Либба Брэй - Великая и ужасная красота

По ее лицу проскальзывает тень, и на мгновение я как будто вижу, какой она станет в старости — нечто ограниченное, тощее, с большим носом…

Мисс Мур всматривается в рисунки.

— Вот эта леди, похоже, имеет какое-то отношение к Морриган…

— К чему? — спрашивает Пиппа, хлопая ресницами и улыбаясь так, что мужчины, несомненно, сочли бы ее улыбку обещанием рая.

— Морриган, или Великая королева. Древняя кельтская богиня войны и разрушения. Она была воистину устрашающей. Иногда говорят, что ее можно увидеть стирающей одежду тех, кому предстоит погибнуть в сражении, и еще она летала над полями битв, собирая черепа убитых… вот они, видите? Висят на ее шее и лежат перед ней.

Сесили содрогается.

— И зачем бы кому-то поклоняться ей?

— Разве в вас нет ни капли воинственного духа, мисс Темпл? — спрашивает мисс Мур.

Сесили откровенно ужасается.

— Искренне надеюсь, что нет! Это уж очень… непривлекательно.

— Но почему?

— Ну… Это… все равно что быть мужчиной, разве не так? Женщине никогда не следует проявлять чего-то столь неблаговидного.

— Но без искры гнева, без разрушения не может быть и возрождения. Морриган ведь ассоциируется еще и с силой, независимостью и плодородием. Она была хранительницей души до ее перерождения. Ну, во всяком случае, так о ней говорят.

— А эти женщины кто такие? — Энн тычет коротким пальцем в рисунок.

— Это две постоянные спутницы Морриган, она как бы едина в трех лицах, обычно ее и изображали как прекрасную девственницу, великую мать и жаждущую крови ворону. Она может менять облик по собственному желанию. Это просто пленяет, в самом деле.

Фелисити одаривает мисс Мур холодным взглядом.

— Интересно, а как вы узнали так много о разных богинях и прочем, мисс Мур?

Мисс Мур наклоняется к Фелисити, их лица сближаются так, что они могут ощущать дыхание друг друга. Фелисити, наверное, чувствует себя как на горячих углях из-за подобной дерзости. А мисс Мур говорит медленно, отчетливо:

— Я знаю все это потому, что много читаю.

Она отодвигается от Фелисити и выпрямляется, уперев руки в бока, в глазах — отчаянный вызов.

— Могу я предположить, что вы все тоже иногда заглядываете в книги? Или даже частенько? Поверьте, очень приятно иметь возможность поговорить с другими о чем-то, кроме погоды и здоровья королевы. Ваш ум — не запертая клетка. Это просторный сад. И он требует внимания и ухода. А теперь, мне кажется, довольно с нас мифологии. Давайте-ка и сами что-нибудь нарисуем.

Мы послушно открываем планшеты для рисования и достаем тонкие палочки древесного угля. Пиппа жалуется, что в пещере слишком жарко для рисования. Но дело в том, что она не умеет рисовать. Совсем. Все ее попытки заканчиваются тем, что она изображает нечто вроде кучи мрачных камней, пусть даже на самом деле собиралась нарисовать тарелку с яблоками. Энн принимается за дело с обычным для нее стремлением к совершенству, нанося на лист короткие аккуратные штрихи. Мой уголь летает над планшетом, и когда я заканчиваю, я и сама захвачена видом богини охоты. Она держит в руке копье, а впереди мчится убегающий от нее олень. Но рисунку чего-то не хватало, и я пририсовала внизу символ с ожерелья матери — полумесяц и глаз.

— Очень интересно, мисс Дойл, — негромко произносит мисс Мур, глядя на рисунок через мое плечо. — Но вы нарисовали Око Полумесяца…

— Это так называется?

— О, да. Это очень известный символ.

Тут вмешивается Энн:

— Похоже на то странное ожерелье, что ты носишь.

Остальные девушки с подозрением поворачиваются ко мне. Мне хочется дать Энн хорошего пинка и заставить ее прикусить длинный язык. Мисс Мур вскидывает брови.

— Вы носите ожерелье с этим символом?

Я с некоторым напряжением вытаскиваю ожерелье из-под высокого воротника.

— Оно принадлежало моей матери. А ей его подарила какая-то сельская женщина много лет назад.

Мисс Мур наклоняется, чтобы получше рассмотреть ожерелье. И даже легонько трет большим пальцем кованый полумесяц.

— Да, точно, оно самое.

— Но что это такое? — спрашиваю я, снова пряча ожерелье за ворот платья.

Мисс Мур выпрямляется, поправляет шляпку.

— Легенда утверждает, что Око Полумесяца — это символ Ордена.

— Символ чего? — скривившись, переспрашивает Сесилия.

— Вы никогда не слышали об Ордене? — удивляется мисс Мур, как будто это нечто такое же общеизвестное, как арифметические правила.

— Ой, расскажите нам, мисс Мур! — загорается Пиппа.

Она согласна на что угодно, кроме рисования.

— Да, Орден… Это действительно интересная история. Если я достаточно хорошо помню фольклор… ну да, когда-то давным-давно, на заре времен, жили несколько очень могущественных волшебниц. Предполагается, что они умели проникать в некий мистический мир, расположенный рядом с нашим миром, — мир, состоящий из множества сфер, где эти чародейки могли творить свою магию…

Картик упоминал о сферах… и о них же говорится в дневнике Мэри Доуд. Я холодею, мне отчаянно хочется узнать побольше…

— А что это за магия? — слышу я собственный голос.

— О, величайшая из всех — сила иллюзии.

— Ну, мне это не кажется чем-то уж очень особенным, — фыркает Сесили.

Элизабет складывает руки на груди. Видно, что им рассказ мисс Мур не слишком интересен.

— В самом деле, мисс Темпл? А вот этот гребень в ваших волосах — это ведь последняя мода, не так ли?

Сесили польщена.

— Ну да, это так.

— И он делает вас модницей? Или он просто создает иллюзию, что вы модно выглядите?

— Я что-то не понимаю, что вы имеете в виду.

Глаза Сесили зло вспыхивают.

— Не сомневаюсь, что не понимаете, — кивает мисс Мур с сухой улыбкой.

— А могли они делать что-то еще? — спрашиваю я.

— О, да. Эти женщины могли помочь духу перейти в другую жизнь. Они обладали силой прорицания и ясновидения. Для них завеса между нашим миром и миром сверхъестественного была прозрачной. Они умели видеть и чувствовать то, что недоступно другим.

Во рту у меня пересыхает, как будто над языком пронеслась песчаная буря.

— В видениях?

— Ты ужасно любопытна, — насмешливо произносит Элизабет.

Фелисити сильно дергает ее за локон, и Элизабет, взвизгнув, умолкает.

— Но как они могли проникать в другой мир?

Это заговорила Фелисити, задав тот самый вопрос, который хотела задать я. По рукам пробежали мурашки.

— Ого! Я, кажется, разожгла небольшой пожар, — смеется мисс Мур. — Но разве у вас не было суровых нянюшек, которые рассказывали вам страшные сказки, чтобы заставить угомониться и по вечерам сидеть тихонько? Боже, да что же стало с гувернантками Империи, если они разучились пугать девочек до полусмерти?

— Пожалуйста, расскажите нам, мисс Мур! — умоляюще произносит Пиппа, бросая осторожный взгляд на Фелисити.