Кассандра Клэр - Механическая принцесса

Искренне ваши

Гидеон и Габриэль Лайтвуды

– Что еще за побрякушки? – спросил Габриэль, глядя на письмо круглыми глазами.

Большую часть послания продиктовал его старший брат, а он лишь водил пером по бумаге. В душе его зародилось подозрение, что за суровой внешностью Гидеона скрывается комический гений, который только ждет, когда раскроют его таланты.

– А… неважно, – махнул рукой Гидеон. – Запечатай конверт и вели Сирилу отправить его с утренней почтой.

После битвы с гигантским червем прошло уже несколько дней, и Сесилия вновь пришла в тренировочный зал. Она проводила здесь почти все время и иногда задумывалась, не перенести ли сюда свою кровать. Здесь, по крайней мере, девушка чувствовала себя в безопасности. Может быть, потому что зал нисколько не походил на спальню в доме ее родителей. В нем не было ничего, что вызывало бы ностальгию. На стенах висело оружие. Самый первый урок с Уиллом, когда она только появилась в Институте, заключался в том, чтобы вспомнить название и предназначение этих орудий смерти. Длинные японские катаны , двуручные палаши, тонкие кинжалы, чтобы добить поверженного врага, палицы и дубинки, кривые турецкие сабли, пращи, арбалеты, тонкие трубочки, стреляющие отравленными иглами… В тот день Уилл буквально жонглировал словами.

«Злись, сколько душе угодно, братец, – помнится, подумала она. – Но, поскольку я тоже отношусь к Сумеречным охотникам, ты не можешь спровадить меня отсюда. И я докажу, что эти люди нам не семья. Докажу – и заберу тебя домой».

Она сняла со стены клинок и взвесила в руке. Уилл объяснял, что двуручный меч нужно держать острием вперед, чуть ниже грудной клетки, равномерно распределяя вес тела на обе ноги. А чтобы вложить в смертельный удар максимальную силу, рубить надо сплеча.

Смертельный удар… Брат бросил их и уехал в Лондон, чтобы бездумно убивать , как выразилась мама, чтобы вести жизнь, наполненную кровью и смертью. Чего ему недоставало в родной семье? Чего не хватало среди зеленых холмов Уэльса? Почему он променял синее море, на берегу которого так легко дышится, на это пустое, бессмысленное существование?

Но в то же время она и сама теперь не спешила уезжать, предпочитая проводить время в тренировочном зале, полном оружия. Тяжесть меча в руках приносила успокоение, словно он был барьером между ее разумом и чувствами.

Они с Уиллом устроили ночную вылазку по притонам наркоманов, игровым заведениям и берлогам ифритов – настоящий круговорот света, цвета и запахов! Брат не выказывал особого дружелюбия, но Сесилия знала: уже то, что он не прогнал ее, а позволил вместе с ним участвовать во всем этом, было широким жестом с его стороны. Она даже испытала что-то вроде эйфории: наконец-то вернула близкого человека. Но все-таки она ошиблась. Когда они вернулись в Институт, Уилл выразил недвусмысленное желание побыть одному, и Сесилии ничего не оставалось, как улечься в кровать и пялиться в потолок.

Она и предположить не могла, что ее брат настолько привязан к Институту. Вернее, к его обитателям. Он питал к ним особую привязанность, не такую, как к собственной семье. Наблюдая за ним, когда они ходили по притонам в поисках серебра , Сесилия поняла, что эта привязанность куда сильнее уз крови. О чем-то подобном она читала в книгах, но читать – одно, а видеть собственными глазами – совсем другое.

Она почувствовала усталость, и острие клинка воткнулось в пол. Вроде и меч держала в точности, как учил Уилл: правая рука под гардой, левая – на головке эфеса, – но хватка оказалась недостаточно сильной.

– Какая досада! – донеслось от двери. – Вот за такое больше тройки я бы вам не поставил. Так и быть, четверка – набавлю балл за тренировку в платье.

Сесилия, и в самом деле не позаботившаяся о том, чтобы надеть доспехи, окинула Габриэля Лайтвуда злобным взглядом:

– Ваше мнение, сэр, меня не интересует.

– Может быть, – засмеялся Габриэль, входя в зал. – И даже могу сказать, что вашему брату до моего мнения тоже никогда не было дела.

– Что ж, в этом мы с ним похожи, – буркнула Сесилия, вытаскивая меч из пола.

– В этом – да, в остальном – нет.

Габриэль подошел ближе и встал за ее спиной. Девушка подняла голову и увидела отражение его лица в зеркале. Габриэлю нельзя было отказать в привлекательности, но все же черты его казались резковатыми. На подбородке белел небольшой шрам, напоминавший нанесенную тонким лезвием метку.

– Вы хотите показать мне, как правильно держать меч?

Вместо ответа Габриэль положил свою руку поверх руки Сесилии, державшей рукоять меча:

– Никогда не опускайте клинок острием вниз. Его надо держать прямо. Тогда тот, кто бросится на вас, сам на него и налетит.

Сесилия перехватила меч. Ее мысль усиленно работала. Еще совсем недавно она едва ли не ненавидела Сумеречных охотников, считая, что они украли у нее брата. Собственно, с этой целью она и приехала в Институт – спасти брата из лап этих чудовищ. Но… Но теперь она все больше убеждалась в том, что многие из окружения Уилла вызывают в ней симпатию.

Она ощущала исходившее от Габриэля тепло, чувствовала его запах, и ее волновала эта близость.

– Я видел, мисс, как вы сражались в доме Лайтвудов, – прошептал Габриэль.

Горячие пальцы чуть сжали ее руку, и Сесилия вздрогнула.

– Что, все было так плохо? – спросила она, стараясь, чтобы ее голос звучал весело.

– Я бы сказал, страстно. Одни сражаются в силу долга, другие – потому что им это нравится. Вы относитесь к последним.

– Да нет же… – запротестовала было Сесилия, но в этот момент дверь с шумом распахнулась, и на пороге, перегородив своей долговязой фигурой дверной проем, появился Уилл.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

Подумать только, что за тон, а ведь вчера они, кажется, заключили перемирие…

– Тренируюсь, – ответила девушка. – Ты же сам говорил, что Сумеречные охотники должны тренироваться. А я – тем более.

– Я не говорил тебе. Кто там рядом с тобой? Габриэль Лайтворм? Пардон, Лайтвуд.

Габриэль неохотно выпустил руку Сесилии:

– Обучая сестру владению мечом, ты передал ей свои скверные привычки. Я просто хотел помочь.

– И я согласилась, – кивнула Сесилия, понятия не имея, почему вдруг решила защитить Габриэля.

Может, чтобы позлить братца? В таком случае, ей это удалось. Глаза Уилла превратились в две узкие щелочки.

– А он не сказал тебе, что уже давно ищет возможность отомстить мне за то, что я якобы оскорбил его сестру? И что через тебя это сделать проще простого?

Сесилия резко повернулась к Габриэлю:

– Это правда?

Оставив ее вопрос без ответа, Габриэль со странной смесью досады и вызова на лице обратился к Уиллу: