Александр Сивинских - Открытие Индии (сборник)

Проследив взгляд Коперника, женщина с понятной гордостью сообщила:

– Пятидесятый калибр. Под патрон «магнум».

– Вздор, – возразил конструктор уверенно, поскольку считал себя порядочным экспертом по части стрелкового оружия. – Не бывает пятидесятого «магнума».

– Тогда что это у меня, по-вашему? – удивилась владелица револьвера и лохматой шинели и подвигала револьвером.

Николай с большой непосредственностью предположил, что у неё может быть – на взгляд современного, прилично образованного конструктора механических передач. И что ещё.

– Шизофрения? – она отрицательно покачала головой. – Безусловно, нет. Да и пистолет настоящий. Кольт «Фанданго». Полюбуйтесь.

Она отвела револьверный ствол в сторону и потянула спусковой крючок. Грохнуло сочно и раскатисто – кто слышал, как стреляет охотничье ружьё, может примерно представить этот звук. В мостике образовалась дыра, в которую пролез бы уже не палец, а целый кулак Коперника.

– Убедились? – Оружие вновь смотрело на него.

– Что вам надо? – агрессивно спросил убедившийся Николай и закрыл живот ведром.

– Побеседовать.

– Ну, беседуйте, – сказал он. – Только представьтесь хоть, что ли… И пушку уберите. У меня аллергия на пороховой дым, – добавил он для весу.

Почва возле реки была глинистая, влажная. Николай поскользнулся и чуть не загремел со своим ведром и книжицей в воду. Благодарить за то, что всё-таки не загремел, следовало даму в шинели: она на удивление проворно сгребла конструктора за шкирку и удержала в вертикальном положении. Он буркнул «блгдрю» и полез в лодку.

– На вёсла, – сказала она.

– Послушайте, сударыня, вы обещали побеседовать, а сами…

– На вёсла! – повторила она твёрдо и сделала то, от чего Николая бросило в дрожь больше, чем от демонстрации «магнума»-пятьдесят. Облизнулась.

Язык у неё оказался острым, раздвоенным и – флюоресцирующим. Бледно, еле заметно светился зеленовато-голубым. То есть Коперник и раньше отмечал, что рот дамы в шинели как-то подозрительно… подсвечен, что ли? – но относил это дело на счёт какой-нибудь особо модной помады.

– Да вы кто такая? – взвизгнул он, совершенно позорно пустив петуха.

– За работу, Николай, – вместо ответа скомандовала дама, усаживаясь напротив, и вновь облизнулась. Было абсолютно непонятно, как она умудряется разборчиво и без дефектов разговаривать, имея такой язык. – Ставьте ведро, выгребайте на стрежень – и по течению.

«На стрежень, ясно вам! – подумал конструктор с негодованием. – На простор речной волны. Ну, и кто в таком случае из нас красавица-княжна, кандидат на утреннее купание? Готов биться об заклад на что угодно, уж точно не дама с пальцем на «собачке» кольта».

– Никуда не поплывём, пока не объясните, что вам от меня надо, – отчаянно заявил он и сложил руки на груди, демонстрируя бесстрашие и независимость.

Отставленное ведро, хоть Николай и прижал его коленом к борту, тут же брякнулось набок. Тряпка развязалась, рыба рассыпалась по всей лодке. Женщина (или не женщина, с такой-то анатомией) небрежно подхватила голавлика поменьше и сунула в рот. Сырого. Почти не жуя, проглотила, сполоснула пальцы в воде, взвела револьверный курок и сказала задушевно:

– Живо греби, чучело.

Орали дурными голосами лягушки, то там, то тут лениво всплескивалась крупная рыба, и пели, почему-то не приближаясь, комары. Всепоглощающая очевидность июньской ночи властвовала над рекой.

Веслами Николай двигал теперь только для проформы, лодку несло течением. Луна, поднявшись выше и приобретя обычный вид и цвет, больше не будила в нём скверных предчувствий. Тем более, на роль вестницы грядущих бед имелась кандидатура и посерьёзней – да и поближе, – чем какое-то там небесное тело.

Ночь на реке при ясном небе и полной луне вовсе не так темна, как в каком-нибудь городском парке или дворе. Света Копернику вполне доставало, чтоб рассмотреть спутницу внимательней. Чем он и занялся со всей пытливостью, свойственной его возрасту и профессии.

Особой она оказалась вполне симпатичной, хоть и проглядывало в чертах её лица что-то странное, какая-то трудноуловимая диспропорция. Больше всего дама походила, пожалуй, на негритянку с качественно выбеленной кожей. К сожалению, она так и не сняла папахи, отчего Николай не имел возможности увидеть её волос; да и глаз, по правде говоря. Копернику почему-то представлялось, что радужка у неё жёлтая, а зрачки вертикальные. Когда она, накушавшись рыбки, сладко потянулась, сделалось видно, что с фигурой у неё дела обстоят просто замечательно. Этого не смогла скрыть даже лохматая шинель.

– И всё-таки, – с некоторой игривостью спросил конструктор, надеясь, что сытость и полная романтизма обстановка (ночь, лодочка, луна, привлекательный спутник) заставят спутницу стать общительней. – Что за спектакль вы разыгрываете, мадам? Кто вы такая, в какие места меня конвоируете и зачем? Может быть, пора приоткрыть завесу тайны над нашим загадочным путешествием?

Женщина расстегнула верхние пуговицы шинели (чёрт возьми! – восхищённо подумал Николай), откинулась спиной на высокую корму лодки и сказала, скорей утверждая, чем спрашивая:

– Вы Николай Коперник, двадцати шести лет, разведённый, образование незаконченное высшее, конструктор механических передач, узлов и агрегатов. Правильно?

Николай кивнул, не отводя завороженного взгляда от груди спутницы. Под шинелью у неё ничего не было, кроме облегающего абсолютно прозрачного одеяния, украшенного еле заметным рисунком. Рисунок был выполнен лёгкими мазками и изображал чешую. А может, это и была чешуя. Тот сосок, который Коперник видел целиком, был очень тёмным и – напряжённым.

Чёрт возьми! – подумал он снова.

Вряд ли любопытство Коперника смущало спутницу. Во всяком случае, заинтересованные взоры конструктора ничуть не мешали ей продолжать полу-допрос, полупризнание:

– Книга, которую вы сегодня случайно обнаружили, называется «Полный перечень констант Власти», – так?

Николай вновь кивнул, но уже менее рассеянно. Во-первых, она наконец-то заговорила о конкретных вещах. А во-вторых, переменила позу, и отвороты шинели запахнулись, скрыв зрелище, страшно мешавшее ему сосредоточиться.

– Раз так, то вы именно тот, кто мне нужен, – подытожила она. – Табаньте влево, Николай, иначе мы через минуту налетим на остров.

– Исчерпывающее объяснение, – язвительно сказал Коперник, старательно работая правым веслом. Она пожала плечиком с эполетом. – Ну да ладно, – сказал он. – Хотя любопытно, что мне грозит, в том случае, если я вышвырну книжку за борт?

– Придётся пристрелить, наверное. Без книги вы для меня бесполезны.