Николай Шпыркович - Злачное место

Варька достала опять, было карту — но, покрутив ее в руках, со вздохом закрыла. По ней можно было только определить лишь общее направление движения — куда-то туда, к западу, так на это карты не надо — солнце, вон сияет. Дорога, кстати, по которой они приехали — вон почти прямо в ту сторону, куда им надо и ведет.

— Нет, вроде, это не та, — неуверенно сказала девчонка. — Я же говорю, давно здесь была.

В общем, решили они двигаться, покамест, по этой дороге, тем более, для машины она была проходима, а выбираться опять на трассу, да искать "ту" дорогу — время убить можно, а вот толку будет ли. Да и неизвестно, не напорешься ли на дружков "крестовых". В первый раз они лихо отбились — а свезет ли еще так — хрен знает. И, это: ехать — не идти, это тоже верно. Хоть, правда, Артем и пройтись бы не отказался — а то засиделся уже. На охоте, бывало, и по сорок и по тридцать километров отмахивали они с батей. Машина трещал сухими сучьями, а Артем присматривался к дороге. Честно говоря, она ему не очень нравилась. Похоже, было, по ней не ездили последние годы. Даже та просека, по которой они от болота на трассу выезжали — и то лучше выглядела. Вот это и настораживало — вояки те не должны были бы упустить возможность срезать здоровенный крюк, чтобы попасть на северный тракт, а затем — в областной город. Так что — либо это не та дорога, либо…, либо впереди что-то есть. Епть!!!! Ну, сколько раз уже! Ну, сколько можно!! Ой, где ты, баба Матруна…. Ага, и пройтись ты хотел — машина затормозила вплотную к поваленной сосне, преграждавшей дальнейший путь. Впрочем, сосна такая была отнюдь не единственной — в обе стороны, сколько можно было окинуть взглядом, шла сплошная стена из поваленного, переломанного леса. Вот чего сюда никто не суется — через этот ветровал никакой технике не пробраться, да и пешком, пожалуй, не так просто пробиться будет. А пешком идти — придется, ясный пень. Назад возвращаться — только время потерять, а может, и вовсе нет дороги этой, вон как бурелом лежит — шквал тут шел. Может, на десять километров вправо и влево — такая картина, вот и суйся.

Они вылезли из машины, и подошли к первым поваленным деревьям. Ураган нанес по лесу удар, будто саблей полоснул: вот здесь, где они стоят — хоть бы сучки сухие на соснах поломало — стоят целехонькие, а в трех шагах от них — дикая мешанина из вздыбленных, переломанных, перекрученных стволов и веток. Артем представил, что тут творилось, когда сюда н а к а т и л о — и аж плечами передернул. Даже трудно было представить, что вот этот теплый воздух, мягко касающийся их лиц, внезапно смог обрести такую силу, что в одно мгновение закрутил винтом здоровенные стволы, расщепил их пополам, согнул в гигантские дуги.

— Придется идти — нарушил молчание Крысолов. — Я, в принципе, видел такое уже, вряд ли здесь шире километра будет.

