Терра - Во власти ночи

— Заделалась психоаналитиком? — скривился Тимур, — хочешь об этом поговорить?

— Только если ты сам этого хочешь.

— Тогда слушай, — он перешел на полушепот, чтобы идущие впереди отец и телохранители его не услышали, — у меня странное чувство, что наши проблемы еще не кончились, а только начинаются. Мы ищем остров, которого возможно нет. Сокровища, про которые ничего толком никто не слышал. Наш отец оказывается у черта на куличках чтобы нас спасти. Но нас ли? Может быть, дело только в тебе?

— Ты говоришь странные вещи. Странные и неприятные, — мне действительно было обидно слышать Тимура. Неужели это своеобразное проявление сыновней ревности. Он всю жизнь прожил с отцом, не подозревая о сестре. А теперь внимание отца сосредоточено на мне. Возможно, я просто не привыкла к братской ревности. Нормально ли это?

— Я был уверен, что ты не поймешь.

— Неужели я такая тупая? — Тимур, не ответив, обошел меня и удалился, насвистывая какой-то веселый мотивчик, а я осталась стоять, покручивая в ладони мягкую ветку дерева, к которому мне хотелось прислониться лбом и немного отдохнуть. Выпустить пар, побыть одной. Но окрик отца заставил взять себя в руки и двигаться вперед по прорубленной тропинке. В конце концов, вся семья в сборе, а остальное не важно.

Старик передвигался по джунглям на удивление быстро. Ни Марк ни Алекс не ожидали от него такой прыти, опасаясь, что он станет их задерживать. Идея взять с собой Михея была подана Алексом и не встретила особого воодушевления со стороны Марка. Мысль, что им придется тянуть за собой бормочущего что-то ненормального не вдохновляла обоих. Но альтернативой было оставить его в джунглях, что вряд ли избавило их от преследования этого безумца, одержимого какой-то непонятно идеей. Или убить его на месте, что шло в разрез с представлениями обоих о порядочности. Как это ни странно, но оба представить не могли, что стреляют беззащитному и больному человеку в затылок, оставляя его тело на съедение зверью.

— Старею. Размяк совсем, — на молчаливый вопрос Марка, какого хрена он, Алекс, творит, ответил тот. Больше эта тема не поднималась. Старику связали руки спереди, чтобы ему было удобнее передвигаться. Он шел посредине, уставившись в спину Алекса, прорубавшего мачете путь, лишь изредка кряхтел, бормотал что-то нечленораздельное, но в основном просто смотрел в пространство отсутствующим взглядом, автоматически двигаясь туда, куда его направляли.

— Он нас задерживает, — через час подобного передвижения, постоянно подталкивая бредущего Михаила, пробурчал Марк.

— Хочешь ускорить передвижение? Можешь взять его на руки, — отрезал Алекс, смахивая пот со лба. Было чертовски жарко даже для знойных джунглей. После ливня влажность и жар облепили тела путешественников, болотистая почва, не успевшая просохнуть, заставляя их передвигаться в замедленном темпе. Казалось, Михей шел в какой-то прострации, однако, многолетние тренировки давали знать, потому как за все время он ни разу не споткнулся.

— Это твой трофей, — парировал Марк, оставшийся путь, до привала предпочтя сохранять враждебное молчание.

— Нам нужно отдохнуть, — отец старался выглядеть бодрым, но все же усталость и возраст брали свое. Мы остановились на небольшом освобожденном от растительности участке, недалеко журчал небольшой ручеек с красноватой водой. Мне было не важно, что этот ручей, возможно, оказался результатом сегодняшнего ночного ливня. Просто хотелось немного смочить кожу на шее и плечах, вымыть руки, и просто послушать его журчание.

Как только я решила, что мой покой никто не потревожит, ко мне присоединился отец. Он тяжело опустился на подсохшую корягу, вытянув больную ногу вперед.

— Ты ведь мне веришь, скажи честно, — попросила я отца.

