Сергей Саканский - Амамутя. Путь огненного бога

А как же верфь, его грандиозные планы? То же, что и с картинами Дерека, даже еще хуже. От картин он избавился, галеристом ему не быть. Но теперь вот еще и клад какой-то… Он хорошо знал себя. Для любого действия нужна мотивировка – хоть малая, хоть большая.

У него просто опустятся руки. Ему не захочется больше работать, это будут делать за него банки, по которым он рассует капитал. Впрочем, банки не спасут деньги даже от инфляции. Придется их вкладывать во что-то, а это снова та же работа… Замкнутый круг. Но трудиться в качестве богатого любителя, стремящегося сохранить свои капталы и ничего более, он, конечно, не будет.

Все это прокрутилось в его голове и застыло в самой вероятной мертвой точке: нет никакого клада, а звезда обозначает что-то другое.

Он рассмотрел камушки. Если отбросить теорию лазера, сверхразума, вмешавшегося в земные дела, то как объяснить существование этих странных пластин? Что если они изначально были изготовлены как пазл? Ведь пластиковые пазлы не разрезают, а печатают каждый фрагмент отдельно. Кому и зачем могла прийти идея, следствие которой он держит сейчас в руках?

Как конструктор он хорошо представил себе технологию изготовления всех этих артефактов. Сначала складывалась пластина, каждый камушек подгонялся и обрабатывался отдельно: с тем, чтобы все вместе они составили чистый квадрат со стороной сорока пяти сантиметров. Это было не круглое число, но, вспомнив метрические значения девятнадцатого века, Иван понял, что сторона квадрата все же величина кратная, а именно – 10 вершков.

Далее, уже на сложенный квадрат по трафарету нанесли рисунок карты, скажем, чернилами, а затем, перевернув фрагменты, написали стихотворение. После чего каждый камушек был гравирован по чернилам с обеих сторон. Так бы он и сам все это сделал, и вряд ли это было сделано иначе. Затем… Чертовщина какая-то! Из этих камушков изготовили браслеты, ожерелья, перстни. Камни вправили изнанкой вверх, чтобы не были видны символы, а на браслетах и ожерельях они составили некие значимые письмена, уже в формате не букв, а иероглифов.

Только вот каким образом пазл был разбросан по всем угрешам вдоль течения реки? И главное – зачем это было сделано?

Компьютер закончил свое стартовое ворчание. Иван приподнял его над столом и сфотографировал веб-камерой карту. Перебросил ее в поисковик. Берег, залив и остров загрузились в мировую паутину, чтобы пройти идентификацию. Что это может быть – озеро, море или даже река? Не исключено, что эта местность где-то недалеко, на Большой Волге – ведь угреши живут здесь, а карта, несомненно, связана с угрешами.

Гугль выдал несколько похожих карт, но ни одна не соответствовала этой. Странный, совершенно невообразимый ответ. Нет такой местности на планете Земля.

Иван с минуту тупо смотрел в монитор. Но этого не может быть… Дожили! Перед нами карта какой-то другой планеты. Берег, залив и остров. И девушка, которую он любит, вовсе не последняя угреша, а самая настоящая инопланетянка.

Очень смешно. Или наоборот: не очень. Все угреши – инопланетяне, в том числе – и он сам.

Иван углубился в фантазии. Что если угреши появились вовсе не на Земле, в отличие от всего человечества? Допустим, инопланетный корабль когда-то давно потерпел крушение… Тогда Амамутя – посланец иной цивилизации, призванный к тому, чтобы забрать их.

Так Иван подумал, конечно, в шутку, но местность – вот она, явно выдуманная.

Хорошая мысль. Только вот теперь придется объяснить: кому и зачем это понадобилось выдумать некую карту – берег, залив и остров, которых нет на Земле? Да еще обозначить на карте некую точку.

Подобные несуществующие острова бывают в компьютерных играх, где строятся миры фэнтези. Но о каких играх могла идти в той махровой старине, когда была сделана эта плита?

Фантазийные миры компьютерных игр предполагают какую-то Гиперборею или Атлантиду. Древние, давно исчезнувшие страны. А что если это просто и есть древняя карта? Местности, которой не существует в наши дни? Которая затоплена морем. Или одним из волжских водохранилищ, что называют морями…

И еще его не покидало ощущение, что эта местность кажется ему знакомой.

И Делле – тоже. Он не будил ее – внезапно проснулась сама среди ночи. Девушка склонилась над столом, протирая кулачками глаза.

– Кажется, я где-то видела это место… Может быть, во сне? – она вскинула голову и беспомощно посмотрела на Ивана.

Ему тоже теперь казалось, что образ этой странной местности порожден каким-то недавним сновидением…

– Я все думал, – сказал он, – кто и зачем сделал этот пазл? Вывод, в принципе, напрашивается сам собой. Это мог быть только один человек – Дерек. Именно он путешествовал по реке. Именно он гостил во всех этих семьях.

– Да? Только вот зачем?

– Это главный вопрос. Очевидно, ему как раз и нужно было то, что сделали мы: кто-то должен был пройти этим путем и собрать пазл.

– И что же он получил в итоге?

– Карту. Именно собирая стихотворение, он мог составить пластину.

– Этот человек должен был знать язык угрешей.

– Не только. Он должен был выглядеть как Амамутя, плыть на особой ладье, быть с девушкой и собакой. Но что в результате? Стихотворение бессмысленно. Цель – это карта. Но карта также бессмысленна.

– Вот что главное, – сказала Делла. – Угреши бы не отдали свои вещи непонятно кому. Тот, кто идет по реке, должен быть Амамутей. Это послание – именно ему. Может быть, то, что бессмысленно для нас, имеет значение для Амамути?

– Или для кого-то другого, кто также притворится Амамутей. И в том мире, откуда он прибыл, такая местность – есть.

Иван замолчал, глядя на карту. Теперь ему казалось, что разгадка уже совсем близка…

– Часовня! – вдруг воскликнула Делла. – Вот ключевое слово. Нам надо вернуться в ту часовню, которую построил Дерек.

– Зачем?

– Понятия не имею. Слушай: «Там, на берегу высоком белая стоит часовня…» Это именно о ней, о той часовне, что мы видели. Белая. На высоком берегу.

– Но это твои слова, просто твой перевод, а не сам текст.

– Знаю! В религиозной архитектуре угрешей не существовало строения с функциями часовни. Я так перевела, интуитивно – часовня…

Белая. На высоком берегу. И ведет к ней только поэтическая интуиция…

Иван достал айфон и вызвал фото. Вот она.

– Ты ведь и внутри снимал, да?

– Конечно.

Он перевел кадр, и они, чуть ли не соприкасаясь щеками, внимательно рассмотрели его.

– Дальше! – нетерпеливо попросила Делла.

Еще раз. Появились мозаики Дерека, полные огня. Одна из них и была картой. Именно эта местность: берег, залив и остров. Он положил айфон на стол, рядом с картой. В точности тот же силуэт.