Виталий Вавикин - Обратная сторона. Том 2

– Я знаю. – Макговерн поспешил увести ее прочь.

Она не дрожала, даже перестала всхлипывать.

– Пойдешь к себе? – осторожно спросил Макговерн. Луиза кивнула.

Он подумал, что должен, наверное, перестать обнимать ее, но руки налились свинцом, отказываясь покидать худые женские плечи. Да и сама Луиза не возражала. Ведь так? Макговерн пытливо заглянул ей в глаза. «Господи, как же она выносит все это? – пронеслось у него в голове. – Все эти исследования, эксперименты и лица – уродливые маски, которые окружают ее. Даже Даяна Кросс – и та целыми днями сидит в своей комнате, не собираясь что-то менять. Не разговаривает, не просит, чтобы ее выпустили. Она словно отрешилась от мира, оставив себе лишь осознание своего заточения и беременности. Но вот Луиза…» Если бы она попросила его отпустить ее, то он бы сделал все, чтобы она ушла из этого проклятого места, где безумие начинает медленно захватывать всех. И эти люди. Люди, которых он даже не знает. Откуда они все появляются? Рассказывают о том, что случилось с ними, как их родственники отказались принимать их.

– Луиза?

– Да, Тони? – она подняла на него свои глаза. Такие большие. Такие…

– Если ты захочешь уйти отсюда, то я пойму, – сказал Макговерн. Луиза молчала около минуты, затем отрицательно качнула головой. Макговерн вздохнул, снова подумал, что нужно убрать руку с ее плеча, вздрогнул, почувствовав, как Луиза прикоснулась своей рукой к его пальцам.

– Если бы мы встретились при других обстоятельствах, – тихо сказала она и тут же смущенно опустила глаза.

Макговерн попытался встретиться с ней взглядом, но у него ничего не вышло. «Если бы мы встретились при других обстоятельствах», – звучали у него в голове ее слова. Сейчас она была для него самой красивой и желанной женщиной из всех, кого он знал, но кем был для нее он? Монстром? Безумцем? А если бы он был таким же, как и она? Могла бы она полюбить его? Или хотя бы дать ему шанс завоевать ее сердце?

– Не хочешь зайти? – предложила Луиза.

– Зайти? – Макговерн вздрогнул, посмотрел на дверь в ее комнату. Нет, не может быть, наверное, это просто ее благодарность.

– Мне просто сейчас неохота оставаться одной, а кроме тебя я больше никого не хочу видеть, – Луиза улыбнулась.

Красавица и чудовище. Макговерн до крови закусил губу.

– Если я сейчас войду, то… – он смолк, пытаясь подобрать нужные слова.

– Боишься, что не сможешь остаться только моим другом? – спросила Луиза.

Макговерн кивнул. Луиза кивнула в ответ.

– Я бы тоже не решилась войти, окажись на твоем месте, – она пожала худыми плечами и как-то грустно улыбнулась. – Знаешь, если ты решишь уйти отсюда, то я тоже уйду, но до тех пор я буду здесь и буду помогать тебе.

Дверь закрылась. Макговерн стоял несколько секунд в коридоре, затем вернулся к себе. Мир за стенами лаборатории сжимался, сдавливал их, словно руки ребенка сдавливают шарик. Шарик меняет формы, но сил у ребенка не хватает, чтобы шарик лопнул. Пока не хватает. Но ребенок растет. И рано или поздно шарик лопнет. Обязательно лопнет…

Макговерн зашел к Хэлстону и сказал, что нужно прибраться в лаборатории. Похороны доктора Донали прошли тихо и незаметно – Макговерн и Хэлстон закопали его останки под единственным деревом во дворе старого завода, где находилась лаборатория.

– А его вакцина? – спросил Хэлстон. – Кажется, он говорил, что почти закончил? Может быть, она все-таки работает? – он замолчал, увидев, как Макговерн метнул в его сторону гневный взгляд. – Я просто подумал, что это мог бы быть шанс для нас, – пояснил, смутившись, Хэлстон. – Если бы Даяна стала прежней, то она могла бы помочь в исследованиях, да и мне было бы легче, а так… – Хэлстон замолчал, увидев спину Макговерна.

Он уходил, не желая продолжать этот разговор. Он вообще больше ничего не хотел продолжать. Смысл, который был прежде, выскользнул из рук как-то внезапно, не оставив после себя ничего, кроме ощущения пустоты.

Хэлстон проводил его растерянным взглядом. Постоял несколько минут возле свежей могилы и вернулся в стены старого завода.

– Даяна? – позвал он, подходя к закрытой двери, достал ключ, вошел в комнату. На матери его ребенка был надет широкий безразмерный свитер, но скоро и это не сможет скрыть ее живот. – Сегодня умер доктор Донали, – сказал Хэлстон.

Последнее время он довольно часто заходил к ней, рассказывая о том, что происходит на старом заводе и вокруг него. Он говорил, Даяна молчала. Так было всегда. Ничего не изменилось и сегодня.

– Пара студентов, которых привел Фрэнк Лестер, сказали, что тоже ждут ребенка, так что ты теперь не единственная беременная женщина здесь, – Хэлстон улыбнулся, подавив желание подойти и обнять женщину, которая должна была стать его женой. – Доктор Донали работал над вакциной, способной вылечить всех зараженных, – он облизнул губы. – Так что если ты прекратишь свою забастовку и поможешь Макговерну в исследованиях, то скоро все может стать на круги своя. – Хэлстон увидел, как Даяна отвернулась, и тяжело вздохнул. Почему-то именно сейчас она напомнила ему Макговерна. Не подавленная, но какая-то отстраненная, безучастная. – То, что было на ферме Данинджера… – Хэлстон замолчал, но решил, что просто обязан сказать это. Может быть, тогда поведение Даяны изменится? – Я не обвиняю тебя. Уже не обвиняю. Это не главное и… – он снова замолчал, увидев, как сверкнули глаза Даяны. На мгновение показалось, что сейчас она бросится к нему в объятия. Сердце забилось в надежде. Даяна отвернулась, села в кресло и включила телевизор.

Мир менялся, но в новостях ничего не говорили об этом. Вспышка гриппа. И никакого вируса!

– Даяна… – она прибавила звук, заставляя его уйти. Хэлстон тяжело вздохнул, вышел в коридор, закрыл дверь.

Вечером, за ужином, Сьюзен Чесс спросила его о смерти Донали, затем о Луизе.

– А что Луиза? – спросил Хэлстон.

– Она ведь помогает нам, а Милт Донали хотел силой ввести ей в кровь свою вакцину, – Сьюзен растерянно пожала плечами. – По-моему, это неправильно.

– Не знаю, – Хэлстон вздохнул и признался, что его больше заботит поведение Даяны. – Раньше, в Форестривер, мне казалось, что все нормально, но сейчас, после того как я забрал ее с той фермы… – он замолчал, но обида, которая приходила каждый раз при воспоминании об этом, притупилась, уступая место чему-то новому. – Думаешь, ее ребенок действительно может родиться нормальным? – Хэлстон увидел, как Сьюзен пожала плечами, и решил, что лучшим сейчас будет продолжить ужин.

– Может быть, лучше отпустить ее? – спросила Сьюзен, встретилась с ним взглядом и решила не продолжать. Он все равно не поймет. Никто уже ничего не понимает.

Перед сном она решила зайти к Макговерну и узнать, что действительно случилось с Милтом Донали. Макговерн открыл ей дверь и предложил войти. Вид у него был неестественно веселый.