Одри Никсон - Тело Дженнифер

— Дженнифер в пролете!!!

Она задохнулась от боли и потрясенно посмотрела вначале на порез, а потом на меня. Я торжествовала. И все-таки она уязвима!

Неожиданно закачало, как на аттракционе, и ноги потеряли опору. Я потрясла головой и поняла, что мы поднимаемся в воздух! Проклятая дьяволица вновь решила полетать, но в этот раз не одна. Я инстинктивно обхватила ее бедра коленями и схватила за волосы, пытаясь снова проткнуть ножом.

Дженнифер сопротивлялась и чуть меня не сбросила, но не тут-то было. Голова уперлась в потолок, и я оттолкнулась, чтобы опустить нас пониже. Пока мы боролись, ветер развеял облака и в окно ударил лунный свет. На шее у Дженнифер блеснул золотой медальон «ЛП». Я его даже не почувствовала, хотя вдавила так глубоко, что на коже остались красные отметины от цепочки. Тут я взбесилась окончательно: вот ведь лицемерка! Сорвала медальон и метнула его в стену.

Он ударился о зеркало, и секунду мы глядели друг другу в глаза. На мгновение, показавшееся вечностью, мы вспомнили, что когда-то были подругами, маленькими девочками, блондинкой и брюнеткой, которые поклялись друг другу в вечной преданности. Но, видимо, все меняется и «вечная преданность» тоже. Перед глазами мелькнуло лицо Чипа. Я тут же ослабила хватку и свалилась прямо на кровать, сломав ее.

Дженнифер резко устремилась вниз, решив покончить с поединком, но я ее уже ждала. Перевернула на спину и снова оседлала. Теперь уже не промахнусь!

Мы обошлись без прощальных слов. Я преследовала всего одну цель и твердо верила в свою правоту. Замахнулась и ударила Дженнифер снова, на этот раз прямиком в сердце. Хлынула кровь, забрызгивая все вокруг: белые столбики кровати, розовые простыни с изображением щенят… Я не знала, что делать дальше. Просто сидела и смотрела, как дергается в конвульсиях тело Дженнифер.

Неожиданно в глаза ударил яркий свет.

— Дженнифер! Малыш! Боже мой! — На пороге комнаты появилась миссис Чек. Она зажгла лампу и обнаружила, что я сижу на теле ее умирающей дочери и сжимаю нож. Неудивительно, что у миссис Чек началась истерика. Она же не знала, что Дженнифер стала демоном.

— Ниди! — Она сбросила меня на пол и обняла дочь. Дженнифер хрипло дышала. Я бросила нож на ежеквартальный номер газеты команды поддержки, повернулась к несчастной матери, напоминавшей Деву Марию, обнимающую снятого с креста Иисуса Христа, и вежливо спросила:

— Миссис Чек, она мертва? Я ее убила?

Дженнифер вздохнула, и ее вырвало кровью прямо на мать. Затем она наконец умерла. Голова безвольно откинулась назад, а изо рта вылилась тонкая струйка черной слизи.

Миссис Чек зарыдала, а я улыбнулась. Дело сделано! Я свободна. Счастлива и горда. Я спасла мир.

Самое странное, что Дженнифер не сильно старалась победить. То есть она, конечно, сопротивлялась, но когда я собралась нанести смертельный удар, — лишь ухмыльнулась. Как будто разрешила себя убить. А я слушалась ее до конца.

Дженнифер вообще, похоже, жаждала смерти. В кои-то веки наши желания совпадали.

Кстати, смерть вернула ей былой облик. Из Дженнифер получился на редкость красивый труп.

Миссис Чек позвонила в «911», тут же приехала полиция, и меня арестовали. Я не сбежала. Сидела у тела Дженнифер на случай, если она вдруг восстанет из мертвых. Во многих фильмах на героинь нападал оживший труп, но Джен не двигалась.

На меня надели наручники и усадили в машину. Успех настолько вскружил мне голову, что я принялась радостно рассказывать о том, как всех спасла. Никто не ставил под сомнение мою вину, чего нельзя сказать о рассудке.

На самом деле, я теперь не знаю, что за человек Ниди Лесницки. Я сильно изменилась. Ругаюсь, бью санитарок, вижу то, чего нет на самом деле. Я очень испортилась.

Но кое-что изменилось и к лучшему. Я узнала о себе много нового. Например, в оккультных книжках и на сайтах не пишут про то, что если жертва выжила после укуса демона, к ней перейдет часть его силы. Должно же повезти хоть раз за ее жалкую жизнь.

В прорезь в двери мне просовывают какое-то странное мясо. Учуяв запах, я морщу нос и рассеянно почесываю укус на шее. Он постоянно зудит, кроме того, воспален, а антибиотики не помогают.

Сажусь, закидываю ногу на ногу, закрываю глаза и сосредотачиваюсь. Я много тренировалась и, надеюсь, не зря. Чувствую, как исчезает бетонный пол, а я взмываю в воздух. Долетаю до узкого окошка под потолком и разбиваю его. Да, похоже, я действительно усвоила пару приемов.

На улице ярко светит луна. Я не оттачивала приземление, поэтому просто падаю вниз. Ворочаюсь в грязи и встаю. Пора двигаться дальше. Устремляюсь к ограде с колючей проволокой наверху и прохожу сквозь нее, оставляя позади дыру с меня размером. Иду по дороге. На ногах удобные тапочки с зайцами. Спокойно поднимаю руку, пытаясь поймать машину. Не слишком оживленное сегодня движение.

Вскоре слышу журчание. Так вот куда стекает вода из водопада!

Что-то блестит в лунном свете. Сворачиваю с дороги, скольжу по набережной к ручью, присаживаюсь и достаю из воды нож Буи. По-видимому, в котловине не все исчезает бесследно. Засовываю нож за пояс и иду дальше.

Наконец появляется «универсал». Я снова поднимаю руку. Машина притормаживает, опускается стекло. За рулем сидит очередной ловелас, пожирающий меня глазами. Возможно, его возбудили тапочки с зайцами.

— Куда тебе, красавица?

— На восток. В Мадисон, [8] Мадисон — административный, культурный и тор говый центр штата Висконсин. — отвечаю я.

— Ах, на восток? Ну и мне туда же. Расплачиваться как будешь? Натурой, травкой или зелеными?

— Денег и наркотиков нет. Придется тебе довольствоваться натурой, — отбиваю я.

— Сойдет, — радуется похотливый водитель. — Давай, запрыгивай в мою колесницу.

Обхожу машину и устраиваюсь на пассажирском сиденье. По дороге включаю радио. Снова играет знакомая песня. В этот раз я подпеваю:

Зачем тебе на восток? — спрашивает водитель.

Еду вслед за рок-группой, — отвечаю я.

Крутая группа, наверное, — задумчиво подмечает он.

Музыка стихает, и раздается голос диджея:

Потрясающая песня! Мы решили ее поставить в честь «Опасной обочины». Ребята выступают сегодня в Мадисоне, и эту ночь все запомнят надолго.

— Да. Сегодня их последний концерт, — говорю я. Улыбаюсь и откидываюсь на сиденье. Я готова.

El Oho ( исп .) — Око.

Операция «Несокрушимая свобода» — официальное название всех военных мероприятий США в ответ на террористические акты 11 сентября 2001 года.