Кассандра Клэр - Механическая принцесса

– Похлопотать?

Она подошла к камину и сцепила руки за спиной.

– Вам придется уйти, Габриэль, и где-то устроиться. В противном случае я должна буду указать вам на дверь, и вы будете вынуждены ночевать под открытым небом.

Указать мне на дверь ? Неужели эта ужасная женщина в самом деле выгоняет его из Института? Он вспомнил, что ему постоянно говорил отец: Фэйрчайлды не думают ни о ком, лишь о себе да о Законе.

– Я… я поеду в наше поместье в Пимлико…

– Совет вскоре будет извещен обо всем, что произошло в другом вашем особняке, – сказала Шарлотта. – Оба ваших дома конфискуют, по крайней мере до тех пор, пока не проведут обыск. Возможно, ваш отец оставил после себя что-то такое, что помогло бы пролить свет…

– Пролить свет на что!

– На планы Бенедикта, – спокойно ответила она. – На его взаимоотношения с Мортмейном, на ту роль, которая отводилась Мортмейну в замыслах вашего отца, на Адские механизмы, наконец.

– Я даже не слышал об этих чертовых Адских механизмах, – запротестовал Габриэль и тут же залился краской стыда.

Он произнес бранное слово при даме. И это не важно, что Шарлотта отличается от других дам.

– Верю, – кивнула она, – но не знаю, поверит ли Консул, но это уже не мое дело. Если вы соблаговолите дать мне адрес…

– Нет у меня никакого адреса, – в отчаянии простонал Габриэль, – куда, по-вашему, мне идти?

Она взглянула на него, удивленно приподняв бровь.

– И я хочу остаться с братом! – Юноша понимал, что слова его звучат агрессивно, но не мог справиться с собой.

– Но ваш брат живет здесь, – ответила Шарлотта. – А вы очень недвусмысленно высказывались и об Институте, и о моих притязаниях на него. По словам Джема, вы думаете, что мой отец довел вашего дядю до самоубийства. Это неправда, но вы мне все равно не поверите. Так что, говоря откровенно, я очень удивлена, что вы хотите остаться у нас.

– Институт – убежище.

– А ваш отец намеревался руководить им именно как убежищем?

– Не знаю! Мне неизвестно, какие у него… были планы!

– Тогда почему вы во всем с ним соглашались? – Шарлотта говорила тихо, но безжалостно.

– Потому что он был моим отцом ! – прокричал Габриэль, резко отвернулся от Шарлотты и обхватил плечи руками, словно боялся, что сейчас развалится на куски.

Что он мог рассказать? Что в последние несколько недель в доме не было слуг? Что он постоянно слышал шум, доносившийся со второго этажа? Что отец невнятно бормотал что-то за запертой дверью, как будто не мог выговорить слова? Что он, Габриэль, видел на лестнице кровь? Воспоминания, которые он изо всех сил пытался спрятать в закоулках памяти, теперь грозили поглотить его без остатка…

– Если вы собираетесь вышвырнуть меня на улицу, то, прошу вас, не медлите, – с невыразимым отчаянием произнес он. – Раз у меня нет дома, то нечего и думать, что он у меня есть. И если мы с братом больше не увидимся, то я похороню всякие надежды на встречу с ним.

– Вы полагаете, что Гидеон не станет вас искать? Что не найдет вас, где бы вы ни оказались?

– Мне кажется, ему до меня дела нет, – ответил Габриэль. – Вот что, Шарлотта, либо вы прогоните меня, либо разрешите остаться. Валяться в ногах я не буду.

– В этом нет никакой надобности, – со вздохом произнесла Шарлотта. – Я еще ни разу не выставляла на улицу тех, кому некуда идти, и нарушать это правило не собираюсь. Но чтобы позволить кому-то жить в Институте, я должна быть уверена в добрых намерениях. Не заставьте меня пожалеть о том, что я пошла вам навстречу, Габриэль Лайтвуд.

Тесса сидела в Библиотеке Института под лампой с голубым абажуром. На ее коленях вот уже несколько часов лежала открытая книга, но сосредоточиться на чтении она не могла. Буквы складывались в слова, но она никак не могла вспомнить, вокруг чего закручен сюжет. Девушка вздохнула и в который уже раз вернулась к началу главы, но тут скрипнула дверь, и в Библиотеку вошел Уилл. Волосы его были влажные, в руке он держал перчатки.

– Уилл, ты меня напугал, – сказала Тесса и положила книгу на подоконник.

– Я не хотел тебе мешать. Если ты читаешь, я могу…

Он повернулся, чтобы уйти.

– Нет, я не читаю, – со вздохом ответила она. – Вернее, не понимаю, что тут написано, – в голове постоянно крутятся совсем другие мысли.

– У меня то же самое, – сказал Уилл.

Крови на нем больше не было, только на шее все еще виднелись царапины, уходившие под воротник рубашки.

– У моего… у Джема все по-старому? – спросила Тесса.

– Все без изменений, – кивнул Уилл, хотя она и сама уже догадалась. Если бы что-то изменилось, Уилл Эрондейл не пришел бы сюда.

– Братья по-прежнему никого не пускают к нему, даже Шарлотту.

– Перед тем как превратиться в червя, – тихо сказала Тесса, – Бенедикт написал на стене такие слова: «Адские механизмы не знают жалости! Адские механизмы не испытывают сожаления! Адским механизмам несть числа! Адские механизмы не остановить!»…

– Адские механизмы? Полагаю, он имел в виду автоматы Мортмейна. В последние месяцы о них что-то не слышно.

– Но это еще не значит, что они не вернутся.

Тесса уткнулась взглядом в исцарапанную столешницу.

Сколько раз Уилл с Джемом сидели здесь, что-то читали и, как она разглядела недавно, даже вырезали свои инициалы…

– Боюсь, я представляю для вас опасность, Уилл.

– Тесса, мы об этом уже говорили. Никакой опасности ты не представляешь. Да, Мортмейн хочет заполучить тебя, чтобы обратить твои способности во зло. Но ты находишься под нашей защитой, и ему до тебя не добраться. Мы защищаем тебя себе же во благо, отнюдь не бескорыстно. Сумеречные охотники лишены подобных чувств.

– А я думаю иначе.

– Ну и напрасно!

– Конклав нередко демонстрирует холодность, и это тоже надо признать. Мы – пыль и тени. Но вы… ты и Джем… похожи на героев Античности, таких как Ахиллес и Ясон.

– Ахиллес был убит отравленной стрелой, а Ясон нашел свою смерть под обломками собственного корабля. Таков удел героев, и только ангел знает, зачем ими становятся.

Под глазами Уилла залегли темные круги, он нервно теребил пальцами манжету, словно не понимая, что делает. Тесса подумала, что впервые за несколько месяцев они так долго беседуют наедине. Ей не хватало шуток Уилла, искорки смеха в его взоре. Вспомнив о том, каким беззаботным был раньше ее друг, она вдруг произнесла:

– Когда-то ты сказал мне одну вещь, Уилл…

Он удивленно посмотрел на нее:

– Что ты имеешь в виду?

Тесса помолчала, а потом продолжила:

– Ты говорил, что, не зная, как поступить, представляешь себя персонажем какого-нибудь романа, потому что решать за других намного проще.

– Если ты стремишься к счастью, – произнес Уилл, – я для тебя плохой советчик.