Стивен Кинг - Столкновение миров

«Никаких каменных арок, Джеки-Странник. Посмотри сам. Дверной проход. Ты видел подобные решетки в Лондоне, когда вы осматривали Тауэр, три года назад ты путешествовал вместе с мамой и дядюшкой Томми. Ты просто немного напуган, вот и все…»

Но ощущение в животе было безошибочным.

«Это были решетки, правда Я перепрыгнул и на какую-то долю секунды попал в Территории».

Клац.

Джек снова оглянулся, пот стекал по его щекам и шее, волосы свисали мелкими прядками.

Он снова увидел это — проблеск чего-то металлического в тени одного из кабинетов. Он увидел массивные камни, черные, как орех; их шероховатая поверхность была покрыта зеленым мхом. Ужасные, противно-белые насекомые извивались и корчились в больших щелях между камнями. Пустые канделябры стояли с интервалом в пятнадцать или двадцать футов. Лампы, которые поддерживали эти канделябры, давно исчезли.

Клац.

В этот раз он даже не моргнул. Мир скользил перед его глазами, размываясь и дрожа, как предмет, на который смотрят через прозрачную, текущую струю воды. Стены снова из каменных превратились в потемневшие панели из красного дерева. Двери были дверьми, а не арками свода с железными опускающимися решетками. Два мира, разделенные мембраной не толще женского капронового чулка, действительно начинали сталкиваться и перехлестывать друг друга.

И Джек смутно ощутил, что Джейсон в нем начал перекрывать Джека — и появилось какое-то третье существо, бывшее соединением, сочетанием этих двух.

«Я не знаю точно, что это за сочетание, но я надеюсь, что оно достаточно крепкое, потому что существа за этими дверями… за каждой из них…»

Джек снова зашаркал по коридору, пробираясь в вестибюль.

Клац.

На этот раз миры не поменялись, массивные двери так и остались массивными дверьми, и он не увидел никакого движения.

«Прямо за ними. Прямо за ними…»

Теперь он слышал что-то за крашеными двустворчатыми дверьми, прямо над ними были написаны слова «ГЕРОН БАР». Это был звук работающей машины. Джек скользнул к

(Джейсон скользнул к)

к открытой двери

(к поднятой решетке)

засунув руки в

(мешочек)

карман

(который был привязан к поясу его камзола)

джинсов и сжал медиатор от гитары, который дал ему Спиди давным-давно

(он сжимал зуб акулы)

Он ожидал увидеть нечто, выползшее из «Герон Бара», и стены Отеля глухо прошептали: «У нас есть другие способы расправиться с таким, как ты. Ты обязан уйти, пока еще есть время…

… потому что теперь, малыш, у тебя совсем не осталось времени».

Клац … БАМС!

Клац … БАМС!

Клац. .. БАМС!

Звук был громким, беспорядочным, металлическим. В нем было нечто безжалостное и бесчеловечное, что напугало Джека больше, чем любой другой человеческий звук.

Оно двигалось и шаркало вперед в каком-то медленном идиотском ритме:

Клац … БАМС!

Клац … БАМС!

Наступила продолжительная пауза. Джек ждал, прижавшись к дальней стене в нескольких шагах от разукрашенной двери, нервы его были в таком напряжении, что, казалось, вот-вот лопнут. Долгое время вообще ничего не происходило. Джек начал надеяться, что клацающий предмет убрался восвояси через какую-то невидимую дверь в тот мир, из которого появился. Он почувствовал, что спину начало ломить от такой напряженной позы. Джек расслабился.

Затем послышался разбивающийся звук, и огромный кулак с двумя двухдюймовыми острыми пиками прорвался сквозь голубое пространство над дверью. Джек снова вдавился в стену.

И… беспомощно перелетел в Территории.

По другую сторону решетки стояло черное создание, облаченное в почерневшие ржавые доспехи. Его цилиндрический шлем прорезали только узкие полоски для глаз. Шлем украшали перья плюмажа кроваво-фиолетового цвета, в них копошились белые черви. Джейсон видел, что это были такие же самые, как и те, которые сползали со стен комнаты Альберта, а потом отовсюду в Школе Тейера. Шлем упирался в кольчугу, окутывающую фигуру рыцаря, как женский палантин. Руки были защищены толстыми металлическими пластинами. Вся его амуниция была проржавлена, и все соединения неприятно скрипели при движении, как визжащий голос капризничающего ребенка.

Его одетые в броню кулаки все были покрыты колющими пиками.

Джейсон стоял, прижавшись к каменной стене, не в силах оторвать от рыцаря взгляда. Во рту у него пересохло, глаза моргали в такт ударов сердца.

В правой руке рыцаря был зажат арбалет.

«Решетка. Помни, что решетка между тобой и этим…»

Но затем, хотя рядом не было ни единой живой души, лебедка начала поворачиваться; железная цепь на расстоянии вытянутой руки Джека накручивалась на барабан, и решетка начала подниматься.

Робот отошел от двери, оставляя выбитую дыру, сразу же превратив пасторальную идиллию в сюрреалистический бар; теперь это было похоже, как будто какой-то апокалиптический охотник, разочарованный в демаршах былых дел, прокладывал свой собственный путь через все препятствия. Затем голова, как отбойный молоток, просунулась в дверь, уничтожив одну из двух цапель, присевших на дверь, образовывая пространство для своего продвижения. Джек поднял руку к лицу, защищая его от нападения. Орудие войны отходило. Наступила еще одна короткая пауза, достаточно длинная, чтобы Джек подумал о возобновлении своего бега. Затем колющий кулак снова пробился сквозь стену. Раз и еще раз, расширяя дыру, а потом опять отступил. А секундой позже отбойный молоток прорвался прямо посередине вывески, и полотнище двери упало на ковер.

Джек теперь мог увидеть громадную неуклюжую бронированную фигуру в сумерках «Герон Бара». Амуниция была не такой, как у противника Джейсона в Черном замке; на этом был надет почти цилиндрический шлем с красным плюмажем. Этот носил шлем, похожий на полированную голову стальной птицы. С обеих сторон поднимались рожки, выступая над шлемом на уровне ушей. Джек увидел металлическую пластину, защищавшую грудь, складки брони и кольчугу, спускающуюся ниже. Но таран был одинаков в обоих мирах, и в обоих мирах рыцари-Двойники выбрасывали его на одинаковое расстояние, но в этом вряд ли появится нужда, ведь и так можно справиться с таким несмышленышем.

«Беги! Джек, беги!»

«Правильно, — шептал Отель. — Беги! Вот что нужно сделать тебе, дурачок! Беги! БЕГИ!»

Но он не побежит. Может быть, ему придется умереть, но он не побежит, потому что этот тонкий, шелестящий голосок был прав. Только дурачки и отступники спасаются бегством.

«Но я не предатель, — мрачно подумал Джек. — Это создание может убить меня, но я не убегу. И я не предатель».