Эрик Хелм - Уцелевший

Огромная губка, смоченная горячей водой и положенная на темя, принесла изрядное облегчение. События предыдущей ночи возникли в памяти Рекса с предельной отчетливостью. Да, это следствие столкновения, произошедшего в темной обсерватории. Прогулка по дому Саймона, казалось, высосала из атлетического тела всю энергию, обычно бившую ключом и просившую выхода. Во время беседы с герцогом Рекс еще держался, но потом нервное напряжение взяло свое и ударило наотмашь.

Н-да! Человек водит гоночные машины со скоростью свыше двухсот миль в час. Летает на самолете со скоростью втрое большей. Человек пробежался в компании друзей по морозным просторам «запретной территории», слыша визжащие возле самого уха пули и хладнокровно отстреливаясь. Человек угодил прямо в котел кубинской революции, где, опять же, пришлось и на курок нажимать, и кулаками работать. И нигде, ни разу не выматывался до такой степени, не ощущал себя выжатым, точно лимон.

Отвратительная, пагубная фигура вновь предстала мысленному взору ван Рина. Неужели тихий, вежливый, уступчивый Саймон по доброй воле способен был впутаться в столь устрашающую дьявольщину? Или впрямь не ведал, что творил?

* * *

— У короля губа не дура, — заметил Хуан.

Родриго сощурился, перегнулся вперед и наградил подручного увесистым подзатыльником.

— За что? — взвыл оскорбленный баск.

— Просто так, — ответил Родриго. — Не болтай попусту. Но приступим, наконец, господа хорошие. Распяльте красавицу, а я полюбуюсь.

— Нет! — опять закричала Эрна, когда могучие лапы наемников распахнули ей ноги, выставляя сокровенные прелести пленницы на обозрение кастильскому рыцарю.

Тот немного помедлил и пробежал умелыми, властными пальцами по явившимся ему шелковистым лепесткам.

Эрна зажмурилась и попыталась не думать о происходящем и предстоящем. Нужно лежать не шевелясь, безучастной и безразличной ко всему, что учинят эти животные...

Испанец точно читал в ее мыслях, а потому и не торопился. Ладони Родриго ползали по телу баронессы, дюйм за дюймом лаская нежную кожу, задерживались на бедрах, кружились по животу. Подымались вдоль боков, гуляли под мышками, оглаживали и слегка стискивали понемногу напрягавшиеся груди.

На разные манеры владевший за свою жизнь едва ли не пятью тысячами женщин, Родриго хорошо понимал: золотоволосая красотка беспомощна перед натиском, вынуждена принимать любые ласки, а потому рано или поздно против собственной воли разгорячится и потеряет голову.

Если, разумеется, не холодна от природы.

Родриго улыбнулся про себя.

Звуки, то и ночь долетавшие до его комнаты из супружеской опочивальни де Монсерратов, не давали оснований заподозрить жену Бертрана во врожденном холоднокровии...

Испанец наклонился и легонько ужалил Эрну в пупок влажным языком. Живот молодой женщины затрепетал, баронесса вздрогнула.

«Отлично, милая, отлично», — подумал Родриго.

Мигель отпустил Иветту, поднялся с пола, посмотрел на происходящее рядом, одобрительно кивнул и покинул хижину. Тот же час вошел заждавшийся Диего. Служанка вскочила, но баск повалил ее на плащ и безжалостным, кусающим поцелуем приглушил пронзительный вопль.

— Будешь брыкаться — пожалеешь, — раздался прерывистый голос баска.

Эрна де Монсеррат хотела сделать победу испанца пресной и безрадостной, однако способ для этого избрала неудачный. Извивайся баронесса, дергайся она, вырывайся, делай усилия, напрягай мышцы — острота ощущений намного уменьшилась бы, а то и совсем исчезла. Эрна же, решившая остаться презрительной и равнодушной в объятиях насильника, лежала расслабившись. И со смятением чувствовала, как по каждой жилке начинают струиться истомные, горячие токи.

Почуял это и Родриго.

Продолжая целовать баронессу в живот, он упер локти в медвежий мех подле ее боков, завладел грудями женщины, осторожно сжал и вытянул оба соска.

Первый стон вырвался из разомкнувшихся уст Эрны, женщина плеснула бедрами, на мгновение коснулась лобком тела Родриго, отпрянула, точно ожегшись, и прижала упругие ягодицы к постели.

«Пора...»

Кастилец распрямился, оставаясь на коленях посреди ложа. Медленно вдвинул указательный палец в приотворившийся меж ног очаровательной пленницы розовый зев — уже влажный и послушный — мелко, изощренно зашевелил рукой, готовя решающую атаку. Затем извлек мокрый перст, отстранился, устроился поудобнее — и надолго прильнул жадными губами к вожделенному влагалищу.

Соски Эрны поднялись и встали сладострастным торчком, веки разомкнулись, ошалелые глаза устремились на Родриго.

— Заневестилась, — выдохнул один из басков.

Рыцарь ловко и быстро скользнул вперед, жаркая глыба похоти легла на вскрикнувшую баронессу. Огромный бивень коснулся ее лона, отверз, погрузился — глубоко и безжалостно.

Эрна ахнула.

Могучий зад испанца равномерно и безостановочно заплясал.

* * *

Во-первых: Моката — приверженец того, что де Ришло определил как путь левой руки, и с непонятной целью пытается заполучить Саймона. Во-вторых: благодаря своевременному вмешательству, сатанисты бежали вон из Аароновского дома, прихватив хозяина. В-третьих: Саймона должны кощунственно крестить, по каковом обряде он будет, по словам того же де Ришло, за пределами всякой возможной помощи. В-четвертых: сегодня — канун Первого Мая, праздника весны, и с наступлением ночи должен состояться Великий Шабаш, ежегодное действо. В-пятых: надлежит полагать, что Моката ухватится за возможность погубить Саймонову душу именно когда настанет Walpurgis Nacht. В-шестых: на розыски Мокаты и вызволение Саймона остается лишь двенадцать часов. В-седьмых: единственная возможность напасть на след Мокаты — лестью, мольбами либо угрозами заставить разговориться очаровательную девушку по имени Танит...

Рекс прекратил намыливаться и громко выругался при мысли, что единственная женщина, которую он хотел повстречать целых три года, замешана в этой пакости. А вдобавок придется играть роль частного детектива на разламывающуюся голову. Инструкции де Ришло были вразумительны и недвусмысленны. Любой ценой, любым способом заполучить необходимые сведения.

Побрившись и одевшись, Рекс почувствовал себя неизмеримо лучше. Ласковый свет последнего апрельского дня вливался в оконные стекла, теплыми косыми угольниками ложился на пол, согревал и бодрил. До лета было еще ох как не близко, но в воздухе уже витало предчувствие волшебных дней, на которые английская сумрачная погода столь щедра в начале мая.

К удивлению своему, Рекс обнаружил, что де Ришло, имевший стойкую привычку пребывать в постели часов до двенадцати, покинул дом в половине девятого. Для герцога это было подвигом — и серьезным. Он действительно вознамерился провести долгий, насыщенный день среди рукописей и коллекций Британского Музея, освежая давние познания по части забытых и полузабытых культов, отыскивая заклинания, способные предохранить от зловредного влияния противоестественных чудовищ... чего именно?