Клайв Баркер - Явление тайны

– Что?

– Что слышали.

Когда Грилло повесил трубку, перед глазами у него еще долго стоял Абернети, жадно роющийся в газетных заголовках в поисках тем для своих сплетен. Но Грилло думал не только об этом. У каждого человека в голове крутится свое кино, где все играют какие-нибудь роли. Эллен – странная женщина, хранящая ужасные тайны. Тесла – дикарка из Западного Голливуда, бросающаяся в жизнь, как в море. А он? Кто он такой? Нахал-репортер, роющийся в грязном белье? Или герой, самоотверженно излечивающий язвы общества? Он часто думал об этом раньше, но события в этом городишке как-то принизили его, выдвинув других, прежде всего Теслу, на главные роли.

Изучая себя в зеркале, он раздумывал о том, чтобы на время переменить профессию. Ученый по ракетам; фокусник; любовник. Да-да, как насчет любовника? Как насчет любовника Эллен Нгуен?

Она долго не подходила к двери, а потом несколько мгновений, казалось, не могла узнать Грилло. Только после того, как он ободряюще улыбнулся, она сказала:

– Да-да... входите. Вы уже выздоровели?

– Да, почти.

– Мне кажется, я тоже заразилась, – сказала она запирая дверь. – Я встала с таким чувством... даже не знаю...

Занавески еще были закрыты. Комната от этого казалась еще меньше.

– Помнится, вы любите кофе.

– Да, спасибо.

Она скрылась на кухне, бросив его посреди комнаты, заваленной журналами, детскими игрушками и одеждой. Когда он начал расчищать место, чтобы сесть, он понял, что за ним наблюдают. У двери в спальню стоял Филипп. Он выглядел еще больным и явно зря ходил к Центру накануне.

– Привет! – сказал Грилло. – Как дела?

К его удивлению, мальчик широко улыбнулся.

– А ты видел? – спросил он.

– Что?

– Там, у Центра. Ты видел, я знаю. Эти чудесные огоньки.

– Да, я их видел.

– Я рассказал про это Человеку-шару.

Он пошел к Грилло, все еще улыбаясь.

– Я принес твой рисунок, – сказал Грилло. – Спасибо.

– Он уже не нужен.

– Почему это?

– Филипп! – Эллен принесла кофе. – Не приставай к мистеру Грилло.

– Он не пристает. Филипп, мы еще поговорим с тобой про Человека-шара, ладно?

– Ладно, – с готовностью отозвался мальчик, будто мнение Грилло по этому вопросу было очень важно для него. – Я пойду.

– Иди, дорогой.

– А можно, я передам ему привет? – снова вопрос к Грилло.

– Конечно, – Грилло не очень понимал, что это все значит. – Передай.

Удовлетворенный, Филипп направился к себе.

Эллен освобождала место, где они могли бы сесть. Она повернулась к Грилло спиной. Когда она нагнулась, широкое кимоно плотно обтянуло ее формы. Зад у нее был тяжелый для женщины ее комплекции. Она выпрямилась, и полы халата разошлись. Кожа ее была темной и гладкой. Она поймала его взгляд, но не стала запахивать халат. Каждый паз, когда она двигалась, взгляд Грилло невольно устремлялся в этот проем.

– Я рада, что вы пришли, – начала она, когда они, наконец, уселись. – Я очень огорчилась, когда ваша подруга...

– Тесла.

– Когда Тесла сказала, что вы заболели. Я чувствовала себя виноватой, – она отхлебнула кофе, поморщившись, когда он обжег ей язык. – Горячий.

– Филипп мне сказал, что вы были ночью у Центра.

– И вы. Не знаете, пострадал ли кто-нибудь? От всего этого стекла.

– Только Флетчер.

– Я его не знаю.

– Это человек, который сгорел.

– А разве кто-то сгорел? Господи, какой ужас!

– Вы должны были это видеть.

– Нет. Мы видели только разбитые стекла.

– И огоньки. Филипп говорил про огоньки.

– Да, – она, казалось, была удивлена. – Филипп мне говорил. Но я ничего такого не помню. А это так важно?

– Важно только то, что вы оба в порядке, – попытался он скрыть банальностью свое замешательство.

– Да, мы в порядке, – сказала она, глядя ему в глаза. – Я устала, но чувствую себя хорошо.

Она поставила чашку, и халат раскрылся ровно настолько, что Грилло смог увидеть ее грудь. У него не было сомнений, что она сделала это специально.

– А какие новости из дома? – Грилло почему-то почувствовал почти извращенное желание говорить о делах, думая о сексе.

– Скоро пойду туда. – А когда прием?

– Завтра. Времени было мало, но я думаю, приедут многие друзья Бадди.

– Мне хотелось бы туда попасть.

– Для репортажа?

– Конечно. Там ведь будет интересно?

– Думаю, да.

– Это же непростой прием. Мы оба знаем, что в Гроуве случилось что-то необычайное. Вчера, у Центра... – он прервался, заметив, что при упоминании об этих событиях она вдруг помрачнела. Была ли это самозащита или ставная часть магии Флетчера? Он подозревал второе. У Филиппа, более восприимчивого, проблем с памятью не было... Но он решил вернуться к приему.

– Вы сможете впустить меня в дом.

– Только осторожнее. Рошель ведь вас знает.

– А официальное приглашение? Как представителя прессы?

Она покачала головой.

– Никакой прессы там не будет. Это закрытая встреча.

Не все друзья Бадди жаждут внимания публики. Одним оно надоело а другим просто опасно. Он общался с разными людьми... как он их называл? Да, «игроки в тяжелом весе».

Наверное, это магия.

– Тем более мне нужно туда попасть.

– Я сделаю, что смогу, особенно после того, что вы из-за меня заболели. Думаю, вы вполне сможете смешайся с толпой.

– Только с вашей помощью.

– Хотите еще кофе?

– Нет, спасибо, – он посмотрел на часы, хотя никуда не спешил.

– Вы не уйдете, – это звучало не как вопрос, а как утверждение.

– Нет. Если вы хотите, я останусь.

Без лишних слов она протянула руку и погладила его по груди через рубашку.

– Я хочу, чтобы вы остались.

Он инстинктивно взглянул на закрытую дверь спальни Филиппа.

– Не беспокойтесь. Он может играть там часами, – она проникла пальцами под его рубашку. – Пойдем в постель.

Она встала и повела его в свою спальню. По контрасту с парящим в гостиной беспорядком спальня была убрана по-спартански. Подойдя к окну, она прикрыла шторы, отчего комната погрузилась в полумрак, и села на кровать, глядя на него. Он наклонился и стал целовать ее, скользя рукой в прорези халата. Она прижала его руку к своей груди, потом потянула его к себе. При разнице в росте ее голова оказалась на уровне его ключиц, но она употребила и это на пользу, расстегнув ему рубашку и облизывая ему грудь. Язык ее метался от ключицы к ключице, в то время как она все сильней сжимала его руку. Он попытался освободиться и просунуть руку дальше под халат, но она держала крепко, и сама одной рукой сперва распустила пояс, а потом и вовсе скинула халат. Под ним ничего не было. Фактически она оказалась вдвойне обнаженной – волосы на теле были тщательно выбриты.

Теперь она повернулась к нему, все еще сжимая одной рукой его руку, а другую отбросив назад, что делало ее тело похожим на блюдо, предложенное ему для насыщения. Он положил руку ей на живот и провел ниже, пробуя на ощупь темную, словно отполированную, кожу.