Мария Барышева - Говорящие с...

- К чему вы ведете? - с каким-то мальчишеским любопытством спросил Ейщаров. Максим Егорович пододвинул к себе чистый лист бумаги и принялся рисовать на нем закорючки.

- К тому, что вы слишком много на себя берете. Вы... практически насильно выставили... вынудили уехать из города человека, который...

- Много лет благополучно разваливал его с выгодой для себя, - Ейщаров согласно кивнул. - Продолжайте.

- Я не совсем это имел в виду, - заверил Максим Егорович, с раздражением услышав, что его голос прозвучал виновато. - Послушайте, вы - человек деловой, и простая дружеская договоренность...

- Говорите прямо! - неожиданно резко велел Ейщаров, и Куваев торопливо зашевелил губами, хотя не имел ни малейшего намерения это делать.

- Город стал слишком самостоятелен, как и вы. Необходимо возобновить прежние отчисления, вернуть на место наблюдателей и впустить в ваши дела...

- Максим! - прошипела Алла, шокированная. Куваев дернул головой и процедил сквозь зубы:

- Мы можем, не причиняя хлопот друг другу, заключить соглашение и мирно разойтись в разные стороны. Не думаю, что вам нужны неприятности, верно? Вы и так замешаны в кое-какие весьма неблаговидные дела. В частности, в похищения людей.

- Правда? - удивился Олег Георгиевич. - И кого же я похитил?

Куваев встал и протянул ему список. Олег Георгиевич внимательно просмотрел его и пожал плечами.

- Да, я знаю этих людей. Они действительно находятся здесь. Но их никто не похищал, они приехали сюда добровольно. Они здесь работают. Если желаете, можете побеседовать с каждым из них.

- Так мы и сделаем. Кроме того, мы намерены провести кое-какие проверки и требуем от вас полного содействия. Поскольку мы уполномочены...

- Мне совершенно неинтересно, кто вас уполномочил, - отозвался Ейщаров, казалось, неожиданно потерявший всякое желание продолжать беседу. - Делайте все, что считаете нужным. Не могу сказать, что вы получите от меня полное содействие, но гарантирую, что препятствовать вам я не буду. Если вы и откажетесь от своих действий, то лишь по собственной воле.

- Вы нам угрожаете? - поинтересовался Байер.

- Да нет. А вы мне?

- Нет, - сказал Байер. - Послушайте, вы же разумный человек. Соглашение...

- О, я обожаю соглашения! - Ейщаров переплел пальцы и уткнулся в них подбородком. - Но соглашения потому и называются соглашениями, что предусматривают взаимное согласие, а не принуждение.

- Мы вернемся с результатами и поговорим еще раз, - сообщил Максим Егорович и скосил глаза на лист бумаги, по которому черкал ручкой. На листе черным была изображена жуткая звериная морда с вытаращенными глазами. Под мордой шатающимися буквами было написано.

Макс - дурак!

Куваев дернул губами, смял листок и сунул его в карман. Ейщаров улыбнулся. Улыбка была мягкой и необычайно приветливой.

- Максим Егорович, конечно же, я с удовольствием поговорю с вами. Дверь моего кабинета всегда для вас открыта. Я же не настолько идиот. Да, я лишь примерно представляю, кто вы, но я очень хорошо понимаю, что вы представляете. Всего доброго.

- До свидания, - с плохо скрываемым облегчением ответил Максим Егорович, поднимаясь из кресла и потирая ноющую спину - кресло, такое уютное внешне, оказалось невероятно неудобным. Алла, потянувшись, схватила бумаги и, прощально кивнув Ейщарову, направилась к двери, прикрывая бумагами левое бедро. Маленко, еще раз потрогав кофейную чашку пальцем, тоже встал. Байер, подобрав свою зажигалку, пробормотал:

- Еще раз извините за ковер.

- Ну, я думаю он не обиделся, - заверил Ейщаров, постукивая ручкой по столешнице. Байер хмыкнул и пошел за остальными. По пути он зацепился ногой за ковровую складку и чуть не растянулся на полу, с трудом сохранив равновесие.

- Хм, пожалуй, я ошибся, - сказал Олег Георгиевич.

- А вы шутник, - вяло хихикнул Байер, закрывая за собой дверь. Охранники, ожидавшие в приемной, синхронно встали со стульев, сидевший тут же Михаил тоже встал и, с энтузиазмом пережав руки всем вышедшим, произнес:

- Заходите еще. Здесь бывает скучновато.

- Вы... - начала Алла тонким голосом и осеклась, коротко глянув на Куваева, выражение лица которого сейчас было совершенно жутким. - Вы не возражаете, если мы немного осмотрим здание?

- А и осматривайте, чего мне возражать? - удивился Михаил. - А если, - он подмигнул, - понадобятся удобства - на каждом этаже в конце коридора. Ну, счастливо.

Он шмыгнул в ейщаровский кабинет. Комиссия под внимательным взглядом обеих секретарш вышла в коридор, и брюнетка, сделав знак охранникам отойти в сторону, прошипела:

- Максим Егорович, какого...

- Не сейчас! - рявкнул Куваев. - Ни слова сейчас! Я вообще ничего не понял!

- Может и не понял, только ты ему с ходу все выложил! - буркнул Маленко. - Ты чего, Максим, первый год работаешь?!.. Слушайте, ну я клянусь - тот кофе был холодным!

- Все это очень странно, - Байер вытащил зажигалку и внимательно посмотрел на нее. - Может, этот парень гипнотизер? Неожиданный визит... да о неожиданности нашего визита, похоже, даже городские дворняги знали заранее! Хотел бы я знать, чем меня вчера напоили?

- Ты опять за свое? - со смешком сказал Маленко. - Просто перепил - только и всего!

Байер замотал головой.

- Я вам говорю!.. Я видел! То зеркало в гостинице... Я в нем не отражался!

- А чего ж я тогда отражался?! Ты что, Михалыч, получается, в вампиры записался?! А вот колом тебя, колом!.. Пойдемте, чего мы тут толпимся?!

- Сейчас, только в туалет зайду, - Алла повернулась боком и ткнула пальцем на свою юбку, на которой сквозь бледно-голубое проступила узкая алая полоска. - Ты это видел?!

- Алла Яковлевна, - Куваев слегка порозовел, - ваши интимные проблемы...

- Идиот! - прорычала брюнетка. - Я порезалась! Своим же ножом! Такого никогда не было! Стойте здесь, я сейчас вернусь!

Она зацокала каблучками по коридору, а оставшиеся трое многозначительно переглянулись.

- Она хороший финансист, - наконец сказал Максим Егорович. - И ее отклонения работе обычно не мешают. Более того, в экстренных случаях...

- Максим, здесь происходит что-то странное, - Маленко снова принялся почесывать спину сквозь рубашку. - Может, сразу перейти ко второму варианту?

- Нас прислали сюда не для этого, - напомнил Куваев. - К тому же, помнишь, что произошло с тем, кто как-то сразу перешел ко второму варианту?

- Я не могу этого помнить, потому что я этого не знаю. Он ничего не рассказал. Он хихикает в психушке с утра до вечера!

- Ладно, разберемся, - решительно сказал Максим Егорович. - Для начала, поглядим на его сотрудников, пообщаемся... Разделимся, так будет быстрее.

Он вытащил смятый лист бумаги и озадаченно посмотрел на нарисованную на нем им же самим зверскую физиономию. Потом снова смял лист в тугой комок.