Владислав Жеребьёв - Я - обычный

— В соседнем помещении жирдяй. — Кивнул я. — У него пульт управления и папка с документами. Кожаная такая, со стальными заклепками. Мне жизненно необходимо и то и другое.

— Понято, — кивнул Маликов, — и уже виновато заискивающе в сторону мутанта, — Басурман, миленький, разберись.

Мутант мотнул искореженной башкой и бесшумно скрылся за дверью.

— Как вы сюда вошли? — поинтересовался я. — Там же охрана?!

— Марик? — Улыбнулся инженер. — Басурман оторвал ему голову.

Покойный Марик солгал. Бой, разыгравшийся за нашими спинами, шел не так, как расписывал теперь уже мертвый мерзавец. Как только мы скрылись в здании, мутанты и оставшиеся бойцы Горина начали перегруппировку, медленно, но верно отходя из зоны огневого поражения, захватывая по пути все новые и новые жизни броненосцев. Немало тому помогала и все еще функционирующая и чудом сохранившая боезапас спарка на восьмидесятке, стрелок, которой прилежно вывел из строя оставшиеся автоматические пушки.

Маликов, не имеющий никакой физической подготовки, да и оружие державший в последний раз почти двадцать лет назад на учебном полигоне, отстал от группы и также попытался уйти в здание, где исчез наш маленький отряд. Уже там его нагнал Басурман, бросившийся на выручку к попавшему в беду человеку. Потеряв человеческий облик, но сохранив сострадание и отвагу, мутант уволок Маликова, оглушенного от грохота взрывов и рева автоматных очередей, вглубь покинутого здания, где они и отсиживались до вечера. В пылу боя, и радуясь нашему кретинизму, служба безопасности и панцирная пехота прохлопала двух неудавшихся диверсантов, позволив им отлежаться и сориентироваться на местности.

Перед странной парочкой стала нешуточная задача, а именно, что теперь делать и куда податься. Выходить наружу, следовательно, подписывать себе смертный приговор, а вот спускаться внутрь, тем самым ходом, которым когда-то бывший человек, а ныне опасный разумный хищник воспользовался, чтобы обрести свободу, почему-то показалось им наиболее разумным. Неспособные общаться и обмениваться планами, они, не сговариваясь, умудрились понять друг друга. Нечленораздельный рык Басурмана и бессвязные бормотания Маликова диалогом назвать было сложно, и откуда появилась эта решимость, каждый из них, наверное, диву давался.

Спускались вниз по вентиляционной шахте, точнее спускался Басурман, а Денис висел на веревке, зажмурив глаза и крепко вцепившись руками в автомат. Как им это удалось, не свернув себе шею и не включив датчики сигнализации, которые почти наверняка имелись в том лазе, мне лично было не понятно, но десять минут мучений для мутанта и столько же времени страха для инженера, и они, о чудо, оказались на нужном подземно ярусе.

Стараясь не греметь, Денис аккуратно отжал крышку шахты и высунул наружу свое измазанное в копоти и паутине лицо. Коридор как коридор, самый обычный. Если не брать в расчет то, что он находится в нескольких десятках метров под землей, так вообще самый обыденный с ковровым покрытием и однотипными дверьми коричневого дерева. Лампы дневного света тихо гудели, прилежно освещая помещение, и там, слава богу, царила полная тишина.

— Вроде пусто, — шепнул, возвышающемуся над ним в узком проходе, словно скала, мутанту, Денис. — Спускаюсь.

Спустив вниз автомат, Маликов спрыгнул вниз и, придерживая дулом автомата крышку, дождался, пока на полу окажется Басурман.

— Что будем делать, — прошептал инженер, — где искать-то их?

Жрун на секунду замер, сосредоточенно втягивая ноздрями воздух и кивнул мордой направо, пошли мол.

— Пошли, — быстро согласился Денис. Басурман, единственный из этой парочки, кто бывал в здании, так что полагаться приходилось на память мутанта.

Осторожно переставляя ноги, стараясь не шуметь и лишний раз не дышать, Маликов поспешил за жруном, уверенно идущим по коридору.

— Камеры должны быть, — ёжился инженер, которому в каждом нестандартном, по его мнению, уступе мерещилась камера видеонаблюдения. — Камеры. Ой, увидят нас.

Урчание жруна служило не то согласием, не то отрицанием, но мутант шел ни на секунду не сбавлял темп, заставляя человека позади себя шевелить ногами быстрее, пока, наконец, не застыл как каменное изваяние. Коридор, до этого шедший прямо, через несколько метров круто уходил в сторону, почти под девяносто градусов, так что посмотреть на то, что творилось дальше, было крайне затруднительно. Басурман видимо учуял опасность. Бугры мышц под шкурой хищника заходили, поза стала напряженной, пружинистой, говорящей о том, что несчастный вот-вот сорвется в атаку и в бешеном темпе ринется на врага.

— Тише, Басурман. — В ужасе зашептал инженер, пытаясь успокоить мутанта, будто огромного пса. — Тише. Там же охрана, с автоматами. Стрелять начнут, еще, кто прибежит. Что-то другое придумывать надо.

Басурман непонимающе развернул искаженную продолговатую морду в сторону говорящего и тряхнул головой. Не трусь мол, все нормально, но Маликов вновь замахал руками.

— Тише, Басурман, тише, прошу тебя. Давай так, я аккуратно выгляну и посмотрю, что там творится. Если шума особого не вызовет, то кончим негодяев, а если будет пальба, то лучше обойдем. Думаешь, нас ловить будут? Нас убивать будут. С чего, тогда мы с тобой сюда спускались? А друзья? Костик, Тимур, Женя, остальные пленные? Ты пойми, дурья твоя башка, мертвые, мы им существенно бесполезнее, чем живые.

Глас разума, в роли которого сегодня выступал господин инженер, очевидно, был услышан. Басурман попятился назад и присев на задние лапы заинтересованно посмотрел на Маликова.

В животе предательски кольнуло, на лбу выступил пот и сердце, получив ударную дозу адреналина, забухало, как паровой молот. Денис в первый момент даже испугался, как бы бешеный ритм его сердца не был услышан таинственным противником, притаившимся за поворотом, но тут же отбросил эту мысль ввиду её полной абсурдности. Встав на четвереньки, инженер осторожно подполз к углу и, высунув голову, застыл в недоумении. Метрах в десяти, прислонившись к дверному косяку и поставив рядом с собой автомат, стоял не кто иной, как пропавший в ходе газового нападения админ, всем своим видом говорящий, как ему скучно и тягостно. Обрадовавшись, Денис, было, рванул к старому знакомому, но осекся, увидел черную как смоль форму и тканую нашивку на груди. Что-то там было написано, но вот что, различить с такого расстояния было практически невозможно, да и цвет кителя Марика явно отличался от синего комбеза, в которые были одеты все люди Константина. Форма на админе была, но форма вражеская. Дав задний ход, и возблагодарив бога, что не поддался на секундную слабость, Маликов уселся на пол и взглянул на сидящего поодаль мутанта.