Алексей Филиппов - Плач Агриопы

- Плюнь ты на них, Стас! — Тонким голосом, дрожавшим не то от злобы, не то от волнения, попросил владелец травмата. — Пускай идут! Чёрт с ними! Эй, вы! — Он повернулся к Павлу. Потом, отчего-то, перевёл взгляд на «арийца». — Здесь у нас экопоселение «Светлая дубрава». И делать вам здесь нечего — это уж точно. Если двинете на восток, по грунтовке, выйдете к Кержачу. Дуйте! Ну!

Воцарилось молчание. Над поляной повисла неловкая пауза. Павел ожидал, что в разговор ввяжется Третьяков, — на худой конец, просто поднимется и поможет нести девушку, — но тот рта не раскрывал и с места не вставал. «Охотник», в качестве предводителя экопоселенцев, тоже не лез на рожон. Не гнал чужаков вон, но и не возражал односельчанину с травматом, да и ружья не опускал.

- Когда у неё… всё это началось? — Наконец, нарушил он тишину. — Сколько дней назад?

- Дня два… — Протянул студент.

- У тебя то же самое? — Раздражённо повернулся к нему «охотник».

Студент еле заметно кивнул.

- А у вас? — «Охотник» повёл двустволкой, как будто прочертил широкую дугу и связал ею управдома с «арийцем».

- У нас иммунитет. — Твёрдо сказал Павел.

- Врут они! — Выкрикнул поселянин с травматом. — От этой пакости иммунитета не бывает. И вылечиться от неё — нельзя. Гони их. Или грохни!

- Вылечиться… — Тихий голос, выговаривавший каждое слово с устрашающей правильностью, вмешался в неприятный разговор. — Вылечиться… Возможно всегда… Собирать составляющие части для… териякум… для лекарства… смешать цельный териякум… и вылечиться…

«Бомм!» — В голове у Павла будто ударил тяжеленный оглушительный колокол. Это захолонуло сердце.

Как всё просто — сделать лекарство — и выздороветь.

Более злой насмешки — и не придумаешь!

Павел-то это понимал прекрасно. Он — за неполную неделю — научился жертвовать, как не жертвовал прежде ничем и никогда. И вот — немой, или болтавший прежде ерунду, алхимик заговорил — и словно бы осквернил великую жертву.

Так казалось управдому.

Но и остальные были удивлены. Пожалуй, «удивлены» — не то слово.

Алхимик произвёл фурор. Сказанное им прозвучало, как пророчество или откровение. На тщедушного пророка уставились все — и друзья, и враги. Даже Третьяков — невозмутимый Третьяков — заинтересованно приподнял бровь.

- Вы — врач? Иностранец? — «Охотник», похоже, и сам не знал, ответ на какой из двух вопросов его более интересует.

- Хи-ми-я. — Выговорил сеньор Арналдо по слогам — точно так же, как сделал это после взрыва бойлера, — и умолк.

А дальше — случилось странное. Взгляд «охотника» сперва налился гневом. Гнев был готов слететь и с его губ, превратиться в грозные и обидные слова — может даже, стереть шутника с лица земли. И вдруг — в гневливом словно бы щёлкнул тумблер. По лицу пробежала стремительная тень. Человек внешне почти не изменился — остались прежними поза, взгляд, острая злая морщинка на лбу. Но, казалось, направление его мысли — поменялось. Так случается, когда кто-либо без чувства юмора принимает неудачную шутку на свой счёт, а потом неожиданно понимает, что его хотели развеселить, а не обидеть. Павел наблюдал за этой трансформацией с любопытством и лёгким испугом. Она завладела почти всем его вниманием — почти всем, без остатка. И всё же он, краем глаза, заметил — готов был поклясться, что заметил, — как в сам краткий момент свершения перемены в «охотнике», в березняке мелькнула длинная нескладная фигура. Объявилась — и тут же исчезла, будто бы слилась с одной из берёз.

- Даже если вы хороший химик, или фармацевт, — и не лжёте, — вам понадобятся реактивы, ингредиенты. Всего этого у нас нет. — Проговорил «охотник», опустив, наконец, двустволку. В его голосе не слышалось больше раздражения — только раздумчивость. — Назовите, что вам нужно.

- Чтобы сварить териякум? — Теперь задумался алхимик. — Много. Я знаю не всё… на вашем языке… На своём — всё… Мясо змеи… сернистое железо… щепоть опия… мёд… ещё шесть десятков и три вещества… — Алхимик с улыбкой развёл руками.

- Да ты что, Стас! — Взорвался поселянин с травматом. — Ты поверишь первому встречному? Поверишь этому бреду? Да он смеётся над тобой. Над всеми нами!

- Мы ничего не потеряем, если поселим их в доме Лазаря, — медленно процедил «охотник». — Дом стоит на отшибе. Лазарь был чудаком, но и травником — непревзойдённым. Дело своё знал. До самой смерти собирал корешки-лепестки, и лунным светом не брезговал, и утренней росой. Сейчас не до сказок, но запасы у него — богатые.

- Стас, ты ополоумел! — Начал было всё тот же спорщик, — но тут вступил Третьяков. Как всегда, весомо и жутковато.

- Заприте нас в доме и оставьте еды на сутки! — Отрезал он. — Если, к завтрашнему вечеру, у нас не окажется лекарства — и доказательств того, что оно — действует, — поджигайте дом!

Экопоселенцы — медленно, медленно, будто устрашившись — переглянулись между собой.

- Вот это… — Главный спорщик смешался, несколько раз мотнул головой, взмахнул рукой с нелепым пистолетом. — Вот это… правильно!.. Так и надо… Я смогу… Да, сам пожгу вас…

- Конечно, сможешь, — спокойно подтвердил «ариец». — Ты ж не людей жечь станешь — а болезнь: совсем другой коленкор!

- Да, да… смогу… — Отчаянно повторил обладатель травмата и при этом совсем уж театрально сморщил нос, как от вони. Павел, не сдержавшись, ухмыльнулся.

- Идёмте! — Решился «охотник». — Мы проводим вас. Здесь недалеко. И запрём. Еду принесём позже — у нас общая трапеза. Если что останется — вам достанется. Дурацкое чувство — что я должен вам верить. С чего бы?..

Снова, за вертолётом, мелькнула тень — и снова на мгновение застыло гипсовой маской лицо говорившего. Затем тот слегка покачнулся и закончил решительно.

- Хуже не будет.

Казалось, за время перепалки люди устали. Утомились не только переговариваться на повышенных тонах, но и ощущать раздражение, злобу друг к другу. Потому на «охотника» даже «свои» с облегчением смотрели теперь, как на «крайнего»: он позвал, он решил — ему и отвечать.

В процессии, направившейся по едва приметной тропе вглубь леса, так и не произошло разделения по ролям: на конвоиров и подконвойных. Все двигались вперемешку: возглавлял шествие, как ни странно, безмолвный обладатель электрошокера. За ним студент и Третьяков — попеременно подставляя плечи под живой груз — несли девушку. За ними ковылял Павел. Дальше двигался «охотник», причём двустволку он легкомысленно нёс на ремне за плечом. С ним рядом держался человек с травматом. А замыкал расхлябанную колонну алхимик. Тот мог скрыться из глаз поселенцев в любой момент — да хотя бы и попросту отстать от остальных пешеходов, — но намерений таких не выказывал. Напротив — несколько раз наступал на ногу «травмату», поспешая за последним.