Ричард Сенфорд - Зов

Она стояла напротив Таггерта, прямо перед ним, вместе с другими гостями. Интересно, подошла ли она сама к этим группам людей или толпа просто продвинулась в ее сторону, к дивану? Быть может, она просто пошла за Элли — они и сейчас стояли вместе. Он пытался привлечь ее внимание, но старик, казалось, заинтриговал ее.

Таггерт, который еще ни разу после прихода не проявлял инициативы в разговоре, а лишь отвечал, был занят беседой с кем-то из гостей. Как будто в передаче «Самая интересная женщина года», подумал Луис, улыбнувшись, но улыбка получилась беспокойной. Таггерт сделал несколько шагов вперед, протянул руку и Дана пожала ее.

Когда Таггерт появился в дверях, Дана ожидала в холле спускавшегося Луиса. Вошедший напомнил ей строгого профессора классических языков, спускающегося со сцены.

Разговор вокруг Даны сразу же оборвался, и несколько человек направились к двери. Затем кто-то тронул ее за локоть. Обернувшись, она увидела Фриду Бекман, державшую за руку еще и Элли. Она подталкивала их обеих к двери.

— Это Ной Таггерт, — прошептала Фрида. Что-то новое, сродни детскому возбуждению, появилось у нее в глазах. Это неприятно поразило Дану даже больше, чем то, что она держит ее за руку. Она попыталась избавиться от этого ощущения, тем более что не понять его природы. Через минуту все гости сгрудились вокруг дивана, и Дана оказалась между Элли и Фридой, совсем рядом с Ноем Таггертом.

— Добро пожаловать. Мы удивлены, — сказала Фрида и протянула левую руку. Правой она держала Дану.

— Привет, Фрида, — ответил он и коснулся губами ее руки. — Можете перестать удивляться по моему поводу, по крайней мере.

Он вполне дружелюбен, подумала Дана. Одет безупречно и ведет себя соответственно. Почему Фрида не отпускает ее руку? Может быть, нужно что-то сказать? Или просто отдернуть руку. В этот момент взгляд Таггерта впился в Дану.

— Это Дана Феррин, Ной, — сказала Фрида и отпустила Руку.

— Очень приятно. Как я понял, вы отдыхаете в Альпенхерсте.

Он немножко наклонился вперед, но тем не менее Дане пришлось приподнять голову. Она заметила, что глаза у Таггерта не черные, а темно-карие, а черными казались из-за густых бровей, черных у основания и седых по краям. Его длинное, изрытое морщинами лицо было как будто высечено из гранита: от носа к уголкам рта пролегли глубокие борозды, квадратный подбородок был испещрен мелкими шрамами, как корпус старого корабля; седые вьющиеся бакенбарды доходили до мочек ушей, а зачесанные назад прямые волосы придавали романтический вид. Потом она увидела его протянутую руку.

— Здравствуйте. Да, мы там с мужем отдыхаем.

Он пожал ей руку сильно, но осторожно, своей большой рукой, сохранившей на себе свежесть вечернего воздуха. Откуда он знает про Альпенхерст, удивилась Дана, но затем решила, что Кенджи успел про них рассказать.

— Я живу на холме прямо над вами. Если по прямой, то и двух миль не будет, но на самом деле дорога длинная и кружная. В данной местности вы неизбежно попадаете в зависимость от характера дорог.

Дана успокоилась, слушая его голос. В его медленной речи была некая завораживающая тяжеловесность, он так точно подбирал слова. Ему ничего не стоило сказать именно то, что он хотел.

Он вновь пожал ей руку, как бы в подтверждение своих слов, и вначале этот жест подействовал так же успокаивающе, как и голос. Он продолжал крепко держать ее руку в своей, и Дане это напомнило Фриду. У нее внезапно мелькнула сумасшедшая мысль, что ее как-то передают из рук в руки.

И опять ей захотелось выдернуть руку, но по мере того, как она продолжала слушать звук его голоса, она все больше успокаивалась. Когда их разговор закончился и руки разъединились, она не могла уже с уверенностью сказать, в какой момент это произошло.

— Приветствую вас, дружище! — проговорил Кенджи, появившись из-за спины Ноя и обнимая его за плечи. Дана отметила, что, обращаясь к Ною, Кенджи не сводил с нее глаз, но взгляд его оставался холодным. Он что, ревновал ее к старику? В следующий момент оба обменивались теплым рукопожатием.

— Я, кажется, опоздал к закату, — произнес Таггерт.

— Мы задержали его для вас, — ответил Кенджи, показывая на окно. Розовый закат оставил за собой темно-лиловый и оранжево-коричневый шлейфы, напоминающие пламя в старинном горне.

— Он красив, не так ли? Суровой красотой, — прошептала Элли. — Мне это в мужчинах нравится, а вам?

Они шли за Таггертом, которого Кенджи вел к окну. Дане он напоминал большую черную птицу. Фрида Брекман и Уит Норвуд уже стояли у окна.

Где же Луис?

Она опять его потеряла. Она скользила взглядом по незнакомым лицам и наконец увидела его, стоящего в стороне. Луис наблюдал за ней. О чем он думал? Подняв бокал, он улыбнулся ей. Дана в ответ послала ему воздушный поцелуй. Как признание того, что он держал правильную дистанцию. От всякой кутерьмы следует держаться подальше. Он это умел.

— Ой, смотрите! — раздался женский голос у окна.

— Они очень красивые, странные, но красивые, — прокомментировала Элли появление маленьких существ, стаями проносящихся в темной глубине за окнами.

— Летучие мыши, — сказал мужской голос, и Дана услышала, как кто-то ойкнул и захихикал.

— Быстрые, черти…

— Радар…

— А мне они неприятны…

— Пришел их час, — раздался глубокий голос Таггерта, — у каждой твари… как известно.

Когда прозвучали слова «летучие мыши», Луис только что получил воздушный поцелуй от Даны. Появление мышей вызвало всеобщий интерес, и гости столпились у окна, где как раз стоял Луис, чтобы получше их разглядеть. Он тоже увидел, как зверьки стаей подлетали к окну и уносились от него прочь темными силуэтами на фоне освещенной комнаты. А потом Таггерт сказал что-то, и на минуту воцарилось молчание. Сбоку казалось, что лицо его выточено из слоновой кости. Летучие мыши, пометавшись за окном, улетели в ночь.

Кенджи протянул Таггерту бокал шампанского. Гости возвращались в комнату, а Луис, стоя в стороне, продолжал наблюдать за стариком, который, казалось, сосредоточенно о чем-то Думал, глядя поверх воды туда, где скрылись летучие мыши.

Луис именно его и запомнил во время поездки в Лапис. Что он делал, продолжая стоять у окна, — ждал их повторного появления или делал вид, что видит их в темноте? Но видеть-то их он, конечно, не мог, подумал Луис. Вокруг дома, освещенного теплым светом окна, все было погружено во тьму, и озеро казалось черным покрывалом.

— Я была уверена, что тебе понравится, — сказала Дана. Она стояла, опершись на туалетный столик, выскальзывая из своего зеленого платья. Она была очень хороша сейчас, и Луис решил не возражать. Он должен был признать, что после выпитого вина и рюмки бренди у камина он немного расслабился. И еще было приятно скинуть туфли.