Он хранил молчание несколько минут, возможно, пытаясь смягчить удар. Но когда я услышала ответ, мне показалось, что я полюбила его еще больше.

— Я верю в тебя. Я уважаю людей, которые следуют за мечтой. Когда-то, много лет назад я сам был таким. Не позволяй отнять у тебя цель, иначе можешь лишиться главного — самоуважения. Годы пройдут, и останется лишь сожаления от того, чего ты когда-то не сделал. Или не успел.

— Значит именно поэтому мы ищем остров, которого возможно никогда и не было? Ты не хочешь разрушать мою мечту?

— Помимо всего прочего, я хочу спасти твою жизнь. Порой мы до последнего не понимаем, правильно ли поступаем. Лишь в конце пути наступает пора платить за собственные ошибки. Я верю, что остров существует. Я верю в мистическую силу Странника, иначе бы не было столько смертей. Не только лишь жадность может толкать человека на преступления. И каким бы ни был камень дорогим, он не стоит тех жизней, которые успел отнять. Если цена твоего освобождения от него — найти остров, что же, я готов ее заплатить.

— Ты правда веришь в то, что он зло? — я напряглась, боясь услышать ответ, который давно подозревала.

— Я это знаю, — отец встал, отказавшись от моей помощи, и медленно зашагал к остальной группе.

Мы шли на запад, избегая населенных пунктов и случайных людей. Однажды едва не натолкнулись на туристов, вкушавших экзотики в виде рыбной ловли с местным племенем. Несколько раз Геннадий приносил с охоты маленьких зверьков, попавших в его ловушки. Артур же предпочитал охоте «рыбную ловлю». Останавливаясь рядом с ручьями он, зачастую прямо руками ловил креветок, черепах, лягушек и даже рыбу. Как он уверял, все они были съедобные и даже вкусные. Но вот перебороть себя и попробовать черепаху или лягушку я так и не смогла. Тимур по-прежнему был хмур и неразговорчив. Он изредка поглядывал на меня, избегая встречаться взглядом с отцом. Иногда он отвечал мне довольно грубо, чаще же его тон был холодным или равнодушным. Отец, казалось, не замечал его настроения, по-прежнему общаясь с ним с добродушием и заботой, которая, по-моему мнению, Тимура только раздражала. А еще его раздражала я.

Их было пятеро. Угрожающего вида рослые крутые ребята, готовые за деньги сделать все, что от них хотят и при этом сохранять молчание. Ростовский старший сам настоял, чтобы «Ла Гальера» зашла в порт. Оба Ростовские и капитан ждали гостей больше двух суток. Капитан Паулино почему-то нервничал, это было заметно стразу, хоть он всячески пытался скрыть нервозное состояние, занимаясь судном. Но все время, что они провели в порту, он был настороже. Он боялся за свою жизнь. Он понимал, что ненужно было связываться с этими белыми, предложившими ему большую сумму просто за путешествие по Амазонке. Как только он увидел их пленников — мальчишку и его сестру, ему нужно было тут же отчаливать, забыв о сумме, которую он мысленно уже давно потратил. Эти Ростовские с самого начала не внушали ему доверия. Более того — что отец, что сын были опасны. А теперь, со смертью их проводника и бегством пленников проблем стало еще больше. Зачем им понадобились эти дети? Капитан несколько раз пытался слушать их разговоры, но ничего не понимал из того, что они говорили на своем языке. И кого они ждут в этом порту? Паулино чувствовал, что если не хочет еще больших неприятностей ему придется забыть о деньгах и бежать. Но словно назло Ростовские никогда не покидали судно вдвоем, выходя в город по одному. А напасть даже на кого-то одного из них капитан считал большой ошибкой. Вряд ли у него есть шанс справиться даже со старшим представителем семейства. Поэтому он на время затаился и ждал, со страхом ждал того, к чему приведет его недальновидность и жадность, в которой он охотно признавался сам себе.