Андрей Лысиков - Инфекция

Очнулась она, когда за окном было темно. Что-то непонятное ее разбудило, словно толчком выбросив из сна. Ей снова снился тот самый кошмар, где ее насильники, в глазах которых уже не было ни одной живой эмоции, лишь холодное смертельное безразличие, пытались утащить ее с собой. Они уже протянули свои руки (к своему удивлению, она обнаружила, что это не руки, а те самые когтистые лапы из другого кошмара — оба страшных сна переплелись между собой причудливым образом). Катя пыталась отстраниться от них, пока не почувствовала, что уперлась спиной в стену. И тут вдруг ее как-будто неизвестная сила ее рывком выдернула в реальность. Проснувшись, она в страхе огляделась вокруг себя, но в темной комнате больше никого не было. И все-таки что-то не давало ей покоя. Какой-то тихий звук доносился из-за двери. Там словно кто-то ходил. Сначала девушка не придала этому значения, но звук тихий, крадущихся шагов снова повторился. За дверью определенно кто-то был. Вот шаги снова приблизились к двери — неизвестный гость снаружи остановился, будто бы прислушиваясь. Катя попыталась закричать, но из ее горла не вырвалось ни звука. А крадущиеся шаги снаружи, тем временем, удалились от двери и затихли. Похоже было, что кто-то или что-то действительно приближался к двери, прислушался, а, не услышав ни звука, просто удалился восвояси.

Кате хотелось плакать. От боли, от отчаяния, но, главное, от обиды. Ей представилось, что помощь была совсем близко, нужно было только крикнуть, позвать того неизвестного из-за двери. Хотя у нее тут же появилась мысль, что тот самый кто-то за дверью мог вовсе не иметь добрых намерений. Впрочем, ее это сейчас меньше всего волновало. Она посмотрела злым взглядом на закованную в наручник руку. Да уж, хуже бы ей уже вряд ли стало. А теперь ей предстояло медленно умирать голодной смертью, прикованной к батарее. Она была бы согласна даже на то, что за дверью оказались бы те, кто приковал ее. Воображение тут же услужливо нарисовало ей жуткую картину из кошмара, как три призрака, три ходячих мертвеца вернулись в эту квартиру, чтобы забрать ее с собой. Забрать в мертвый мир, где никогда не светило солнце и лишь сновали в разных направлениях серые тени. Катя представила себе, как в комнату входят трое живых мертвецов, как глаза их горят адским огнем (правда, почему-то зеленого цвета), как их лапы хищно протягиваются к ней, пытаются схватить и утащить в мир теней. Ей стало так жутко, что она непроизвольно зажмурилась. И сидела долго с закрытыми глазами, пока снова не заснула.

На самом деле она находилась в этой комнате уже не день и даже не два. Шел четвертый день эпидемии (о которой Катя, естественно ничего не знала). Все трое ее похитителей уже были мертвы. Вымерла практически вся столица. Да и не только Москва, весь мир переживал ту же страшную эпидемию. Люди продолжали умирать, а медицина до сих пор ничего не могла сделать. Редко где хоть кто-либо из членов правительства государства оставался на ногах. В городах царила полная анархия. Магазины грабили, людей расстреливали. Армия, наряду с внутренними войсками, практически бездействовала — ни в одном подразделении не набиралось даже трети боеспособного личного состава. Многие военные дезертировали и присоединялись к уличным мятежам. Безумство царило над городами.

Однако ничего этого Катя не знала. Все основные события последних дней проходили мимо нее. Она по-прежнему сидела в этой забытой всеми квартирке, в этой проклятой комнатке с единственным окном, до которого она не могла дотянуться. Но сейчас она пока не думала, каким образом освободиться. Ее не мучил голод, хотя по прошествии четырех дней, желудок все настойчивее давал о себе знать. Она мирно спала, скорчившись у стены. И на этот раз ни один кошмар не способен был потревожить ее спокойный сон.

Из сообщений средств массовой информации:

Неизвестная болезнь продолжает прогрессировать. Никто не знает, откуда она появилась, но ее последствия ужасны. Министерство здравоохранения воздерживается от комментариев. Вчера поздно ночью заместитель министра здравоохранения был доставлен в больницу, а через несколько часов скончался. Врачи не смогли назвать причину смерти. Удалось лишь узнать, что у заместителя были обнаружены симптомы ОРЗ, ему удалось сбить температуру, но ближе к утру она снова подскочила до сорока двух градусов. Это все, что удалось узнать у врача, который всю ночь провел у постели пациента, борясь за его жизнь. Следует отметить, что и сам доктор, с которым велась беседа, выглядел немногим лучше. Напомним также, что министр здравоохранения скончался днем ранее. Президент страны созвал экстренное заседание Совета Федерации, но сам на встрече не появился, сославшись на плохое самочувствие. Как нам удалось узнать из достоверных источников, все встречи президента и премьер-министра на сегодня отменены. Посольства иностранных держав в спешном порядке закрываются, отзывая своих представителей на родину. Хотя, судя по сообщениям зарубежных коллег, в Европе и за океаном ситуация столь же критическая. По меньшей мере треть государств Европы лишилась своих президентов, во главе стран становятся доверенные лица.

Города стремительно пустеют. Люди полагают, что в большом городе вероятность заразиться гораздо более высокая, нежели вне его. В Москве многокилометровая пробка образовалась перед выездом за МКАД. В других больших городах ситуация немногим лучше. Криминогенная обстановка ухудшается с каждой минутой. Органы охраны правопорядка не справляются даже с помощью военных подразделений. Участились случаи дезертирства. Министры МВД и МЧС подписали указ о введении в стране чрезвычайного положения. Мародерство карается отныне расстрелом без суда и следствия на месте преступления. Здания Администрации в самых крупных городах взяты в плотное кольцо митингующих. Участились случаи вооруженных столкновений милиции и гражданского населения.

Мы искренне призываем всех граждан сохранять спокойствие и не впадать в отчаяние. Нам было обещано, что ситуация вскоре наладится. Будем ждать и надеяться. Господи, спаси и сохрани!

Все меньше людей могли смотреть телевизор, и призыв сохранять спокойствие не был услышан. На улицах царила паника. Время от времени то с одной улицы, то с другой доносились звуки выстрелов, повсюду слышался звон разбиваемого стекла и вой сирен сигнализации — мародеры потеряли всякий страх и грабили магазины средь бела дня. Еще находящиеся в строю, способные держать в руках оружие военные и милиционеры неукоснительно следовали распоряжению ликвидировать мародеров на месте, и постоянно то тут, то там завязывались перестрелки. И хотя перевес в вооружении был на стороне защитников правопорядка, численный перевес абсолютно точно был на стороне гражданского населения. Поэтому потери и с той, и с другой стороны исчислялись десятками, а в масштабах всей страны сотнями и едва ли не тысячами. Усугублялось положение тем, что люди дезертировали, уходили со своих постов с оружием в руках. И это самое оружие направлялось потом против недавних коллег и товарищей.