Рэйчел Кейн - Черный Рассвет

— он снял свой жакет и бросил его Мирнину, который поймал его в воздухе, хмурясь. — Подержи это перед лицом. Если я вижу, что ты опустишь его даже на полдюйма, я сломаю тебя пополам.

— Что?

— Просто сделай это. Майкл…

— Да, — сказал Майкл и повернулся спиной. — Понял.

Шейн схватил рубашку Клэр за подол и и снял ее через голову. Она пищала в протесте, но было слишком поздно. Мирнин сделал, как просили; его лицо было скрыто поддержанным кожаным жакетом. Шейн снял свою собственную рубашку, украшенную каплями воды, но намного менее подставленной под угрозу, и вытер ее, чтобы высушить. Тогда он поставил её за кучу ящиков, а сам вернулся, чтобы забрать свой жакет.

Она стояла там полуголой и дрожала, чувствуя себя крайне уязвимой, пока он не вернулся и не обернул свой жакет вокруг нее, застегнув его.

— Там, — сказал он. Он расстелил их рубашки на ящиках, чтобы позволить им высохнуть. — Теперь лучше?

Так и было. Теплота кожи Шейна обосновалась вокруг нее вместе с тканью, и она крепко обняла его, вдыхая.

— Да, — сказала она, наконец возвращая контроль над собой. — Тебе ведь холодно.

— Не то чтобы холодно, — сказал он. — Я буду в порядке.

— Нет, ты не будешь, — сказал Майкл и снял свой собственный пиджак, чтобы бросить его Шейну, когда тот обернулся. — Надень это. Я точно не встречу свою смерть. — звук водных капелек, хлопающих вниз по оловянной крыше и стенам, был неустанным как мраморный град, и ему пришлось повысить голос, чтобы быть услышанным сквозь этот рев. — Мирнин!

Здесь есть какие-либо протечки?

— Да, — сказал Мирнин. Он казался довольно спокойным. — Несколько. Недоброкачественное строительство, бесспорно. Я полагаю, что могла бы быть причина для судебного процесса.

Это должно было разволновать их всех, и он, конечно, поднял дрожь в нервах Клэр, но Шейн покачал головой.

— Верь мне. Все хорошо.

— Шейн… все не хорошо!

— Хочешь увидеть волшебный трюк? — спросил он ее и поцеловал, быстро и легко. В настоящий момент, по крайней мере, он был почти самим собой. — Пойдем со мной.

Мирнин стоял подальше от двери, хмуро глядя на серебристые струйки, которые собирались словно черви через трещины и смешивались в мелкий небольшой бассейн. Часть его была водой, которая накапала от зонтиков и их одежды; остальное было жидкостью, пробивающейся мимо промежутков. Это было не быстро, но оно и не должно было быть. Это не прекращалось. Любой, кто когда-либо видел наводнение, понял бы, как ужасающе всё могло быть.

— Если у вас есть блестящие идеи, это отличное время, чтобы рассказать о них, — сказал Мирнин. — Иначе я сделаю вам одолжение, моментального сломав ваши шеи прежде, чем Майкл и я возьмем серебро. — он был очень практичным в этом, но когда Клэр присмотрелась, она увидела дикий, испуганный взгляд пойманного в ловушку, твердую позу его тела. Это было, буквально, его худшим кошмаром. Сколько времени он боролся и бежал от драугов?

Годы.

И Майкл. Майкл уже был пойман ими раннее. Она посмотрела на него и увидела, каким резким и сосредоточенным было выражение его лица, как напряжены мышцы, связывающие его руки и грудь. Он изо всех сил пытался управлять своим собственным страхом.

Разбрызгиватели были всюду вокруг здания; бегство просто послало бы их прямо в руки врагов, но укрытие также ничего не даст. Не надолго.

— Подвинься, — сказал Шейн. Мирнин сделал несколько шагов, которые позволили Шейну протолкнуться мимо него к другой бочке, стоящей на поддоне позади него. У этой была та же самая схема краски как на прошлой бочке, которую двое из них выкатили к автомобилю.

Клэр смотрела, как Шейн нашел небольшой лом, который он поднял и сломал им замки на бочке. Вершина была подвешена в середине, поняла Клэр, и он перевернул ту часть. — Победа, — сказал он и поднял лом в триумфе. — Кто твой папочка?

Мирнин уставился на него, как будто он абсолютно сдвинулся умом.

— Извини?

— Фигура речи, — сказала Клэр торопливо и помчалась, чтобы присоединиться к Шейну.

Майкл тоже подошел, нахмурившись и изучая бочку.

— Извини, но что это, черт возьми? — он нашел пластмассовый совок в держателе и поковырялся им в бочке. — Что это за материал?

Шейн убрал совок и зарыл его в то, что было похоже на… мыльные хлопья.

— Ты помнишь, в средней школе, когда был, ох, я не знаю, возможно, некоторый инцидент, где мальчик бросил гигантский фейерверк в туалет и тот взорвался, и, возможно, было большое наводнение?

Майкл моргнул.

— Я помню, что туалет взорвался, и это затопило половину коридора.

— И что произошло потом?

— Тебя задержали.

— Перед этим. Уборщику пришлось очищать это, а я должен был помогать ему. — он хлопнул по бочке. — Супер Сларпер. Развитый NASA. Поглощает приблизительно в двести раз больше его веса в воде. Посыпьте, подождите минуту и выкопайте его, как порошок. Сморите.

Он прошел мимо Мирнина к скопившейся жидкости, сделал небольшую волну и свалил совок порошка сверху.

Высокий, тонкий звук прорвался в уши Клэр — крошечная часть крика драуга. И затем порошок потемнел, и жидкость впитала его, против его воли.

Связанные в химической матрице и полностью пойманные в ловушку.

— О, Боже, — прошептала она и почувствовала, как поднималась температура ее тела по мере осознания. — О, мой Бог, Шейн!

Мирнин, колеблясь, подошел на шаг ближе, чтобы посмотреть. Его глаза были очень широкими, сфокусированными на порошке, поскольку тот впитал воду. Он встал на колени, чтобы посмотреть, затем склонился над ним.

Затем он потрогал останки.

Порошок стал более темным, но все еще был порошкообразным — немного мучнистым, возможно. Он поднял образец и потер его между пальцами.

Тогда он расслабился и посмотрел на Шейна с абсолютно нечитаемым выражением.

— Ты, — сказал он, — гений.

— Нет, — сказал Шейн. — Но оказывается, что мой отрицательный опыт хорош для чего-то, в конце концов.

Майкл обнял одной рукой Шейна, взъерошив ему волосы.

— Хорошая работа, брат.

— Десиссанты, — сказал Мирнин с любопытством. — Главным образом современное изобретение. Мы использовали их прежде с очень ограниченным успехом, потому что это занимало много времени для работы; кварц попробовали, и другие полезные ископаемые, но этот… это удивительно. Сколько совок его может поглотить?

— Чертовски много, — сказал Шейн. — Используй достаточно, и он станет твердым, как желе, и ты сможешь просто поднять его и выбросить. — у него был темный румянец на щеках, но глаза его блестели. Он гордился собой.

Хорошо. Он имел на это право.

Мирнин совершил абсолютно сумасшедший небольшой танец, тот, который оставил Клэр с открытым от удивления ртом и сожалением, что она не взяла видеокамеру, потому что это было чем-то, что, она была уверена, никогда не увидит снова за свою целую жизнь.