Мара Брюер - Фанатка

– Это действительно очень странно, Эл. Может, тебе просто показалось? – Анжела заинтересовалась тем, что сказал ей Кэмпбелл.

– Я тоже сначала так подумала. Но, присмотревшись, убедилась: все четверо – точная копия друг друга.

– Твой мистер Смит дал какие-нибудь объяснения?

– Нет, – Элис опустила глаза, – но обещал всё рассказать завтра. Вот, – она протянула Швиммер визитку, которую ей дал Уильям.

– Ничего себе! – Анжела подпрыгнула на месте, чем отвлекла от задумчивости Кристен, – по этому адресу находится… Эл! Это самый крутой район Лос-Анджелеса!

– Я догадалась! – загадочно улыбнулась Кэмпбелл.

Дом Смитов находился в Беверли-Хиллз. Элис поразило, насколько особняк, расположенный по указанному в визитке адресу, выделялся среди других домов. Он был построен в староанглийском стиле: в саду перед домом был маленький декоративный фонтан, а слева, на возвышении, – ротонда, к которой вели ступеньки. В саду не было деревьев – только аккуратно остриженные кустарники. Пахло свежей травой – очевидно, сегодня здесь поработала газонокосилка.

Она нажала на звонок, и через несколько секунд автоматические ворота впустили девушку во владения её возлюбленного и его семьи. Она прошла по дорожке, огибающей фонтан, к дому. Кэмпбелл не успела постучать в дверь, как та открылась и ей на встречу выбежала Оливия Смит. Сестра Уильяма куда-то спешила.

– Здравствуй, Элис. Извини, не могу сегодня поболтать с тобой. Зайдёшь к нам завтра? – она приостановила, чтобы поприветствовать гостью.

– Я сожалею, завтра я возвращаюсь в Чикаго.

– Действительно, очень жаль. Всего хорошего, Элис! – она вспорхнула, как птичка, и полетела по дорожке к выходу из сада.

– Мисс Кэмпбелл! – встретил её Уильям. – Прошу, проходите.

Она последовала за ним, стараясь держаться ближе, чтобы вдыхать аромат его парфюма.

Дом внутри был великолепен: интерьер в светлых тонах, украшенный массой антикварных вещиц и картин. Здание казалось огромным, хотя снаружи не выглядело таковым – строение уходило вглубь участка.

Студентка и преподаватель прошли в просторную гостиную, в которую через витражные окна поступал свет калифорнийского солнца. На стене висел его портрет. Или одного из его братьев в молодости. Уильям жестом указал Элис на диван, предлагая присесть, но она устроилась в кресле.

– Элис, – начал он, – я пригласил вас, потому что вы единственная, кто может понять нашу историю и, я надеюсь, сделать правильные выводы.

Кэмпбелл кивнула, давая понять, что готова слушать.

– Во время нашей первой встречи вы упомянули, что рассказывали подруге что-то о близнецах…

– Мистер Смит, – перебила его Элис. – Я солгала тогда, извините…

Он будто не слышал её.

– Потом, когда вы сказали мне, что увлекаетесь феноменом близнецов… вы назвали автора книги, которую читали… Гэри Смит.

– Да.

– Гэри У. Смит, не так ли? – уточнил он.

– Да, именно так!

Уильям задумчиво смотрел на неё, будто решаясь на какие-то действия. Она облокотилась на спинку кресла, в котором сидела, и приняла позу слушателя. Он продолжил:

– Этот человек, – он указал на портрет на стене, – мой отец – Гэри Уильям Смит.

Возникла пауза, в течение которой Элис осознавала происходящее. Близнецов было не четверо, а пятеро, и одним из них был человек, давший жизнь остальным. Невероятно!

– Мой отец принадлежал к древнему английскому роду. Он был писателем, как вы знаете, а также увлекался оккультными науками.

Впервые он женился очень поздно, ему было почти сорок, и от первого брака у него и его жены родились мальчики-близнецы – Грегори и Ричард. Дети росли, и он видел, что оба невероятно на него похожи, будто он наблюдал за собой со стороны.

Первая жена отца умерла от лейкемии, когда мальчикам было по шесть. Он долго горевал и погрузился в мистическую науку. Посещая какую-то секту, он встретил вторую свою любовь – нашу с Оливией мать, Беатрис. Он истратил за пять лет приличную часть состояния, и его спасло от разорения только то, что кто-то сдал секту полиции.

Через год после его второй женитьбы появились мы с сестрой. Мы так же, как и Грегори с Ричардом, были похожи на отца, только у Лив волосы с медным оттенком, как у мамы.

Отец был очень озадачен: четверо его детей, по двое рождённых разными женщинами, были похожи, будто одного размножили на копировальной машине, только в разное время. Или клонировали. В то время эта наука только набирала обороты…

Он начал изучать нас, чтобы понять, каким образом так могло получиться. Он потратил на генетические экспертизы много средств и времени, забывая о том, что мы нуждались в его любви и внимании. Он был одержим теориями о близнецах, на изучение загадки нашей семьи у него ушли годы. Под конец жизни он уверился, что нашёл ключ к разгадке тайны. Он лишился рассудка, говорил, что слышит голос…

– Отец писал книгу – ту самую, которую вы читали, – продолжил Уильям. – Вы ведь обратили внимание, что она не закончена? Знаете почему? Ричард отобрал у него все материалы и уничтожил незадолго до издания. Именно последняя часть, в которой было написано то, чего мы никогда не узнаем, не попала в издательство. Он не позволил отцу вынести свою теорию на всеобщее обозрение, он хотел, чтобы наш феномен остался внутри семьи…

Уильям ходил по комнате, Элис не сводила с него глаз.

– Отца не стало, когда нам с сестрой было одиннадцать, а братьям – по двадцать три. Ричард переехал сюда, а Грегори остался растить нас с Лив…

Он остановился у камина, над которым висел портрет его отца, и замолчал, давая возможность Элис переварить его историю, прочувствовать её трагизм. Кэмпбелл не могла отвести от него глаз. Потрясающе! Отец, двое сыновей от одной женщины и ещё двойняшки от другой были абсолютной копией друг друга – такого ещё в этом мире не случалось.

– А мистер… Грегори, что с его…

– Ногами? Это ещё одна трагическая история нашей семьи. Грегори – талантливый художник, он известен в мире. Его богемные друзья пригласили его на вечеринку, это было лет десять назад. Они хорошо покутили. Возвращаться было не далеко, и он пошёл домой пешком. На него напали грабители. Он вырвался и побежал, но брат был… пьян, и они быстро нагнали его. У одного из преступников было оружие… Пуля задела позвоночник, и Грегори остался парализованным.

– Мне очень жаль, – тихо произнесла Кэмпбелл. – А Ричард и Оливия? Чем они занимаются?

Она хотела знать всё об их семье, о его близких, о нём.

– Ричард – кинопродюсер, Оливия – дрессировщица, работает с хищниками. Она очень востребована в Голливуде, под её руководством проводятся съёмки с участием диких животных – тигров, львов, леопардов. Она в своей стихии рядом с ними, – он говорил о сестре с гордостью и нежностью.