Сергей Антонов - Королева голод (сборник)

– Нет-нет! – замахал руками Пьер. – Да, если об этом узнает молодой хозяин, я потеряю работу!

В течение последующих двенадцати лет священник не услышал от Мулежа ни одной жалобы, но наблюдая за ним, понимал: призрак бывшего хозяина замка продолжает бродить по его коридорам и пугать своими выходками живых людей.

Отец Ангерран Моруа основательно изучил историю Крессе де Молэ и биографию Великого Магистра, достигшего небывалого могущества и кончившего жизнь на костре, прокляв перед смертью папу и короля. В одном из старинных манускриптов, священник нашел упоминание о тайном хранилище богатств тамплиеров и послании потомкам, зашифрованном в стихах некоего сира Гийома, близкого друга де Молэ.

Это многое проясняло. Ангерран Моруа вспомнил о злом роке, преследовавшим всех владельцев замка. Он с детства был знаком с легендами, касавшимися старинной усадьбы и понял: слухи о том, что обитатели Крессе погибали, пытаясь отыскать проклятые сокровища, не так уж далеки от истины.

Это открытие вовсе не означало, что Моруа, задрав рясу, броситься шарить по закоулкам замка. Он понадеялся, что все утрясется само собой и мысленно сочувствовал Мулежам.

Все изменилось неделю назад. Пьер прибежал к священнику с белым, как мел лицом и расширенными от ужаса глазами.

– Они двигаются! Они оживают! – вскричал садовник.

Когда Ангерран Моруа, с большим трудом удалось успокоить Мулежа, влив в него не менее трех бокалов бордо, тот поведал о причине своего испуга.

– Ночью я проснулся от стука дождя по подоконнику и поспешил закрыть окно. К тому времени на пол уже натекла порядочная лужа. Я стоял в ней не в силах сдвинуться с места и смотрел на то, что происходило в парке. Вспышки молний освещали двух стоящих на коленях людей в полном облачении рыцарей-тамплиеров. Они молились, пользуясь вместо распятия воткнутым в землю мечом. Фигуры и наряд показались мне очень знакомыми, но страх помешал мне узнать их сразу. Когда же сад осветила вспышка очередной молнии, я увидел… Точнее никого не увидел! Два призрака исчезли…

Отец Ангерран попытался убедить Пьера в том, что темнота и непогода сыграли с ним злую шутку, но садовник перебил его нетерпеливым жестом.

– При чем здесь темнота! Утром я побывал на том самом месте, отыскал на земле след воткнутого меча и вот, полюбуйтесь!

На этот раз Мулеж пришел не пустыми руками. Он развернул полиэтиленовый пакет и священник увидел острие меча, проржавевшее настолько, что стало почти ажурным.

– Вы сказали, что рыцари напомнили кого-то?

– Еще бы! Вот уже четверть века я поднимаюсь мимо них по ступенькам крыльца! Это две скульптуры, святой отец! В руке одной их них теперь зажат только обломок меча!

Отец Моруа погрузился в воспоминания настолько, что щелчок и гудение заработавшего факса не на шутку его испугали. Священник отложил рисунок и, дожидаясь пока бумажная лента выползет на приемный лоток, подошел к окну. Стекло, разделявшее комнату и уличные сумерки, было покрыто каплями дождя. Вспыхнула молния, заставившая Ангеррана вновь вспомнить о рассказе Мулежа и его просьбе.

– На днях ко мне приезжает племянница, – сказал Пьер. – Не хочу, чтобы девочка жила в атмосфере этого ужаса. Я сделаю все, чтобы уговорить господина Ларуша пригласить в замок специалиста по изгнанию злых духов. Вы поможете мне его найти?

И вот посланец Ватикана приехал. Оставалось только ждать результатов, которые, судя по послужному списку Форелли, будут великолепными. Так почему же он не находит себе места? В чем ошибся, что сделал не так?

Священник подошел к столу и, посмотрев на полученный факс, ахнул. Бросился к телефону так поспешно, что едва не сбросил аппарат на пол, порывистыми движениями набрал номер Мулежа. В трубке раздались короткие гудки. Видимо Фрида сплетничала с кем-то из местных кумушек и делала это в своем излюбленном стиле: выбрав самый неподходящий момент.

Отец Моруа бросился в коридор, сорвал с вешалки плащ, распахнул входную дверь и замер как вкопанный.

Яркие вспышки молний делали лицо стоявшего на крыльце человека серым и безжизненным. Руки, которые сомкнулись на шее Моруа, были твердыми, как камень. Священник пытался сопротивляться, молотил кулаками по груди душителя, пытался оторвать руки, которые по капле выдавливали из него жизнь.

Меньше чем через минуту обмякшее тело Ангеррана кулем свалилось на пол. Порывы ветра играли распахнутой дверью, а косые струи дождя барабанили по линолеуму, заглушая шаги вошедшего в дом убийцы.

Комиссар Мортрэ принадлежал к славной когорте полицейских старой закваски и очень болезненно воспринимал нововведения, которые принес новый век. Свою карьеру он сделал, задерживая преступников старого образца. Они, конечно, убивали, грабили, но делали это не так жестко, и не с таким размахом, как их современные коллеги. Террористы, не выдвигающие требований, подонки, лишающие ближних жизни без всяких мотивов… Сам Фантомас, прозванный Повелителем ужасов выглядел по сравнению с ними жалким паяцем, не способным на серьезный поступок!

Убийство священника, подтверждало теорию комиссара о том, что цивилизация катиться в пропасть и выход на пенсию – самый благоразумный способ избежать сумасшествия.

Мортэ мерил шагами комнату, обходя начерченный мелом силуэт на полу. Эксперт снимал отпечатки с поверхностей всех предметов, а фотограф, меняя ракурсы в который раз снимал свастику, нарисованную на стене черным маркером.

Пожилая женщина, сидевшая на диване, комкала пальцами носовой платок и, встречаясь взглядом с комиссаром, опускала глаза.

– Я нашла его утром, – бормотала она. – В пятницу, как обычно, прихожу навести порядок, что при аккуратности отца Ангеррана совсем нетрудно…

– Вы ничего не трогали? – Мортрэ спросил только для проформы: вид напуганной до смерти женщины был лучшим подтверждением того, что у нее и в мыслях не было что-то трогать в комнате, где лежал труп отца Моруа.

– Что вы, комиссар! Я сразу же побежала звонить в полицию!

– Вы правильно поступили. Не намечал ли Моруа какие-либо встречи? Не нервничал ли он в последнее время? – комиссар остановился у факсимильного аппарата и посмотрел на зазубрины рулона бумаги.

– Сержант, что-нибудь нашли?

– Ничего, что могло бы вас заинтересовать шеф!

– Все было как обычно, – продолжала домработница. – Отец Ангерран писал статью о неофашистах для какого-то журнала…

– О неофашистах? – напрягся комиссар. – Скажите, а когда появилась на стене эта мерзость?

– Свастика? Я никогда ее раньше не видела! Моруа ненавидел фашизм. Его отец, тоже местный священник, во время оккупации прятал в своем доме членов Сопротивления, был арестован гестапо и расстрелян.