Кассандра Клэр - Механическая принцесса

Он засмеялся и тут же закашлялся. Тесса напряглась, но кашель скоро прошел, не вызвав кровотечения.

– Я имел в виду, что хочу жениться завтра, если, конечно, смогу.

Тесса притворно вздернула носик:

– Но завтра я не смогу, сэр.

– Жаль, ведь на вас приличествующий случаю наряд, – с улыбкой произнес Джем.

Она окинула взглядом лохмотья своего свадебного платья.

– Такое ощущение, что меня повели под венец на бойне… Ладно, оно мне все равно не нравилось, слишком уж яркое.

– А мне показалось, что ты выглядела в нем сногсшибательно.

Тесса прильнула головой к его плечу:

– Ерунда, поженимся в другой раз, когда ты поправишься и у меня будет новое платье. Не сомневаюсь, все у нас тогда будет замечательно.

– Ах, Тесса, Тесса, в этой жизни такого понятия, как «все замечательно», не существует.

В голосе Джема чувствовалась ужасающая слабость.

Софи стояла у окна спальни и не сводила глаз с двора. С тех пор как кареты уехали, прошло несколько часов, и сейчас ей полагалось чистить каминную решетку, но она так и не притронулась к щетке.

Из кухни доносился голос Бриджит:

Иногда, когда Бриджит тянуло попеть, Софи, как ведьме из сказки «Гендель и Гретель», хотелось спуститься вниз и засунуть ее в печь. Но Шарлотта этого не одобрила бы, так что придется потерпеть. Софи сходила с ума от беспокойства. Все ли в порядке с Гидеоном? Не ранен ли он? Как же все-таки это ужасно – сражаться с собственным отцом. Если ему действительно пришлось пойти на это…

Ворота Института со скрипом отворились, и во двор въехала карета. Лошадьми правил Уилл. Он был без шляпы, черные волосы трепал ветер. Уилл спрыгнул с козел и помог выйти Тессе – даже с такого расстояния Софи увидела, что ее золотистое платье превратилось в жалкие лохмотья, – а затем Джему, который выглядел… хуже покойника.

Софи вздрогнула. Она давно уже выбросила из головы глупую мысль о том, что влюблена в Джема, но ей все равно хотелось о нем заботиться. Впрочем, принимая во внимание великодушие и отзывчивость этого необычного юноши, иначе и быть не могло. В последние несколько месяцев он преобразился. Конечно, счастье не излечило его окончательно, но… И вот теперь… Что же там произошло?

Троица скрылась в вестибюле Института. Пришедший из конюшни Сирил занялся лошадьми. Софи быстро задернула занавеску, подумав о том, что она, вероятно, понадобится Шарлотте, чтобы помочь Джему. Ах, если бы в ее силах было что-то сделать… Девушка поспешно вышла в коридор и по узкой лестнице для прислуги спустилась вниз.

Внизу она наткнулась на Тессу; изможденная и бледная, та никак не решалась войти в комнату Джема. Через приоткрытую дверь Софи увидела, что Джем лежит на кровати, а над ним склонилась Шарлотта. Уилл стоял у камина, скрестив руки на груди. Весь его облик выдавал напряжение.

Тесса подняла голову и увидела Софи.

– Софи, – тихо воскликнула она, и лицо ее немного порозовело. – Джему плохо, у него опять приступ… этой болезни.

– Все будет хорошо, мисс. Мне уже доводилось видеть его совсем больным, но он неизменно справлялся с этим.

Тесса закрыла глаза. Обе девушки подумали о том, что когда-нибудь Джем не сможет оправиться после очередного приступа.

– Пойду принесу горячей воды, – сказала Софи, – и захвачу какую-нибудь одежду.

– Не беспокойся, за одеждой Шарлотта послала Бриджит, и та ее уже принесла, – вздохнула Тесса. – Я знаю, что, если кровь демона случайно попадет на кожу, это может быть опасно. Но… с минуты на минуту появится брат Енох. Джем даже слушать не захочет мои возражения, и я…

– Не изводите себя, – прервала ее Софи. – Если вы тоже заболеете, Джему от этого легче не станет. Пойдемте, я помогу вам переодеться.

Веки Тессы задрожали.

– Милая, мудрая Софи, ты, конечно, права, но я сама позабочусь о себе. – Она дошла до своей комнаты, остановилась на пороге и вдруг сказала: – С ним все в порядке. Он цел и невредим.

– Кто? Мистер Джем?

Тесса покачала головой и улыбнулась:

– Нет, Гидеон Лайтвуд.

Софи залилась краской.

Габриэль не помнил, как оказался в гостиной Института. Брат велел ему подождать здесь, и больше никаких подробностей. Простота гостиной его удивила – в ней и в помине не было той роскоши, к которой он привык дома. Стены были оклеены выцветшими обоями с розочками, поверхность стола исцарапана ножом для вскрытия писем и залита чернилами, с каминной решетки свисали хлопья сажи. Над камином висело зеркало в позолоченной раме с пятнами от высохшей воды.

Юноша посмотрел на свое отражение. Рубашка на шее порвана, на подбородке виднелся красный порез. Вся его одежда была забрызгана кровью… Твоей собственной или отцовской ? Он быстро отогнал от себя эту мысль.

Габриэль был удивительно похож на мать, Барбару, высокую, стройную брюнетку, чьи зеленые глаза напоминали траву, росшую на покатом берегу реки за их домом. Широкоплечий и коренастый Гидеон больше напоминал отца, и глаза у него были не столько зеленые, сколько серые. Но характер отца, по иронии судьбы, унаследовал Габриэль – он был своенравен, быстро впадал в гнев и не торопился прощать. Гидеон же, напротив, отличался миролюбием, но, как и мать, никогда не изменял своим убеждениям.

В гостиную вошла Шарлотта Бранвелл. Свободное платье, приличествующее ее положению, и ясные, как у птички, глаза. Встречая ее, Габриэль каждый раз удивлялся, какая она маленькая. Маленькая настолько, что ему приходилось нависать над ней. О чем только думал Консул Вейланд, когда вверял в руки этого миниатюрного создания власть над Сумеречными охотниками Лондона и столичным Институтом?

Поприветствовав юношу кивком головы, Шарлотта произнесла:

– Габриэль, брат сказал, вы не ранены.

– Да, со мной все в порядке, – небрежно бросил он и тут же понял, что его слова прозвучали грубо.

В течение многих лет отец вдалбливал ему в голову, что Шарлотта – бесполезная дура, легко поддающаяся чужому влиянию. Гидеон на сей счет имел собственное мнение, по этой причине он даже бросил семью и переселился в Институт, но Габриэлю забыть уроки отца было нелегко.

– Я думал, вы сейчас с Карстейрзом.

– Пришел брат Енох. Вместе с другими Безмолвными братьями он выставил всех из комнаты Джема. Уилл расхаживает по коридору, как пантера в клетке. Бедный мальчик… – Шарлотта взглянула на Габриэля и подошла к камину. В глазах ее мелькнул проблеск острого ума, который она тут же скрыла, опустив ресницы. – Но довольно об этом. Насколько я понимаю, вашу сестру отвезли в особняк Блэкторнов в Кенсингтоне, – произнесла она. – У вас есть кто-нибудь, перед кем я могла бы за вас похлопотать?