Виталий Вавикин - Вендари. Книга вторая

«Значит, помощи ждать неоткуда», – решила Лора, заставляя себя смириться с утратой Ричардса. Нужно было собраться. Нужно было решить, что она теперь будет делать. Ведь она знает, кто виновен в этой утрате – Саша Вайнер и странный мужчина, который повсюду появляется с ней. Но кто из них кровососущая тварь? Чью жизнь должна забрать Лора? Обоих? А что если один из них нечто большее, чем она встречала прежде? Да и будет ли для нее, для Лоры, достаточно забрать их жизни? Удовлетворит ли это жажду мести? Нет. Десятки раз нет. Сначала твари забрали ее отца. Теперь пришли за ее возлюбленным. Ни одна смерть не уравняет эту боль потери. «Я сожгу их театр, – решила Лора. – Сожгу этот дьявольский дом, где поселилось зло. Заберу у них сначала убежище, а затем, последовав за ними и насладившись их крахом, заберу жизни. Жизнь Саши Вайнер. Жизнь Клодиу… Кем бы он ни был. Кем бы они все ни были».

Илир наблюдал за Клодиу уже больше недели. Врожденная ненависть к древним привела его к театру Саши Вайнер, ненависть, с которой было крайне сложно бороться, но в Нью-Йорке он оказался из-за своих диких собратьев, безумных, голодных. В последние годы выслеживать их становилось все сложнее и сложнее.

Они не пытались слиться с толпой, не искали себе теплый угол. Им нужна была лишь кровь. Много крови. Дети Наследия, отцом которого стал далекий предок Эмилиан. Он был первым. Первым разумным. Потом были десятки неудачных экспериментов. Последствия этих экспериментов Разумное Наследие не может исправить до сих пор. Стоит избавиться от одних безумцев, как, словно из небытия, появляются другие. Они селятся в канализациях больших городов, питаются бездомными. В них нет разума. Только инстинкты. Только голод. Они жаждут пищи, жаждут секса. Они насилуют женщин, которых встречают. Нет, они не думают о своем потомстве. Не знают, насколько сильным оно может быть. Их интересует только удовлетворение собственных инстинктов.

Однажды Илир сам видел, как, оплодотворив бездомную женщину, эти твари, не найдя новой крови, сожрали потенциальную мать своего потомства. Им было плевать. Ради еды они могут убить друг друга. Именно поэтому гнезда, которые они устраивают, не существуют долго. Безумное Наследие убивает друг друга. Илир видел это в лабораториях, когда был молод. Видел на улицах городов, когда стал достаточно стар. Их предки жили от начала времен, не зная смерти. Предки, кровь одного из которых позволила их Матери создать Эмилиана. Но природа сыграла с клоном злую шутку. Вместо вечности она подарила ему мгновение.

Эмилиан родился, вырос и умер за один год. Илир посещал его могилу. Посещал вместе с Матерью – женщиной, которая дала жизнь Эмилиану, клонировав его, а затем выкормила своей кровью, привив свои ценности. Так появился первый из Наследия. Он вырос за пару месяцев и покинул Мать – женщину-генетика по имени Габриэла Хадсон.

Эмилиан собирался стать древним, завести себе слуг, начать свою собственную жизнь, влиться истоком в реку вечности, но… Но Эмилиан продолжил стареть. Стареть так же быстро, как и рос. Его слуги угасали подобно свечам. Принимали его кровь и превращались в старцев. Ему пришлось отказаться от них, а после от врожденной ненависти к древним.

Дряхлым стариком он вернулся к Матери, Габриэле Хадсон. Вместе они создали Наследие. Такой была история. Но Илир слышал и другую версию. Версию, в которой Эмилиан прошел долгий путь, прежде чем обрел мудрость. Древний, чья кровь дала жизнь Эмилиану, охотился за своим клоном, поэтому Габриэла увезла новорожденного ребенка, спрятала. Но Эмилиан родился не один. У него были братья, которые убили друг друга будучи еще младенцами. Эмилиан уцелел лишь потому, что оказался самым сильным, смог победить своих братьев. Он убил их так же, как сейчас дикое племя Наследия продолжает убивать друг друга. В свои первые дни жизни он ничем не отличался от дикой поросли. Илир слышал, что Эмилиан в молодости мечтал лишь об одном – быстрее вырасти и убить древнего, чья кровь дала ему жизнь. Убить и занять его место.

Чтобы набраться сил, Эмилиан осушил многих людей, хотел убить Габриэлу Хадсон, Мать, когда узнал, что она ждет ребенка, который появился после того, как Эмилиан изнасиловал ее. Он знал, что ребенок будет силен, безумен. Он оставил Мать и послал свою слугу убить ее. Но Габриэла выжила, потеряв ребенка. И пока Эмилиан нес смерть и безумие миру, она создавала его братьев – новых клонов, которые будут ненавидеть его, которые смогут убить его. Именно они сейчас наполняют мир. Именно на них Наследие Эмилиана тратит все силы. Но они так же живучи, как и тараканы. И начало им дала Мать. Начало им дало предательство Эмилиана. Или не предательство? Всего лишь его природа…

Когда Илир был молод, он не верил в эти истории. Они были страшной сказкой, не более. Но сейчас, когда со дня рождения прошел уже почти год, и жизнь его стояла на обрыве, за которым не будет ничего кроме смерти, Илир уже не сомневался, он знал, что в действительности все было совсем не так, как говорили ему в детстве. Тем более дикие собратья рождаются и до сих пор. Он видел это в лаборатории. Но в лаборатории, их жизни забирают слишком быстро, не позволяя окрепнуть и освободиться. Так как же тогда они смогли выбраться? Значит, страшные истории оказались правдой. Значит, этих монстров создала Мать, чтобы они забрали жизнь Эмилиана. Она мстила ему за предательство.

Но урожай этого наследия оказался лишь сорной травой, которая с каждым новым посевом становилась все слабее. Тем более Эмилиан открыл на них охоту раньше, чем они смогли окрепнуть. Но брошенное в землю семя уже дало плоды, и птицы, склевав их, разнесли по миру. Они вырождались, уже давно не напоминая ни древних, ни таких, как Эмилиан. Единственное, что оставалось у них общего – скоротечность жизни. Возможно именно поэтому их природа смогла адаптироваться так быстро. Сила перворожденного, та самая сила, которой когда-то давно испугался Эмилиан, разделилась, давая возможность появиться на свет целому гнезду. Двадцать долгих лет, двадцать поколений Наследие Эмилиана охотилось на этих монстров, но их, казалось, становилось лишь больше и больше. И если в начале Эмилиан планировал покончить с безумным Наследием, а затем добраться до древних, то сейчас о древних некогда было и думать.

Лишь иногда инстинкт приводил к их домам или позволял выпытать места, где они прячутся, у их слуг. Но война, которую начал Эмилиан убийством нескольких древних, затянулась, превратилась из молниеносной в позиционную. Теперь все силы Мыслящего Наследия тратились на содержание лаборатории по клонированию, где они рождались, и охоту на Дикое Наследие. Но как бы там ни было, мир этот был молод. Их мир, который в Наследии исчислялся со дня рождения Эмилиана.