Сергей Дубянский - Фантом

Сначала сквозь узкую щелочку ударил солнечный луч. Потом обзор стал шире, обнажив поляну с редкими ромашками, возвышающимися над жесткой, высохшей травой своими поникшими от жары белыми головками. На другом конце поляны чуть слышно шелестела листвой реденькая березовая рощица, вся пронизанная светом, прозрачная и ажурная, как опустившееся на землю бело-зеленое облачко.

Полотнища занавеса сомкнулись где-то за спиной, и Дима почувствовал под ногами горячую траву, слегка покалывающую ступни прошлогодней остью. Опустил голову и обнаружил, что стоит босиком, шевеля пальцами, наконец-то освободившимися после длительного заточения в обуви. Долго смотрел на свои ноги; на то, как через одну из них быстро перебежал муравей и скрылся, соскользнув вниз. Когда Дима снова поднял голову, то увидел посреди поляны столик на резных ножках, и это его почему-то не удивило. Он даже знал, что там должно находиться.

Действительно, это были шахматы – белые фигуры с его стороны и черные у отсутствующего противника. Но само сочетание фигур являлось настолько фантастическим, что он замер, растерянно вглядываясь в их блестящие деревянные головы. Смотрел он так долго, что фигуры начали сливаться в сплошную неясную шеренгу, терявшую конкретные очертания. Он только помнил, что позади ровного ряда белых пешек, по обе стороны от громоздкого короля в непропорциональной короне и ферзя, напоминающего детскую пирамидку, стояли кони. Шесть коней!.. По три с каждой стороны. И никаких других фигур. Это была странная партия.

Из состояния растерянности Диму вывела вспышка, мелькнувшая перед глазами. Он вскинул голову – картинка вновь изменилась, причем, кардинально. Рощицы почти не стало видно. Перед ней, блестя на солнце начищенными бляхами и оружием, выстроились войска – ровные прямоугольники пехоты в незнакомой форме. Солдаты стояли плечом к плечу, плотно сомкнув строй, и даже лица у них (он видел это совершенно четко, несмотря на расстояние) наводили на мысль о братьях-близнецах. А чуть поодаль стояли танки без опознавательных знаков. Крышки люков были открыты; экипажи сидели на броне, и лица у всех были такие же одинаковые, как у пехотинцев. Все это замершее воинство излучало непобедимую мощь, и в том, что ни один солдат за все время даже не моргнул, тоже было что-то пугающее – словно перед тобой целая армия зомби. Дима в страхе оглянулся… оказывается, у него за спиной тоже был лес, только совсем другой, настолько несовместимый с прозрачными березками, будто два совершенно разных пейзажа висели на одной стене. Мрачная дубовая чаща закрывала полнеба, и тянуло оттуда холодом и сыростью. А на опушке тоже находились войска, только совсем другие. Форма у них была пестрая, как клоунские костюмы, и стояли они не в парадном строю, а сидели, лежали, развалившись на траве. Их ружья, длинные с четырехгранными штыками, были составлены в пирамиды. Чуть поодаль паслись кони с шелковистыми гривами и длинными хвостами, такие красивые, но неприспособленные для войны. Вся эта идиллия дополнялась гитарным перебором, смехом и лошадиным ржаньем.

Дима перевел взгляд на противоположную опушку. Там появился высокий генерал, разложивший на броне танка карту и что-то докладывавший другому человеку. Откуда-то Дима знал, что этот второй – здесь главный, хотя на нем не было короны, а такая же черно-серая форма. Диму очень злило, что «король» все время стоял к нему спиной. Он не мог видеть лица, но внутренне чувствовал, что знает его. Никогда не видел, а просто знает!

Генерал свернул карту и решительно направился к первому батальону пехоты. …Сейчас что-то должно произойти… – испуганно подумал Дима, но тут же сообразил, что у него тоже должен быть генерал – ведь он видел на доске белого ферзя!.. И в тот же миг раздался конский топот. Перед ним остановился всадник, несмотря на жару, одетый в длинный белый плащ и капюшон, закрывающий лицо. Чудом, не запутавшись в своем одеянии, он спрыгнул с коня и замер, щелкнув каблуками невидимых сапог.

– Вы что, мой генерал? – спросил Дима, растерянно оглядывая странную фигуру.

– Ваш генерал упал и сломал ногу, – ответил незнакомец неожиданно высоким голосом.

– И что мне теперь делать?

– Воевать, Ваше Величество. Вы можете доверить мне свою армию? – незнакомец одним движением откинул капюшон. Дима даже прищурился от ослепительной белизны волос незнакомки – играя на солнце, они создавали над ее головой сказочный нимб, – так можете, Ваше Величество?

Дима так увлекся волосами, что лишь вновь услышав голос, взглянул в ее лицо. Всадница улыбалась. Чуть раскосые глаза, тонкий нос и рот, большой и чувственный… Ее нельзя было назвать красивой, но она источала непонятную притягательность. Дима подумал, что более прекрасной женщины еще не встречал, и ей он может позволить все, даже командовать армией, несмотря на всю глупость подобного предложения.

– А что мне остается делать? – ответил он со вздохом.

– Не бойтесь, мой король, – она рассмеялась, – мы все успеем, ведь мы белые, и раньше нас они не начнут.

Новоявленный генерал на удивление легко вскочила на лошадь, и направилась к войскам. Дима видел, как солдаты стали нехотя подниматься. Смолкла гитара. Они медленно и лениво стаскивали свои шутовские наряды, под которыми оказались обычные защитные гимнастерки, только почему-то без погон и знаков различия. Зато у некоторых на груди поблескивали медали (их еле слышное звяканье ветерок доносил до Диминого уха). Солдаты стали ловить коней, надевать на них, неизвестно откуда взявшиеся, седла, выравнивать стремена. Через несколько минут развеселый и бесшабашный табор перестал существовать. Стройные ряды всадников и пехотинцев замерли в боевых порядках. Дима невольно залюбовался ими – на мгновение он забыл, что против него выстроились танки, артиллерия и, скорее всего, никакой битвы не получится, но все равно, это была его армия, такая красивая и такая преданная, которую он может бросить в бой одним движением руки.

Генерал вновь оказалась перед Димой, гарцуя на своей белой лошади, с красными, как у кота Тихона, глазами. Теперь она смотрела на него с гордостью.

– Ваше Величество, Вы умеете играть в эту игру?

– Умею, но не очень хорошо, – смутился Дима.

– Играйте, как умеете, – генерал улыбнулась и вновь поскакала к войскам.

Дима понял, что должен сделать ход. От одной этой мысли его обуял страх, потому что, как бы он ни сходил, при таком раскладе поражение неизбежно. Он только не понимал наглой самоуверенной девицы, ведь максимум через полчаса все эти люди и кони должны будут превратиться в кровавое месиво.

…Какие люди? Какие кони?!.. Это же игра. Это же шахматы!.. Чем бы ни закончилась партия, в конечном итоге, все они, мирные и деревянные, окажутся в одной коробке. Там они будут лежать бок о бок, как в братской могиле, пока кто-нибудь, словно Бог, не пожелает снова извлечь их на свет, вдохнув жизнь; расставить на доске и начать новое сражение…