Наталья Ефремова - Последняя жертва Розы Ветров

– В госпитале. Пациента готовят к операции, а я хотел поздравить брата и услышать твой голос. Прости меня за вчерашнее.

– Не переживай, все хорошо.

– Ты в порядке?

– В порядке, – я постаралась вложить в эту короткую фразу побольше убедительности.

Ему не нужно знать о зеркале, моем кошмаре и о том, что сегодня я спала в постели Ричарда. Может быть, ему станет об этом известно, но потом. А сейчас он должен сосредоточиться на операции и помочь выжить другому человеку.

– Удачи тебе, Стив, – добавила я, думая о том, что мне, возможно, тоже предстоит выжить. В ожидании его возвращения.

Странные мысли, признаться. Но, полагаю, не лишенные основания после всего случившегося со мной в последние дни.

– Обещаю, как только смогу, прямо отсюда выеду к вам. Надо бы мне поторопиться: передавали штормовое предупреждение по побережью до самого Катлера.

– Неужели? – я выглянула в окно. – Возможно, это ошибка. Прогноз часто бывает неточен. Ты не поверишь, но сейчас здесь солнечно!

– Отчего же не поверю? – мягко усмехнулся Логан. – Ты забыла, что я вырос на острове? Так что прекрасно представляю себе, как утром может быть ясно и тихо, а в обед штормить и греметь до звона в ушах. Кстати, об ушах. Я слышу, голос у тебя изменился. Это дает мне надежду думать, что тебе лучше.

– Да, намного.

– Выходит, вы там неплохо проводите без меня время? – в голосе Стива появились ревнивые нотки.

– Мы ждем тебя и Марию с Гордоном, – уклончиво ответила я, не зная, как закончить разговор, который опять начал соскальзывать в запретное русло.

– Да, мы договорились вернуться вместе. Они будут ждать меня в Торнвилле. Я позвоню им, как буду выезжать из Портленда.

– Пожалуйста, будь осторожнее.

– Конечно, Спящая красавица. Не беспокойся, я всегда осторожен. Мне пора, зовут в операционную. До встречи и… береги себя.

Когда я вышла из библиотеки, Ричард ждал меня в гостиной. И стоило мне увидеть его полуулыбку и загадочный взгляд, как меня словно окатило волной непонятного, беспричинного, хрустально-чистого восторга, который, впрочем, я постаралась не показать, хотя, если я была права относительно способности Ричарда читать чужие мысли (неужели я серьезно так думаю?), то это вряд ли удалось мне в полной мере.

– Как вы себя чувствуете, Селена?

– Замечательно, – искренне ответила я.

За завтраком, случайно или умышленно, но он ни словом не обмолвился о зеркале, и я предпочла забыть о нем хотя бы ненадолго: слишком по-доброму начался этот день, слишком рада я была услышать голос Стива, слишком хорошо мне было рядом с Ричардом.

– В таком случае, может, мы с вами немного прогуляемся? Солнце в это время года такая редкость на острове, что нельзя упускать возможность насладиться его теплом.

– С удовольствием! Но… не стоит, если вы предлагаете прогулку только ради того, чтобы чем-то меня занять и развлечь.

– Нет, я предлагаю не ради этого.

Я поняла, что он хотел сказать, очень хорошо поняла. Он пытался увести меня из дома, чтобы со мной еще чего-нибудь не случилось. И чтобы я не думала о вчерашнем дне. И о позавчерашнем тоже.

– А я не отвлекаю вас от работы?

– Почему вы спросили? – удивился Ричард.

– Стив говорил, что вы много работаете и практически никогда не отдыхаете.

– Благодаря вам сегодня отдыхаю. К тому же у меня день рождения, вы забыли?

– Простите.

– Не извиняйтесь. Вот что, я поднимусь за одеждой, а вы подождите меня здесь, хорошо?

– Конечно, – кивнула я, радуясь тому, что мне не придется возвращаться в свою комнату.

Выйдя на улицу, мы обогнули дом, и я увидела оранжерею. Вчера мы со Стивом шли к Мертвому мысу другой дорогой, поэтому у меня не было возможности оценить красоту оранжерейных витражей и зелени снаружи.

– У Гордона золотые руки, – заметила я, задержавшись у стеклянной стены, по другую сторону которой струились водопады плюща, традесканции и цветущего вьюнка.

Нити солнечного света просачивались сквозь листву, расчерчивая каменный пол оранжереи теплыми узорами.

– Да, Гордон – незаурядный человек, – согласился Ричард. – Я знаю его с самого детства.

– Он давно живет на острове? – поинтересовалась я, медленно обходя стену оранжереи и водя пальцем по толстому стеклу.

– Он появился здесь еще до моего рождения. Когда мой отец уехал учиться в университет, Кристофер Логан, оставшись без помощника, привез на Розу Гордона.

– Ваш дед? Сколько же Гордону лет? – поразилась я, прикинув в уме возраст садовника.

– Точно неизвестно. Около семидесяти.

– Почему неизвестно?

– Потому что и сам Гордон этого не знает.

Заметив удивление на моем лице, Ричард пояснил:

– Гордон родом из Канады. Он вырос в приюте, кажется, в Кингстоне, куда попал лет в пять после смерти матери – особы весьма легкого поведения с пагубным пристрастием к алкоголю. Его забрали в приют прямо с улицы. Документов при нем, разумеется, не было, и его возраст определили на глаз, записав в качестве даты рождения день появления в приюте. Впрочем, подростком Гордон оттуда сбежал и принялся бродяжничать, перебиваясь случайными заработками, не всегда честными, надо признать. Через несколько лет он перебрался в США и оказался на побережье штата Мэн.

Однажды, когда он разгружал рыбацкое судно в Джонспорте с другими нанятыми работниками, один тюк случайно вырвался у него из рук и задавил молодого парня. Хозяином того самого судна был мой дед, Кристофер. Он спас Гордона от обвинения в убийстве, предложив работу на острове вместо тюрьмы.

– Выбор довольно очевиден.

– Согласен, – кивнул Ричард. – Когда Гордон поселился в Розе Ветров, ему было около двадцати.

– Здесь он и познакомился с Марией, верно?

– Да. Они поженились на острове и, сколько я себя помню, живут с нами. Я никогда не воспринимал их как слуг, скорее, как мать и отца, ведь они вырастили нас с братом. Гордон помогал управляться с делами моему деду, отцу, а теперь и мне. Я глубоко ценю его преданность и материнскую заботу Марии и очень им благодарен. Стив и они двое – вся моя семья.

Проходя вслед за Ричардом через маленькую калитку на заднем дворе, я размышляла над тем, что узнала о Гордоне. Неужели я ошиблась относительно этого странного человека, и он гораздо лучше и порядочнее, чем я его себе нарисовала? Но ведь он бродяжничал и убил человека! Кто поручится, что это была простая случайность?

Мог ли он по какой-то причине желать смерти и мне? И не только желать, но и способствовать этому?

Мы неторопливо шли по посыпанной красноватым гравием дорожке, ведущей от дома вглубь парка. Так как здание, по прихоти ли архитектора или согласно пожеланиям хозяев, стояло почти на самом краю скалы, нависающей над бухточкой, перед ним не было не то что садика, но даже пары традиционных клумб, вокруг которых могла бы кружить дорожка. Оранжерея – единственная обитель цветов в Розе Ветров – заменяла и сад, и цветник, а парк начинался сразу за невысоким символическим ограждением.