Тим Волков - Зов Иерихона

-Что вы меня учите?! Я много лет уже фотографом! Поверьте, знаю своё дело.

-Да-да, конечно. Господи, ну и беспорядок тут!

-У вас в мастерской тоже отнюдь не чисто.

-Вы правы. Послушайте, может, другую муху найдём? Это высохла вся, у неё вон и лапки отломились, крыльев нет.

-Лапок нет – не убежит. Крыльев нет - не улетит.

-А как мы тогда поймем, что она ожила?

-Ну головой же она будет вертеть.

-Это вам не базарная бабка чтобы головой во все стороны вертеть. Выбросьте вы эту гадость. Нашли самый дрянной экземпляр. Фу-у-у.

-Зачем вы её сдули?!

-Забудьте про неё. Вот нормальная муха. И с крыльями, и с лапками. От чего они у вас тут дохнут? На витрине целое кладбище.

-Химикаты. Я когда проявляю фотографии, тут так пахнет, что не только мухи, соседи падают! Подвиньте её сюда, на центр. Вот так.

-Как только сфотографируете, мы её под стакан, чтоб не улетела. Снимок проявлять много времени займёт?

-Часа два, три. Послушайте, а что если ваша теория окажется правдой? Что тогда?

-Ну… наверное, надо будет уничтожить инструмент, который способен это сотворить.

-Вы говорите…

-Да, о фотоаппарате. С ним надо будет что-то сделать, чтобы он не попал в руки плохих людей. Вы же понимаете. Может, разбить в дребезги. Или сжечь. А может и то и другое.

-Вы... вы…

-Дитрих, вам плохо?

Город окутывала тьма.

Вечерняя прохлада облизала улицы. Дождь омыл дневную суету и грязь.

На мостовой подыхала собака. Голод иссушил её живот, прорисовал рёбра на боках, потушил в глазах блеск жизни.

Из питейного заведения «Кривой пират» возвращался домой припозднившийся посетитель. Шатаясь и цепляясь за подвернувшиеся под руку заборы, а то и вовсе падая, медленно, но верно пробирался сквозь тьму домой. За долгие годы тренировки обрёл он бесценный навык – находить путь домой даже в состоянии граничащим с комой.

-Ой, три пирата загуляли! – попытался спеть он, дабы украсить тихую скучную ночь своим прелестным дребезжащим фальцетом. Жалобно заскулила собака, одобряя ор.

-Ой, три пирата! – допеть не получилось. Хмель натянул вожжи, и гуляка повалился в лужу. Выругался, потом рассмеялся. Кряхтя, поднялся, испачкав грязью себя и чьи-то недавно выбеленные стены дома.

-Загулял пират! Загулял молоденький!

Из переулка вышли двое. За ними еще трое. И ещё пятеро.

-О! Ребята! Рад вас видеть! Пропустить по рюмочке не желаете? У меня есть.

Те не ответили.

-А чего вы так глазами светите? Денег нет? Нате! – звякнули медяки о каменную мостовую.

Кто-то из незнакомцев зашипел по-змеиному и все разом двинули на гуляку.

-Ну и рожи! А глаза…

Глаза и вправду странно сияли огненным цветом, наливаясь кровью, и в ночной мгле светили не хуже луны.

-Ребята, вы чего?

Они окружили жертву, рыча и истекая слюной, стали рвать на куски.

Последний миг, когда запоздало улетучился хмель, уступая место жуткой невыносимой боли, бедолага разглядел лица убийц. Крик поднялся волной, но не смог прорваться наружу – чья-то челюсть сомкнулась на горле…

Тьма поглотила город…

В полицейском участке кто-то ходил.

Анита знала – это пришли за ней. И отнюдь не служители закона.

Мертвецы.

Во главе с Фрэнком. Забрать с собой, утянуть под корни деревьев, в земляные рвы удушающего страха, веками пропитанные болотными ядовитыми газами и перегноем человеческой и звериной плоти. Придет, чтобы отомстить за свою поруганную честь. За измену. И эта плата будет последней в её жизни.

