Вадим Смиян - Пушкинский вальс

Лицо Владислава Георгиевича вытянулось от изумления.Он не верил своим ушам…

- Простите… Я вас правильно понял?

- Вы поняли меня абсолютно правильно. Я не гостиница, и денег с вас не возьму. Можете считать это дружеской услугой.

- Лилия Николаевна… наверное, это не совсем удобно…

- Что неудобно? Перед кем неудобно? У меня двухэтажый дом,я в нем живу одна, и мне удобно принимать в нем, кого я захочу. Я полагаю,что вы человек культурный, и будете вести себя прилично. Впрочем, если вам это по каким-то причинам неудобно, ну что ж… Я не настаиваю. Можете сразу отказаться, и тогда забирайте в гостинице вещи, и вперед – на станцию! Своим ходом, разумеется…

- Нет, нет, погодите… - он страшно испугался, что она сию минуту раздумает. – Это так неожиданно… Лилия Николаевна, вы серьезно? И я действительно вас не стесню?

- Я же сказала: у меня двухэтажный дом!Если двое в двухэтажном доме – это, по-вашему, тесно… Ну тогда в Москве вы, наверное, обитаете во дворце…

- Благодарю вас, - произнес он вне себя от счастья. – Я согласен…

- Вы уже поставили персонал в известность о своем отъезде?

- Их и не надо ставить в известность! Я ведь не платил больше! После трех я должен освободить номер, вот и все…

- А у вас не остались неоплаченные счета?..Я могу помочь деньгами, если…

- Господь с Вами, Лилия Николаевна! Не беспокойтесь – я чист как стеклышко!

- Ну хорошо…- она взглянула на часы. – Тогда отправляйтесь в гостиницу и забирайте вещи. Далее у вас свободное время…А в восемь тридцать будьте добры ожидать меня на бульваре у разрушенного храма – помните? Как раз напротив памятника Ленину… Найдете скамеечку и посидите там. Я сама к вам подойду. Договорились?

- Ну конечно! – восторженно пропел он, все еще не веря свершившемуся чуду. – Я даже не знаю, как мне благодарить вас!

- Это потом…- улыбнулась госпожа Гончарова. – И надеюсь, вы никому не скажете, что едете не на станцию, а ко мне домой, правда?..

- Ну, Лилия Николаевна! Вы меня за кого принимаете?..

- Только за вас, Владислав Георгиевич… исключительно за вас! – она улыбнулась загадочно и обольстительно, и помахала ему рукой – До встречи!..

- До встречи...- ошеломленно пролепетал он в ответ, выходя из кабинета, и ему казалось, что у него выросли крылья…

…Из гостиницы он ушел в пятом часу, пока уладил там всякие формальности, и оказался на улице с саквояжем и практически без денег, предоставлен самому себе. Идти было некуда – куда пойдешь, когда в кармане несколько грошей?

Поэтому Владислав Георгиевич сел на автобус и проехал прямиком до бульвара, где и вышел напротив памятника Ленину. До обозначенного времени встречи оставалось еще четыре часа, и эти часы надо было куда-то девать. К счастью, саквояж был не настолько тяжел, чтобы он не мог с ним гулять. А если учесть, что на душе у него пели птицы, то поклажи своей он просто не ощущал. Досадная пропажа денег продолжала тяготить его – тем более, что отсутствие государственных денежных знаков ощущалось на каждом шагу. Он был вынужден учитывать теперь каждый оставшийся рубль, каждую монету. И был еще вопрос, сильно смущавший его, несмотря на охватившую его эйфорию: ну хорошо, дело обернулось таким неожиданным образом – но вот на что он будет жить эти оставшиеся два дня? Неужели за счет Лилии Николаевны, столь любезно пригласившей его в свой дом? А с другой стороны и обратиться-то за помощью было решительно не к кому. Не звонить же этому зануде следователю, все-таки всучившему ему свою чертову визитку! Да и позвонить он все равно не может – нет денег, а еще и визитка-то попросту исчезла – ведь он тогда в заключении их беседы убрал ее в бумажник, который пропал… Гуляя по бульвару, Владислав Георгиевич вдруг подумал: а до чего же сложная и непредсказуемая это штука – жизнь! Вот случилась с ним, ну пусть не трагедия, однако, крупная неприятность… выкрали у него бумажник, но ведь не случись с ним такого казуса, и не последовало бы такое ошеломляющее приглашение от Лилии Николаевны! Так бы и уехал – разочарованный, опустошенный, обиженный и униженный, но – при деньгах! А теперь вот без денег, но – орел! Поразительно… И вся обида,все негодование на Лилию Николаевну куда-то исчезли, растаяли, словно дым… Взамен пришла новая волна восхищения, безудержного обожания: вот это женщина! Ну какая еще дама так способна вертеть мужчинами? И не просто вертеть, а - то разрушать казалось бы уже складывающиеся отношения, не оставляя от них камня на камне, и вдруг, когда,казалось бы, уже все, снова дарить надежду – такую желанную и необходимую, как глоток воды в пустыне!..Оставалось лишь склонить голову перед такой способностью… Денег у него хоть и было в обрез, но на одну-единственную розу для обожаемой и неповторимой Лилии Николаевны он-таки наскреб. Да, роза была приобретена только одна, но зато – какая! Роскошный,темно-алый цветок на длинном стебле – с ярко-зелеными листьями и длинными шипами. Владислав Георгиевич попросил продавщицу аккуратно завернуть розу в прозрачную пленку и благоговейно понес ее к уже выбранной им скамейке. До назначенного времени оставалось полтора часа, и он решил посидеть на скамейке под большим сиреневым кустом и, коротая время, почитать книгу. Не Феофана, конечно… острый укол проснувшейся совести поразил его в самое сердце. Ну вот что он наделал? Он поступил как гадкий мальчишка, но не взрослый, убеленный сединами, мужчина. Вот что может сделать с людьми безответная страсть! А как быть теперь? Извиниться перед ней и отдать книгу? В первом же порыве он чуть было не принял такое решение, но тут же остановился: ну хорошо, а как он объяснит столь внезапное возвращение Феофана? Разумных объяснений тут не придумаешь – придется признаваться во лжи. А если это сделать, легко представить ее реакцию: она спросит, а не является ли такой же ложью и вся история с пропавшим бумажником? Может, столь нехитрым способом вы решили вызвать мое сочувствие и вновь привлечь к себе мое внимание?Знаете, а не пойти ли вам к… Вот что она скажет.

Нет, так нельзя. Придется оставить все как есть. А потом, дома уже – он что-нибудь придумает. Владислав Георгиевич уже решил твердо: Феофана он госпоже Гончаровой все-таки вернет. Как – это уже детали. А сейчас необходимо играть свою роль до конца. Сейчас дороги назад у него нет…

Он со вздохом достал из саквояжа еще одну книгу, захваченную из дома для чтения в поезде. Так, увлекательный детективчик… Почитает сейчас, а потом, когда поедет в Москву, обойдется и без чтения – ему будет, о чем вспоминать…

Лилия Николаевна как всегда была пунктуальна и обязательна – она появилась на бульваре в восемь двадцать пять.

- Скучаете? – любезно спросила она, подойдя к нему сзади.