Георгий Старков - Сценарий Анжелы

Звук в гостиной повторился. Звук ботинка, наступающего на осколки стекла. Там кто-то был, кто-то ходил, искал её… Не успело осознание факта перерасти в панику, как в открытом проёме двери появился мужской силуэт. Человек в зелёной куртке нерешительно остановился, увидев девушку, лежащую у зеркала. Она увидела его даже не в зеркале, а на блестящем лезвии ножа, который находился в её правой руке. Отражение было чуть перекошено, но она узнала его. И ещё успела удивиться, откуда взялся нож в руке. Вроде бы она его бросила.

Человек поспешно поднял руки вперёд, демонстрируя ей пустые ладони. Что-то его опять испугало…

– Это ты, – просто сказала Анжела, не оборачиваясь. Спросонья голос был слабый и невнятный.

– Да, – осторожно кивнул мужчина, не отрывая глаз от ножа, заляпанного кровью. – Мы уже виделись, так?.. Меня зовут Джеймс.

– Анжела.

Казалось бы, нужно встать или хотя бы повернуться лицом к собеседнику, но ей не хотелось. Мир на лезвии ножа был тусклым и повёрнутым под странным углом, и ей это нравилось. Она могла бы лежать так долго. Сейчас она испытывала досаду на человека в зелёной куртке – Джеймс, так, кажется, он назвался? – что ему нужно было прийти сюда именно сейчас.

– Хорошо, Анжела, – Джеймс медленно шагнул к ней и присел на корточки, – я не знаю, что ты задумала, но знаешь… Всегда есть другой путь.

Её взгляд остановился на потёках крови на острие. Мужчина думает, что она хочет покончить с собой. Что она сумасшедшая. Анжеле он вдруг стал противен. Взгляд, подобострастно следящий за каждым движением, и шаги, нарочито плавные и тихие. И масляный голос психиатра…

– Разве? – вяло спросила она. – Почему ты так уверен в этом? Ведь ты такой же, как я… Всегда проще убежать. Это то, чего мы заслуживаем.

– Нет, Анжела, – Джеймс в отражении снова поднялся на ноги. От Анжелы не укрылось, как на лице его мелькнула паника. – Я не такой, как ты.

Она улыбнулась:

– Ты боишься, Джеймс, верно?

Он плотно сжал губы. Анжеле вдруг показалось, что сейчас он повернётся и уйдёт, хлопнув дверью. И будет до конца дней ненавидеть её…

– Извини, – поспешно сказала она и наконец перевела взгляд на самого Джеймса, а не на его зыбкий образ на стальной глади. Настоящий Джеймс оказался более худощавым и менее самоуверенным, чем его отражённый двойник.

– Всё в порядке, – примирительно сказал он. Анжела почувствовала, что ему опять хочется уйти, но он мучительно заставляет себя продолжать разговор. – Ты нашла свою мать?

Откуда он знает?!

Анжелу охватил страх. Этот человек знает всё, и только делает вид, что хочет ей помочь. Он преследует её, ну конечно – иначе зачем он здесь, он следил за каждым её шагом, спрятавшись в тумане… Девушка посмотрела на Джеймса, который возвышался над ней, со священным ужасом, как на древнее всемогущее божество, и рука с ножом непроизвольно дёрнулась.

Нет, осадила она себя. Джеймс знает о маме всего лишь потому, что она сама сказала ему на кладбище. Она ещё говорила, что хочет найти в городе Рона и отца. Рона-то понятно, но зачем она упомянула отца? Ведь она сбежала от него… Анжела вздрогнула, и тревога липкой пеленой закралась в её сердце.

Джеймс ждал ответа, не подозревая о буре, творящейся в её мыслях.

– Её здесь нет, – наконец сказала Анжела. – Я думала найти её здесь, но…

– Она когда-то жила здесь? В «Лазурном ручье»?

– Да… то есть не знаю, – она запуталась. – Я хочу сказать, я очень давно не была здесь…

– То есть ты знаешь только то, что она здесь жила, и всё?

Тедди. Фотографии. Пьяный отец. Безымянная могила. Мысли спотыкались друг о друга, сильные давили слабых, и Анжела увидела, как её собственное лицо на зеркале преобразилось, вытянулось в длину, стало напоминать нечто дынеобразное. А Джеймс… его лицо превратилось в застывшую прорезиненную маску со щелками для глаз.

– Откуда ты обо всём знаешь?! – Анжела почти кричала. Она отвернулась от зеркала, чтобы больше никогда на него не смотреть, и резко присела. Джеймс отшатнулся:

– Ты же сама сказала мне об этом… Помнишь? Вот я и спросил. Откуда ещё?

Комната по эту сторону зеркала осталась прежней. Джеймс – всего лишь человек, и она – всего лишь человек. Анжела коснулась своей щеки, чтобы убедиться. Тёплая кожа, под которой бежит горячая кровь. Спокойно… Господи, да что с ней?

– Я устала, – глухо сказала она, уронив голову на грудь. – Просто устала, и всё.

– Что собираешься делать дальше?

Он продолжал мучить её. Она с мольбой посмотрела на Джеймса снизу вверх. Хотела накричать на него, сказать, чтобы он ушёл, но не смогла. Вид Джеймса, лицо которого стало обликом жестокого божка, вырезанного из дерева, было слишком свежо в памяти. Анжела боялась, что если он разозлит Джеймса, это может произойти и по здешнюю сторону зеркала.

– Не знаю, – пролепетала она, отодвигаясь от него. – Извини… А ты нашёл ту, которую искал?

– Ещё нет.

Казалось, Джеймс был рад перемене темы. Он с готовностью вынул из нагрудного кармана помятую фотокарточку и присел возле неё. Анжела увидела на запястье его руки большую кровоточащую ссадину.

– Её зовут Мэри. Она моя жена.

Милая, с добродушным взглядом девушка в розовой блузке улыбалась в объектив. Анжеле она никого не напомнила. Она покачала головой:

– Не знаю… Мне жаль.

Уйти, Господи, уйти бы поскорее из этой ловушки, на свежий воздух…

– Ничего, – Джеймс вздохнул и поднялся. Он грустно посмотрел на зеркало, и Анжела подумала: что видит там он? – В любом случае, она умерла. Я не знаю, почему ещё надеюсь её найти.

– Умерла?

Анжела ощутила странное чувство, будто её обманули. Только что он показывал ей фото этой девушки, молодой, радующейся жизни, а сейчас говорит, что её уже нет в живых. Какого чёрта тогда…

– Нет, я не сумасшедший, – Джеймс заговорил быстро, опережая её, но с каждым словом тон становился всё неувереннее. – По крайней мере, мне так кажется…

Он фальшиво усмехнулся, глядя в её глаза, пытаясь отыскать в них презрение или жалость, с которой люди смотрят на врождённого уродца. Анжела же в свою очередь покосилась на приоткрытую дверь. Встать и рвануться туда. Она может успеть, она быстрее. Нет, он всё-таки слишком близко. Схватит, не дав даже добежать до двери.

– Я… я должна идти искать маму, – она встала и заискивающе улыбнулась, придвигаясь боком к выходу. Ближе, ещё ближе…

– Может, нам стоит пойти вместе? – предложил Джеймс, и отчаяние накатило на неё. – Этот город опасен. Теперь я понимаю, что ты хотела сказать там, на кладбище.

Разве? На кладбище она что-то говорила? Анжела не помнила. Сейчас она чувствовала только одну мысль, и мысль была: отпусти, отпусти, отпусти…

– Нельзя. Тебе нельзя идти со мной… И потом, я тебя только задержу.