Людмила Белякова - Темная арена

И Юрасик изложил Андрею свой несусветный по коварству план вывода из дела непорядочных конкурентов.

Когда Юрасик выпал, уже под вечер, из своего душного кабинета, Андрей сидел и рисовал Катин портрет, а его секретарша конфузливо улыбалась.

Юрасик взял рисунок:

— Похоже… Катьк! Да ты у меня красавица. А я, раньше и не замечал. Ты ему за этот портрет стольник зеленых должна. Знаешь, какой он дорогой художник?

— Я его Катерине Дмитриевне подарю.

На улице было еще довольно светло, и центр кишел народом.

— Вот что, в натуре, друг ситный… Мы сейчас пройдемся по местам нашей будущей боевой славы, поскольку народу слишком много толчется. А когда по ящику начнутся сериалы, мы выйдем с тобой на тропу войны.

— А люди… не пострадают? — опасливо осведомился Андрей.

— А об этом ты должен был позаботиться. Или я тебе вчера не четко все изложил?

— Ну да, я все так и сделал.

За разговорами они дошли до первого вагончика. Юрасик протянул продавцу десятку и попросил жвачки.

— А вы долго еще торговать будете? — осведомился Юрасик как бы между прочим.

— Часов до восьми, — донеслось из тонаровской утробы.

— Так, значит, — сообразил вслух Юрасик, когда они отошли. — Сейчас пройдемся по соседним дворам, выделим объекты. Потом хряпнем по супчику — и на дело.

Когда им принесли на десерт горячий фирменный напиток в больших, широких чашках, Юрасик спросил:

— А что, Андрюха, какой метод воздействия мы с тобой сегодня применять будем? Ты меня вкратце посвяти, чтоб уж я не совсем дуб дубом был.

— Да, Юрьпетрович. Вот, пожалуйста…

Андрей вынул из кейса ту самую, или похожую, расписную картонку, с которыми Юрасик пытался разобраться в фургоне летом.

— А палка-исчезалка? Опять сломалась?

— Нет, палочка цела. Вам ведь нужны стойкие результаты, как я понял?.. Но вы же знаете — как только прибор отключится, эффект исчезнет.

— А здесь?

— Здесь фокусник должен произвести ряд манипуляций, чтобы вернуть все к исходному состоянию.

— И ты это все основательно проработал?

— Думаю, да, Юрьпетрович.

Он раздвинул картонку, и та превратилась в коробку без дна и покрышки. Андрей напрягся, подумал секунду и поставил картонку на Юрасикову чашку с парующим напитком. Он пробубнил что-то нечленораздельное, осторожно снял картонку и уставился на то, что там оказалось.

На столе стояла крошечная, в сантиметр высотой, чашечка с едва заметным рисунком, на соразмерном ей блюдечке и извергала клубочки пара величиной в горошину.

— Ха-а-а, — восторженно произнес Юрасик, — японцев бы сюда… Вот у них бы глазки-то округлились…

Лицо у Андрея было тоже глуповато-счастливое.

— Соотношение один к пятнадцати. Ну, или что-то в этом роде. Я только приблизительно замерял.

Они немного поглядели на кукольную чашечку, и Андрей было дернулся убрать картонку в кейс.

— А ты размеры вернуть не желаешь? Или я должен за три кровных бакса из скорлупки пить?

— Извините, Юрьпетрович, не учел.

Андрей поставил картонку на чашечку и забормотал, делая пассы пальцами. Юрасик привстал, чтобы посмотреть, как будет расти чашка с десертом.

— Ой, нет, нет! Не делайте этого!

— А что?

— А я не знаю что… Вдруг она вам голову уменьшит?.. Или увеличит — представляете, что будет?

Юрасик поспешно сел на место и даже слегка отстранился от стола. Ужин закончился в сосредоточенном молчании.

На улице моросил противный холодный дождь, но благородным разбойникам это было только на руку — меньше свидетелей. В двух шагах от сверкавшей огнями Тверской было темно, как в чернильнице. Разрывали мрак только тусклые лампочки над подъездами, но от этого загнанная в углы тьма казалась еще гуще. Они вышли к первому тонару. Он был закрыт.

— Давай, Андрюх, пробуй.

— Вы уверены?

«Две беды на свете — бабы и интеллигенты, — раздраженно подумал Юрасик. — Все у них не слава богу».

Андрей присел над приоткрытым кейсом и вынул из него что-то похожее на новогоднюю гирлянду.

— Это что еще?

— Ну как… Вы же сказали, какие приблизительно линейные размеры будут у… объекта. Пришлось разрезать несколько картонок, а потом соединить их, чтобы получить достаточно большой контур воздействия. Закиньте этот край на угол… И на другой, а то я не достаю.

— А они, картонки эти, в разрезанном состоянии действовать будут?

— Не знаю, — честно признался художник, копошась во тьме.

— А ты что, не проверял?

— Да ведь не на чем было… Я только про коробку-бездонку у Георггеоргича выспросил, какие заклинания, пассы, а до всего остального сам доходил.

«И я с тобой точно дойду, — как рухнул внутрь самого себя Юрасик. — Ну да ладно, может, и на этот раз обойдется… Не впервой».

Наконец им удалось закинуть картонную гирлянду на угол фургона, и Андрей скомандовал Юрасику отойти в сторону, а сам, откашлявшись, стал колдовать натужным, противным голосом. Юрасик, уже привыкнув к темноте, мог смутно разглядеть, как Андрей, зайдя сбоку фургона, машет руками над кольцом, образованным скрепленными между собой кусками магических коробок. Вдруг раздался громкий чмокающий звук, и картонная гирлянда с шелестом, как карточный домик, обрушилась на землю, потому что исчез сам тонар. Где-то рядом заулюлюкали разбуженные автомобили.

— И-и-х! — почти одновременно взвизгнули оба фокусника и бросились к тому месту, где только что стоял фургон.

Юрасик поднял с земли тонар, почему-то теплый и теперь размером с буханку чернушки. Андрей споренько собирал гирлянду.

— Давайте-ка отсюда, Юрьпетрович, — пробормотал Андрей, забирая кейс.

Они быстро смотались со двора, через арку прошмыгнув в соседний. Здесь было посветлее, и Юрасик рассмотрел копию тонара в масштабе 1:15, которую так и нес в руках. Прямо детская игрушка — колесики крутятся…

— У тебя пакета не найдется? — спросил Юрасик у Андрея, который тоже, цокая языком, разглядывал минимизированный тонар.

— Сейчас поищу, — ответил художник, идя рядом с ним по длинному извилистому переулку.

«Неважно я подготовился, — досадливо подумал Юрасик, — фонарь надо было взять, пакет — добычу складывать, и зонт бы не помешал… Ну ладно, главное, точек пять-шесть убрать. Может, этим придуркам одного намека хватит».

Они дошли до следующего дворика. Фургон стоял под сильным фонарем, поодаль шумно кучковались подростки. Условий для работы не было.

— Пошли. Сюда попозже вернемся.

Во дворе следующего дома было сумрачно и тихо. Тонар мирно посапывал, никем не охраняемый. Андрей дал Юрасику пластиковый пакет, и тот положил в него добычу. Тот как раз встал по длине и ширине, а по высоте таких там могло поместиться штук пять, не меньше.

— Пока полное лукошко не наберем, домой — ни ногой, — полушутя-полусерьезно пробормотал Юрасик, а Андрей вполне серьезно угукнул, перебирая свою гирлянду на сырой скамеечке подле едва различимых кустов.