Оно, может и так, вот только такой километр почище иного десятка будет. Так, а кстати: таблетки понесем мы в чем — в карманах, что ли? С сумкой там особо не поползаешь…. Варька молча достала откуда-то из под сиденья старый рюкзак и ловко швырнула его Крысолову. Интересно, и когда успела положить? Не, скорей от деда запасливого рюкзачок остался. Заслуженный рюкзак, что и говорить, на лямках брезентуха вся потертая и ремешки кожаные в кость высохли — топорщатся вверх поросячьими хвостиками. С тех времен еще видать, рюкзак, с революции, а, может, даже и раньше — с войны. В принципе, знать бы раньше, что так выйдет — можно было в машине пересыпать, ну так то ж теперь только видно. Крысолов закинул за плечи рюкзак, перевесив автомат себе на грудь. Граник взял Артем, оставшиеся две гранаты — Старый. Хорошо, хоть одну уже израсходовали — все же меньше на несколько килограммов нести. Это оно сразу незаметно, а по такой дороге — быстро почуешь. Варька с сожалением посмотрела на "ЛуАЗ" — как-то сиротливо он смотрел на них, уходивших, своими лупоглазенькими фарами. Артему и самому жалко было бросать так верно послужившую им машину — а что сделаешь. Может, будет оказия — тогда и заберем… Первые метры по бурелому дались относительно легко, а вот дальше началось сплошное мучение. И смех, и грех: лезешь, карабкаешься между стволов, сначала вверх, потом вниз, потом вбок — пять минут лезешь, а продвигаешься вперед едва ли на несколько метров. А тут еще старая хвоя со всех сторон сыплется, и за шиворот и за рукава, царапая разгоряченную, потную кожу, так что та начала невыносимо зудеть и чесаться. Оружие то и дело норовило зацепиться за какой-нибудь сук, то ремнем, то стволом. Ну, и пить захотелось, конечно — Артем с удивлением понял, что последний раз они поели и напились, естественно, тогда утром, у того кавказца, что их кашей перловой кормил — а потом все и недосуг было как-то. Да, и, пожалуй, негде — разве что, в том болотце под пулями воды набрать. Терпеть можно было, конечно…. А глотнуть, даже хоть той грязной воды из болота, все же хотелось бы. Артем мимоходом глянул на Варьку и Старого — девчонка упрямо карабкалась через завалы, Старый тоже держался, вроде, даже те свои красные шарики не глотал. Ну, Крысолов вообще, как лось пер — только ветки трещали. Ему то, пожалуй, труднее всех приходилось — первому идти, дорогу выбирать. Так что когда тот все же остановился, запыхавшись, Артем, ни слова не говоря, выдвинулся вперед, и сам начал прокладывать дорогу команде. А пить все же хочется… Ой!… Кора на стволе сосны, на которую только что залез Артем, скользнула под ногой, будто ствол маслом намазали. Жуки-короеды здорово потрудились в здешних дебрях, чего-чего, а еды у них тут было навалом, и Артем неловко плюхнулся боком вниз, хорошо хоть не на сук какой. И тут же он с удивлением понял, что закон "мысли сбываются" — определенно, работает — правда, может в этот раз в хорошую сторону, потому что плюхнулся он в воду. Лесной ручей, который протекал здесь сотни лет и до Херни, и до этой бури, тем более, деловито пробирался сквозь завалы. Тихонько журча он обтекал ветки, воткнувшиеся в дно, кружил желтые хвоинки целеустремленно направляясь на встречу с рекой — может, даже той же Симонихой, оттуда — к Волге, а потом все дальше и дальше — к морю.

— Ты нормально там? — озабоченно окликнул его Крысолов.

— Ага, нормально. Осторожно — там ствол скользкий. И ручей тут.

— Да мы слышали уж…. Ручей — это хорошо, — видно, не одному Артему пить то хотелось.

Вода в ручье была ледяной, так, что аж зубы ломило. А уж вкусная….

…Далеко от места. где стояли люди неподвижно лежавшая тварь открыла мутные глаза и приподняла голову. Она поворачивала ее из стороны в сторону, пока не "навелась" на звуки добычи. Короткие лапы на которых с недавних пор образовались чешуйки — раньше их не было, а вот, оказалось удобно — выпустили острые когти. Хотя неведомым чутьем тварь определила, что добыча — не из самой лучшей, тех небольших зверьков своего вида, которых оно сожрала когда-то — но тоже ничего. Главное — она была живой. А потому, быстро вскочив на короткие лапы, тварь помчалась по руслу ручья, не сильно заботясь о целости своей шкуры: проносящиеся мимо острые концы сучьев, раз за разом царапали бока. Но на такие мелочи ей, с определенного времени, было наплевать…