Сергей Саканский - Амфора. Тайна древнего могильника

Глеб утопал в мягкой перине, слегка пьяный от хозяйского прошлогоднего вина. Август. Новое вино ждать еще более месяца. Пока мы довольствуемся варехой.

Лара спала за тонкой дощатой дверью, в своей светелке, теперь погруженной в темноту. Нечего было и думать войти туда, на что он еще недавно так рассчитывал. Дело было вовсе не в том, что она ему рассказала – сущий вздор, похожий на пересказ какой-то компьютерной игры в стиле фэнтези – а в том, что связываться с больной девушкой недостойно мужчины.

Лара – воин из племени амазонок, бесстрашных и сильных женщин, которые жили на древнем, давно ушедшем под воду континенте, в своем давнем времени, они боролись с силами зла – могильщиками. Ее цель – амфора. Предводитель могильщиков – не кто иной как Зонгар, и ему тоже позарез нужна амфора. Ларе и Зонгару было даровано бессмертие плюс возможность путешествий во времени, и они оба вынуждены скитаться в тысячелетиях, бесконечно пряча друг от друга амфору. М-да. Тяжелый случай.

Глеб давно избегал людей, которые несут о себе всяческую чушь, вроде того, что они способны прорицать, лечить, предсказывать судьбу по звездам и так далее. Тут одно из двух: либо какой-нибудь астролог-любитель на самом деле верит, то есть, просто болен психички, либо морочит тебе голову. В первом случае, можно ему и поддакнуть из милосердия, а вот во втором возникает проблема: сделаешь вид, что веришь, и он сам первым будет считать тебя дураком и смеяться в кулачок.

Самое изощренное, что рассказала Лара, была теория происхождения скифских баб. Оказывается, что скифские бабы – это не символы и не надгробья. Они выглядят как творения человеческих рук, но не имеют никакого отношения к человечеству. Скифская баба – это репер времени. Он появляется в той точке пространства, где происходит перемещение во времени. После события репер остается на том же самом месте, уже на века.

Ну-ну, интересно. Репером в геодезии называется точка, обычно металлическая плитка, с известными координатами и высотой относительно Кронштадтского футштока. По реперам производят измерения на местности. Если бы немыслимые слова Лары были правдой – и откуда она только знает это слово, не путая его с музыкальным термином? – то теоретически могут существовать и работать реперы времени, как существуют и работают реперы пространства. Началом отчета, футштоком должна была бы служить какая-нибудь общеизвестная точка, например – первый год новой эры.

– То, что скифская баба, как ты ее называешь, стоит в склепе, – деловито заметила хронопутешественница, – значит лишь то, что могильщики уже побывали там. Я сразу это поняла, как только увидела ее. Только вот в чем вопрос: когда? Это могло произойти и сто лет назад, и пятьсот и две тысячи…

– Две тысячи, – не без иронии уточнил Глеб.

– Откуда ты знаешь?

– Да очень просто: изваяние было поставлено в склеп именно на рубеже нашей эры. Я вижу это по слоям как профессионал.

Лара задумалась, шевеля пальцами, будто ощупывая собственные мысли, которые кружились тут же, параллельно с ночными мотыльками. Резюмировала:

– Это значит, что они вытащили оттуда амфору где-то на рубеже тысячелетий и перепрятали в скифский курган, где ее и нашли археологи, как это значится в твоем каталоге.

Глеб вдруг подумал: а ведь ничто из произошедшего не противоречит этой теории. Действительно, скифская баба во дворе тети Дуси появилась слишком уж бесшумно и быстро. Зонгар, конечно же, каким-то образом привез ее и сгрузил. Но если бы она просто возникла посреди двора, то и тогда не было бы никакого шума. Глеб спросил, откуда взялась эта чертова баба во дворе пьяной хозяйки?

– Как же ты не понимаешь! – вскричала девушка. – Зонгар как раз и явился из глубины времени. Вот и возник на этом месте репер.

– Этот Зонгар, что же – ясновидящий? – спросил Глеб самым, что ни на есть серьезным тоном. – Как он нашел тебя?

– Он не меня нашел, а тебя .

– Это еще что за диво?

– Ты сам виноват. Ты пригубил дудку, а этого делать не стоило. Зонгар всегда слышит мою дудку, где бы он ни был.

– А для чего нужна дудка?

– Да для многих дел. Чуть ли не каждый день нужна. Мы и чуем друг дружку через дудку. Каждый всегда знает, где сейчас другой. И когда.

– Все-таки «друг дружку», – передразнил Глеб. – Все-таки вы друзья.

– Нет, – серьезно ответила Лара. – Мы враги. Трудно это объяснить. Когда ты воюешь с человеком несколько тысячелетий, то он становится чем-то похожим на твоего лучшего друга. Только у меня вообще нет никаких друзей.

Лара вдруг встрепенулась:

– Я поняла. Вот что произошло. Когда ты задудел своего чижика, Зонгар услышал. Но что он услышал? Какую-то нелепую мелодию, которой нет в реестре дудки.

– В репертуаре, – поправил Глеб, вдруг отчетливо осознав, что все прошлые оговорки и якобы шутки Лары имеют некую законченную внутреннюю систему.

– Все равно, какое слово! Просто мелодия была не та, и Зонгар понял, что флейта захвачена. И, я думаю… Это дико звучит, но… Он просто бросился мне на выручку!

– С чего же вы потом дрались?

– Сама не знаю. Наверное, я бросилась на выручку тебе.

Глеб только сейчас сообразил, что Лара опасна. Разгуливает на свободе, владея при этом какими-то специфическими приемами кулачного боя.

– Что у вас с Зонгаром за школа борьбы? Не сталкивался раньше с такой.

– Где ж тебе сталкиваться? Эта школа родилась двенадцать тысяч лет назад и давно закончила свое существование на затонувшем континенте.

– Подожди-ка, – сказал Глеб. – Затонувший континент, это, конечно же – Атлантида?

– Конечно же – нет! Никакой Атлантиды не было, – сказала Лара, нахмурившись. – Ее выдумал Платон.

– Так что же за континент?

– Ваши ученые называют его Лемурией. Проще говоря: континент Му. Там мы говорили для краткости – Му!

С этим забавным «Му!» Глеб и заснул в ту ночь, утопая в чудесной пуховой перине.

– Му! Му! Му-му! – повторял он, когда чистил зубы с утра.

Вспомнил о том, что Лара говорила о кранах газовой колонки и дежавю… Что она имела в виду? Может быть, они уже встречались где-то в другой жизни… Забавно.

Вчерашняя мысль опять беспокоила его. А что если сказанное Ларой все же частично правда? Дело, конечно, не в реальных перемещениях во времени. А вот касательно генной памяти ученые пока не пришли к стройной теории. Случается, что человек вдруг начинает видеть какие-то свои прежние реинкарнации. Вспоминает места, где никогда не был, болтает на незнакомых языках… По-крестьянски, по-кхристиански, – так оговорилась она. Глеб запомнил, но не придал этому значения, как и многим другим словечкам и странностям.

«Веди меня в свой каталог», – сказала она, и Глеб подумал, что она намеренно коверкает речепостроение. А если Лара просто не знала этого слова и думала, что каталог – это какое-то помещение, где стоит настоящая амфора?