Там кто-то был.

Спрятаться – куда? Четыре стены да доска кровати.

«Подальше от решеток», - промелькнула трезвая мысль – «Чтобы не смогли дотянуться».

Забиться в угол. В самый дальний, словно мышь, сидеть и дрожать.

Шаги.

Кто-то идёт прямо к ней. По коридору.

Остановился.

-Эй, тут есть кто-нибудь?

Голос. Человеческий голос. Ж и в о й.

Анита приподнялась, вслушиваясь.

-Кто-нибудь? Вы меня слышите?

-Я здесь! Здесь!

Анита рванулась вперёд, птицей забилась о прутья клетки, замахала руками.

-Здесь! Идите сюда! Я вторые сутки здесь! Помогите!

Из-за угла выплыл парень с круглыми от удивления очами. Оглядел с ног до головы заключённую. Невпопад спросил:

-Вы полицейских не видели?

-Помогите мне! Я вторые сутки здесь! Они все пропали! Никого нет! Никто даже мне воды не принёс! Дождь был, с окна капало, я пила. Помогите мне! Выпустите! Найдите ключ!

От такой лавины слов парень ещё сильнее растерялся. Замер, не зная, что предпринять.

-Там, на столе у охранника, за поворотом коридора! Идите! Посмотрите ключ.

Юноша замешкался, потом, не отрывая взора от Аниты, заковылял в сторону.

Долгие секунды тишины обожгли разум.

«Ушел. Не вернётся. Я здесь умру, совсем одна, от голода и одиночества».

Потом что-то звякнуло.

В груди разлилась горячая волна радости, но Анита не позволила себе раньше времени ликовать. Закусила губу, закрыла глаза, досчитала до десяти и обратно. Выдохнула. Вновь сосчитала. Вновь выдохнула.

Парень вернулся со связкой ключей. Но открывать дверь не спешил, колебался. Анита заметила это, под сердцем кольнуло.

-Послушайте, а это разве не противозаконно, выпускать заключенных из тюрьмы?

-Я… я… они бросили меня, забыли. Я два дня ничего не ела. Что-то случилось. Они исчезли. Сбежали, наверное.

-Не знаю, как поступить. У меня отец пропал, сегодня его одежду в двух кварталах от дома нашли, всю в крови. Я пришёл заявление написать. А тут никого. И вы.

-Пожалуйста… выпустите…- слёзы задушили мольбу.

Парень поджал губы, терпеливо выбрал из связки ключ пошире, примерился к скважине.

-Хорошо, я вас выпущу, только…

Вновь раздались шаги, тяжелые, с подволокой.

-Вы разыграли меня, да?! Это, наверное, офицер идёт. Ну и хитры же вы! Я едва не поверил вам! Не даром вы тут сидите.

-Нет! Нет! Не ходите туда! Это…

-Офицер! – парень отошёл. – Что?..

Медленно попятился назад.

Это был Фрэнк. Конечно он. Кто кроме него? Анита вскрикнула, бросилась в сторону, больно убившись об кровать, повалилась в угол. Парень же обваренный страхом превратился в камень.

Одним броском Фрэнк вцепился тому в лицо, хрустнули кости, брызнула фонтаном кровь, обагряя Аниту, стены, решетки. Парень даже не успел закричать, вместе него это сделала Анита.

Отбрасывая в сторону истерзанное тело, Фрэнк повернулся на крик. Удовлетворённо захрипел. И в этом хрипе Аните послышались слова:

«Я вернулся за тобой».

-Что происходит?

Ожидая результатов эксперимента, Корб долго ходил по комнате, изучал хитросплетения паутины в углах, пролистал всю библиотеку Дитриха, состоящую из двух книг – любовного романа с вырванными на самокрутки листами и сборника путевых заметок некоего С.Кука, при прочтении первых строк которого стразу же неимоверно сильно потянуло в сон (для этого видимо и использовалась, ибо лежала книга у изголовья кровати).