ей не хочется слышать. Иначе с чего бы ей все время оглядываться по сторонам? И вдруг его пронзила мысль: «Парень рассказывает ей обо мне!»

Робина бросило в дрожь, хотя день был теплый. Он неожиданно понял, что видит еще одного человека из прошлого, который пришел разоблачить его и разрушить его планы.

Парень откинул назад свои длинные рыжие волосы и продолжал болтать. Дайдра слушала, то и дело кивая, а лицо ее становилось все более и более натянутым, брови нахмурились.