Кирилл Манаков - Хроники последнего лета

Тем временем в голосе задававшего вопросы гражданина появилось раздражение, и это почему-то развеселило Рудакова. Тогда Панкратов оторвался от стены, подошел к нему, наклонился и сказал:

— Вы Артемий Андреевич, по-видимому, не понимаете своего положения. Давайте не будем играть в кошки-мышки, поверьте, я испытываю к вам сочувствие и, если хотите, симпатию, но, — Панкратов развел руками, — простите, служба.

— Что вы от меня хотите? — прохрипел Рудаков.

— Не я! Закон! И говорит он о том, что либо вы сейчас пишите явку с повинной — как, когда и зачем покушались на жизнь гражданина Хаджибекова, либо мы будем вынуждены ходатайствовать в суде о вашем аресте. Все документы для этого подготовлены. Выбирать вам.

— Так я уже арестован…

— Ни в коем случае, — сладко улыбнулся Панкратов, — вы задержаны, арест производится судом.

Зазвонил телефон. Полицейский со злым лицом поднял трубку, послушал и недовольно сказал:

— Адвокат явился. Хочет встретиться с подзащитным.

Панкратов пожал плечами.

— Да ради бога. Оперативно работают ваши подельники, гражданин Рудаков.

Рудакова передернуло от слова «подельники». К кому оно относилось — к Наташе, к Кухмийстерову? Гадость какая…

В комнату вошел, а вернее вбежал маленький человечек с блестящей лысиной, в круглых очках с толстой оправой и с потертым кожаным портфелем. Он сходу вручил Панкратову несколько бумажек и, отдуваясь, уселся на свободный стул.

— Жарко… Брик. Илья Абрамович Брик. Адвокат господина Рудакова. Господин Рудаков, на вас оказывалось давление?

Рудаков покачал головой.

Адвокат почему-то воспринял этот жест, как утвердительный.

— Я так и думал! Теперь не отвечайте ни на какие вопросы без моего присутствия. Имейте в виду, господа, все, что сказал мой подзащитный, не имеет никакой силы.

— Не волнуйтесь, — вежливо ответил Панкратов, — господин Рудаков был нем как рыба. А это вам, господин Рудаков. Я так понимаю, это надо подписать.

Он протянул бумаги, переданные адвокатом. Рудаков взял и честно попытался прочитать, но буквы расплывались, и смысл написанного терялся.

— Подписывайте, подписывайте, — услужливо сказал Брик, — это бумаги о моем назначении.

Рудаков подписал.

— Превосходно, — воскликнул Брик, забрал бумаги и положил в портфель.

Наблюдавший за ним Панкратов наклонил голову на бок, словно желая рассмотреть адвоката со всех ракурсов, тонко улыбнулся и сказал:

— А теперь, господин Брик, позвольте несколько слов наедине.

— У меня нет секретов от подзащитного, — сварливо заявил адвокат, желая сразу же показать жесткую позицию.

— Это не касается господина Рудакова. Речь идет о вашей коллегии — Чудомский, Брик и партнеры, так, кажется?

— Допустим. Что за дело?

Вот это мы с вами и обсудим.

Панкратов любезно показал на дверь.

— Хорошо, — Брик вскочил со стула, — Артемий Андреевич, я на минуту!

— Ну, разумеется! — Панкратов взял Брика под руку и проводил из комнаты, словно доброго знакомого.

«Минута» Брика растянулась на добрые полчаса. Рудакова сильно мутило, хотелось спать, он держался только на взявшейся неизвестно откуда злости. Почему-то подумал, что адвокат ушел, и его сейчас будут бить. Эта мысль не испугала, а разозлила. Про себя решил: если ударит, вцеплюсь зубами в горло одному, а там — будь, что будет.

Наконец, адвокат вернулся, а вслед за ним в комнату вошел и Панкратов, причем вид у майора был подозрительно довольный.

— Знаете, Артемий Андреевич, — быстро заговорил Брик, — мы пообщались с господином Панкратовым, обсудили ваше дело, и от себя могу сказать, что для вас, действительно, лучший вариант написать явку с повинной. В этом случае до суда вы преспокойненько сидите дома под подпиской, срок, скорее всего, будет реальный, но, думаю, дадут по минимуму. Года четыре. Через два года — на УДО, так что перспектива вполне разумная. Я так считаю…

— Нет, — сказал Рудаков.

— Что нет? — запнулся адвокат.

— Нет, я ничего подписывать не буду.

— Помилуйте, — Брик оглянулся на Панкратова и начал убедительно говорить, напирая на слово «ваш»: — я здесь выступаю на вашей стороне и действую исключительно в ваших интересах. Я встречался с вашей супругой и вашими друзьями, я…

— Вы напрасно стараетесь, — устало сказал Рудаков, — я, правда, ничего подписывать не буду. И на вопросы отвечать не буду. Пусть делают, что хотят.

— Артемий Андреевич, нельзя же так, выслушайте меня…

— Вероятно, — вмешался Панкратов, — Артемию Андреевичу не известны еще все факты по делу. А ведь у нас есть показания очень важных свидетелей. Будьте любезны, господин Брик, продемонстрируйте вашему подзащитному, лучше, если это сделаете именно вы. А вдруг мне не поверит!

— Да что вы церемонитесь с ним, — неожиданно подал голос полицейский со злым лицом, — в камеру на денек, с утра сам прибежит подписывать!

— Одну минуту, — засуетился Брик, вытащил из портфеля бумаги и протянул их Рудакову, но тот даже не взглянул в его сторону.

— Посмотрите хотя бы, — повысил голос адвокат, но, увидев, что Рудаков вообще не желает ни с кем общаться, сообщил: — это письменные показания граждан Кухмийстерова и Дискина, где они полностью подтверждают вашу виновность. По их словам именно вы напали на господина Хаджибекова и нанесли ему тяжкие телесные повреждения металлической урной.

Рудаков молчал.

— Да, да, Артемий Андреевич, именно так, — Брик тяжело вздохнул, — я понимаю, вам непросто это слышать, но… случилось то, что случилось. Мы должны действовать сообразно обстоятельствам.

— Это ложь, — просто сказал Рудаков.

Брик опешил.

— Как ложь? Да вы посмотрите бумаги, там все изложено! А показания Кухмийстерова даже заверены нотариально. Будут устроены очные ставки…

— Очная ставка с господином Кухмийстеровым невозможна. Он отбыл в длительную зарубежную командировку по делу государственной важности, — сообщил Панкратов, — но его показания оформлены должным образом.

— Комар носа не подточит! — радостно подал голос полицейский со злым лицом, отчего принял совсем зловещий вид. — Все честь по чести!

Панкратов отмахнулся от него.

— Подожди… Видите, Артемий Андреевич, ваше положение крайне тяжелое. Стоит задуматься об облегчении своей участи. Ну ладно я, послушайте, что говорит адвокат, нанятый, кстати, вашей супругой. Подтвердите, Илья Иосифович. Вам-то, надеюсь все понятно, — майор особо выделил слово «все».

Брик с неожиданной готовностью закивал.

— Да, да, в сложившейся ситуации я рекомендую максимально сотрудничать со следствием.

Рудаков широко улыбнулся. Он неожиданно почувствовал себя хорошо. Боль в голове растаяла, исчезла белесая пелена перед глазами, а в теле возникла такая легкость, что, казалось, оттолкнись ногой — и полетишь.